Освобождение от психологического насилия - Хассен Стивен (читать книги бесплатно TXT) 📗
Как узнала семья Джима, ПСВ предоставляет большой выбор вариантов, привлекая ресурсы, умения и знания всех участников. ПСВ — это практический подход, поощряющий друзей и семью делать последовательные шаги посредством того, что я называю "мини-взаимодействиями": звонки по телефону, письма или дружеские беседы лицом к лицу. С депрограммированием или консультированием о выходе дело обстояло иначе. Эти подходы слишком полагались на организацию формального трехдневного воздействия. Несмотря на некоторую ущербность предшествующих методик, знания о них необходимы, так как помогают узнать, каких типов поведения следует избегать при взаимодействии с близким человеком.
В начале 1970-х годов Тед Патрик человек исключительно здравый, хотя и не имевший никакого формального образования в области консультирования, пришел к убеждению, что члены его семьи подверглись "промыванию мозгов" со стороны Мозеса Дэвида Берга, лидера группы так называемых "Детей Бога", ныне известных как «Семья», Патрик был настроен действовать решительно. Он логично рассудил, что коль скоро культы применяют методы индоктринации, «программирующие» верования посредством гипноза, подражания, повторения и техник изменения поведения, возможен и обратный ход этого процесса. Процедура получила название «депрограммирования». С тех пор стало ясно, что модель депрограммирования является слишком упрощенной. Сознание и психика человека не могут быть запрограммированы или депрограммированы подобно компьютеру. Человек — не робот.
В основе своей депрограммирование — это ориентированная на содержание проблемы, а не на личность, тактика переубеждения, в основном апеллирующая к здравому смыслу, которая иногда предусматривает насильственное похищение и принудительное заточение. [28] Реальное депрограммирование происходит тогда, когда предполагается возможным «подцепить» (поймать) культиста и когда это удобно для депрограммиста. Процесс протекает так. Члена культа привозят в тайное место, находящееся под постоянной охраной, где он не может остаться наедине с собой, даже в ванной. Иногда в помещении заколачивают окна, чтобы исключить возможность побега. Депрограммирование длится целыми днями, а иногда и неделями до тех пор, пока адепт не проявит признаки резкого психологического перелома и освобождения от влияния культового контроля сознания (впрочем, он может успешно притвориться, что сделал это).
Депрограммирование вызывает самые глубокие страхи участников культов. Действительно, раз семья и друзья захватывают их насильственно, то им нельзя доверять. Травму может нанести и то, что адепт поначалу видит не своих близких, а неизвестных людей, которые запихивают его в фургон, увозят прочь и держат взаперти. Последователи культа убеждены, что эти люди являются воплощением зла, и проявляют недоверие, гнев и возмущение.
Таким образом, депрограммирование имеет много недостатков. Я встречал множество успешно депрограммированных людей, которые до сего дня страдают от психологических травм, нанесенных в ходе применения данного метода. Эти люди были рады освободиться из тисков культового программирования, но им не повезло с методами оказания помощи. [29]
Профессиональный консультант Кэтлин Мэнн в 1990 году пережила шок, проводя аспирантское исследование по психологии, о чем она писала в письме ко мне. [30] Профессор, которому она доверяла, предложил ей в качестве включенного наблюдателя заняться изучением лидера Церкви Универсальной и Торжествующей (Church Universal and Triumphant — CUT), Элизабет Клэр Профет. Кэтлин изучала догматы группы в течение года, и за это время не однажды высказывалось мнение о культовом или, по меньшей мере, сомнительном характере этой «церкви». Она обратилась в братство Хранителей Пламени этой церкви с просьбой о членстве, пытаясь лучше понять групповую доктрину и методологию. Она лично встретилась с Профет в штаб-квартире группы в штате Монтана. Харизма этой женщины произвела на нее сильное впечатление. Кэтлин мало знала о том, что могла подвергнуться методам контроля сознания, что свело бы на нет ее критические способности и внушило бы поклонение группе и ее лидеру. Вскоре после первой встречи с миссис Профет Кэтлин отказалась от научно-исследовательской работы. Она даже согласилась подумать о переезде на ранчо, где жила коммуна адептов. Вмешались друзья, болевшие за ее благополучие и обеспокоенные изменениями, которые уже успели произойти с ее личностью. Кэтлин была депрограммирована. Вот что она пишет:
"Однажды в ясный, бодрящий полдень я сидела в квартире, принадлежащей Церкви и находящейся под ее контролем. Вдруг дверь распахнулась, и вошел мой друг, которому я доверяла. Он помогал депрограммистам. Захватив мою одежду и запихав ее в сумку, он прибавил туда же всю пятифутовую груду книг и видеокассет, переданных мне миссис Профет, после чего погрузил все это в ожидающий автомобиль. Я боролась и спорила с ним, но он превосходил меня в силе и буквально поволок меня к автомобилю, который затем покинул территорию ЦУГ и направился по шоссе 89 штата Монтана. В тот момент я не хотела оставлять группу. Я уже приняла решение остаться, изыскав для этого любую возможность и, конечно, пожертвовав первоначальным намерением провести социологический опрос.
Я помню, что боролась и кричала, чтобы он остановился и выслушал меня, но он не обращал внимания на мои слова. Многое из того, что случилось потом, было как в тумане. Сначала мы приехали к нему домой. Затем меня отправили в другое место, где было еще два человека, один якобы психолог. Мне помнится, что во время поездки в автомобиле я пыталась спать, но меня внезапно разбудили незнакомые голоса и звуки, незнакомая обстановка, — я продолжала видеть у каждого человека лицо миссис Профет, и я верила, что она наблюдает за всем этим. Помню, я думала, что она была там — вела записи о том, что я чувствовала и думала, как это бывало в прошлом. Я была крайне подавлена и старалась уклоняться от разговоров. Я все еще была очарована (хотя и смущена) всеми переживаниями, связанными с группой, и думала, что мне следует отказаться сотрудничать в этом сбивающем с толку и унижающем действе. Я не понимала, что происходит. Еще находясь на подконтрольной культу территории, я была совершенно потрясена обстоятельствами своего похищения, хотя и пыталась себя успокаивать в предчувствии предстоящего.
Депрограммисты немедленно приступили к работе. Они вытащили фотографию миссис Профет и заявили, что она — лидер культа, в связи с чем я должна плюнуть на фотографию. Я отказалась. Они всячески обзывали ее, один раз даже богохульным словом, после чего посмеялись между собой. Я не смеялась. Они показывали видеозаписи интервью с бывшими членами ЦУГ и заставляли меня соглашаться с излагавшимися там мыслями. Они говорили, что я была частью "демонической, оккультной силы" и мне нужно примириться с тем фактом, что мне, возможно, нанесен "необратимый ущерб". Психолог сказал мне, что у меня, "вероятно, вызванное культом расщепление личности".
Это продолжалось в течение нескольких часов. Они оскорбляли мой интеллект, мой выбор и мои чувства. Фактически они лишили меня человеческих прав и пользовались теми же дезориентирующими методами, что и ЦУГ.
Им не потребовалось много времени, чтобы убедить меня в том, что ЦУГ была культом. В какой-то степени я осознавала, что доктрины ЦУГ были «придурковатыми» и, по-видимому, неверными. С того самого момента, как я оказалась в обществе миссис Профет, мне не позволяли сделать выбор на основе надлежащей информации. Возможно, я сама поняла бы все натяжки и злоупотребления, если бы оставалась в ЦУГ несколько дольше. В противном случае я бы вскоре поссорилась с миссис Профет и все равно была бы «вышвырнута» прочь. Но не это имело для меня значение. То, чем занимались эти депрограммисты, было попыткой изменить мое сознание путем информационного контроля — точно так же, как это делал культ. Они не боролись с фобиями, которые внушила мне ЦУГ и которые оставались со мной долгие годы: некоторые цвета и типы музыки ассоциировались у меня с ритуалами ЦУГ, а страх возмездия за побег из группы сковывал по рукам и ногам.
