О смерти и умирании - Кюблер-Росс Элизабет (книги читать бесплатно без регистрации .txt) 📗
Если представители тех профессий, которые призваны оказывать пациентам моральную поддержку, научатся осознавать конфликт между настроениями больного и его близких, они смогут объяснить происходящее членам семьи пациента и этим очень помогут и больному, и его окружению. Специалисты должны понимать, что эта форма депрессии необходима и даже благотворна, так как обреченному пациенту легче умирать в состоянии смирения и покоя. Однако этого этапа достигают только те больные, которые смогли преодолеть мучения и страхи. Если понимание этого удастся передать членам семьи больного, они тоже избавятся от немалой доли моральных страданий.
Вот как проходила наша первая беседа с г-ном Н.:
ПАЦИЕНТ: Мне нужно будет говорить громко?
ВРАЧ: Нет, не беспокойтесь об этом. Если мы не расслышим вас, то сразу скажем об этом. Говорите, как вам удобно — и сколько угодно. (В сторону) Г-н Н. говорил, что если я поддержу его психологически, у нас получится хороший разговор, так как он изучал искусство общения.
ПАЦИЕНТ: Да, потому что физически я чувствую себя скверно, голова кружится.
ВРАЧ: Что вы имели в виду, когда говорили о психологической поддержке?
ПАЦИЕНТ: Знаете, можно чувствовать себя физически очень неплохо, даже если на самом деле это не так. Все дело в психологическом подъеме. Ощущаешь дополнительный заряд бодрости, словно узнал хорошие новости или еще что-то. Это я и имел в виду.
ВРАЧ: По существу, вы предлагаете говорить о хорошем, а не о плохом.
ПАЦИЕНТ: Вы так думаете?
ВРАЧ: Я правильно поняла ваши слова?
ПАЦИЕНТ: Нет, совсем нет...
СВЯЩЕННИК: Мне кажется, он просто говорит, что ему нужна моральная поддержка.
ВРАЧ: Да, разумеется.
ПАЦИЕНТ: Я говорю о том, что если буду сидеть больше пяти минут, то, скорее всего, просто свалюсь на кровать, потому что очень слаб и редко поднимаюсь.
ВРАЧ: Хорошо, тогда давайте перейдем прямо к тому, о чем хотим поговорить.
ПАЦИЕНТ: Давайте.
ВРАЧ: Мы почти ничего о вас не знаем. Мы беседуем с пациентами, чтобы понять, как говорить с ними, научиться воспринимать их как живых людей, а не истории болезни. Быть может, для начала вы просто кратко расскажете о себе: сколько вам лет, чем занимаетесь и как давно вы лежите в больнице.
ПАЦИЕНТ: Я здесь почти две недели. По профессии я... короче говоря, химик-технолог. У меня есть ученая степень, но, кроме того, я прошел университетский курс искусства общения.
ВРАЧ: (Неразборчиво).
ПАЦИЕНТ: Не совсем так, потому что когда я этим занялся, у них был курс искусства общения, а после моего окончания они его отменили.
ВРАЧ: Понятно.
СВЯЩЕННИК: Почему вас заинтересовало искусство общения? Это было нужно для вашей работы как химика или просто вызывало интерес?
ПАЦИЕНТ: Просто вызывало интерес.
ВРАЧ: Как вы оказались в больнице? Вы впервые попали сюда?
ПАЦИЕНТ: Впервые.
ВРАЧ: По какой причине?
ПАЦИЕНТ: Нужно было продолжить лечение рака. В апреле меня оперировали...
ВРАЧ: В апреле этого года?
ПАЦИЕНТ: ...в другой больнице.
ВРАЧ: В этом году? И там выяснилось, что у вас рак?
ПАЦИЕНТ: Да. Я не стал ждать уточнения диагноза и сразу попросил перевести меня в эту больницу.
ВРАЧ: Понятно. Как вы восприняли это известие? Вам в апреле об этом сказали?
ПАЦИЕНТ: Да.
ВРАЧ: И как вы это восприняли, как вам об этом сообщили?
ПАЦИЕНТ: Конечно, это был удар.
ВРАЧ: Хм... но разные люди воспринимают удары судьбы по-разному.
ПАЦИЕНТ: Ну, это было еще хуже, чем удар судьбы. Мне не оставили никаких надежд.
ВРАЧ: Совсем никаких?
ПАЦИЕНТ: Совсем. Лечащий врач сам рассказал, что его отец перенес такую же операцию в той же больнице, у того же хирурга и в таком же возрасте, но лечение не помогло и через год он умер. И что мне остается только ждать горького конца.
ВРАЧ: Это очень жестоко. Знаете, хочется надеяться, что этот врач рассказал об этом только потому, что это случилось с его собственным отцом.
ПАЦИЕНТ: Да, все получилось очень жестоко, но причина была в том, что он сам уже с этим сталкивался.
ВРАЧ: И вы полагаете, что это его оправдывает, делает его поступок объяснимым?
ПАЦИЕНТ: Да.
ВРАЧ: Что вы чувствовали, когда он рассказал об этом?
ПАЦИЕНТ: Естественно, я упал духом. Оставался дома, как он советовал, и просто отдыхал, старался не перетруждаться. Впрочем, я все-таки немало успел, занялся всякими мелкими делами, ходил к знакомым и все такое. Но после того, как я попал сюда и выяснил, что определенная надежда все же есть, что мое состояние не безнадежное, я понял, что поступил неправильно, слишком утомился. Если бы в то время я знал все это, то сейчас был бы в отличной форме.
ВРАЧ: Значит, сейчас вы упрекаете себя в том, что перетрудились?
ПАЦИЕНТ: Нет, я этого не говорил. Даже не знаю. В любом случае, я ни в чем никого не виню. Я не виню того врача, потому что он рассказывал о личном опыте. Я не виню себя, потому что тогда просто многого не знал.
ВРАЧ: Понятно. Когда вы обратились в ту больницу, у вас были какие-то дурные предчувствия? Какие-нибудь симптомы? Возможно, боли? У вас было чувство, что это что-то серьезное?
ПАЦИЕНТ: Ну, я чувствовал себя все хуже и хуже, а потом появились очень неприятные ощущения в кишечнике, пришлось сделать колостомию. Это и была моя операция.
ВРАЧ: Понятно. По существу, нам хотелось бы знать, насколько вы были готовы к этому удару. Подозрения у вас были?
ПАЦИЕНТ: Нет, никаких.
ВРАЧ: Никаких... Итак, вы чувствовали себя хорошо, были здоровым человеком — до тех пор, пока... ?
ПАЦИЕНТ: Пока не сходил в больницу.
ВРАЧ: А почему вы решили пойти в больницу?
ПАЦИЕНТ: Просто чтобы пройти осмотр, у меня был то запор, то понос.
ВРАЧ: Гм... В общем, можно сказать, что вы были не готовы к этому известию?
ПАЦИЕНТ: Совершенно не готов. К тому же меня положили в больницу уже через пару часов после того, как я вошел в кабинет врача, а спустя неделю провели операцию.
ВРАЧ: То есть у вас возникло ощущение спешки. И во время операции они сделали колостомию?
ПАЦИЕНТ: Да.
ВРАЧ: И это тоже было нелегко, верно?
ПАЦИЕНТ: Что?
ВРАЧ: Вам было трудно?
ПАЦИЕНТ: Нет, колостомия — простая штука.
ВРАЧ: Ее легко перенести?
ПАЦИЕНТ: Мелькала мысль, что это только часть дела. Иными словами, считается, что колостомия помогает обнаружить многое другое, но, судя по всему, они нашли не то, что нужно.
ВРАЧ: Да, все взаимосвязано. А я думала, что колостомия вызывает сильные боли, но когда решается вопрос жизни и смерти, колостомия — меньшая из неприятностей.
ПАЦИЕНТ: Конечно, если это спасает жизнь, то потерпеть можно.
ВРАЧ: Да. После того, как вам это сообщили, вы, должно быть, задумались о том, что будет после вашей смерти. И сколько вы еще проживете. Как вы решали эти вопросы?
ПАЦИЕНТ: Ну, по существу, в то время у меня в жизни было столько личных поводов для печали, что это не казалось чем-то... Вот и все.
ВРАЧ: Действительно?
СВЯЩЕННИК: Поводы для печали?
ПАЦИЕНТ: Да, целый ряд за довольно короткое время.
СВЯЩЕННИК: Вы не хотите об этом рассказывать?
ПАЦИЕНТ: Могу рассказать.
ВРАЧ: Вы пережили большие утраты?
ПАЦИЕНТ: Да. Умерли мои отец и мать, умер мой брат, умерла двадцативосьмилетняя дочь, она оставила нам двоих маленьких детей и мы воспитывали их три года, до прошлого декабря. И это был самый тяжелый труд, потому что внуки постоянно напоминали нам о ее смерти.
СВЯЩЕННИК: Дети в доме. Как она умерла?
ПАЦИЕНТ: Не выдержала сурового климата Персии.
СВЯЩЕННИК: Она была так далеко?
ПАЦИЕНТ: Большую часть года там пятьдесят градусов в тени.
СВЯЩЕННИК: Значит, она жила за границей?
ПАЦИЕНТ: Она была не из тех, кто хорошо выносит тяжелые условия жизни.
ВРАЧ: У вас есть другие дети? Она была единственным ребенком?
ПАЦИЕНТ: Нет, кроме нее у нас еще трое.
