Популярная психологическая энциклопедия - Степанов Сергей Сергеевич (читать книги онлайн txt) 📗
Отечественные психологи также пытались выявить зависимость выраженности личностных черт от зодиакального месяца рождения. Согласно данным психолога В.Н.Дружинина, женщины, рожденные под знаками Телец, Дева, Водолей, в большей степени экстраверты, чем рожденные в другие месяцы, а Лев и Козерог – более интроверты. Мужчины-Водолеи, в отличие от женщин этого знака, интроверты. Что касается второй личностной характеристики, то женщинам, рожденным в Тельце, Льве, Скорпионе, скорее присуща эмоциональная устойчивость, а Овнам, Ракам, Весам – тревожность. Мужчины же Овны, Львы, Скорпионы, Водолеи, Тельцы отличаются уравновешенностью и стрессоустойчивостью. Кроме того, и мужчины, и женщины – Львы, Тельцы, Скорпионы, Водолеи обладают, как правило, высоким интеллектом и самоконтролем, они редко пасуют в сложных ситуациях.
Возможно, новые исследования откроют нам другие, не менее интересные точки соприкосновения психологического и астрологического знания о человеке. А пока будем осторожны в своих суждениях по этому поводу.
АТТИТЮД – эмоционально окрашенное отношение, нередко безотчетное, к каким-либо людям или явлениям, порождающее определенное поведение по отношению к ним; приблизительный синоним – социальная установка. Существует и иное определение, акцентирующее именно предрасположенность, склонность человека к определенному социальному поведению, продиктованную субъективным отношением. Вообще, как любое недостаточно полно изученное психологическое явление (а какое, скажите, изучено достаточно полно?), аттитюд имеет множество определений. Еще в 1935 г. Г.Оллпорт насчитал их семнадцать. А если учесть, что в гуманитарных науках количество формулировок прирастает гораздо активнее научного знания, то сегодня разнообразными дефинициями, взаимно пересекающимися и дополняющими друг друга, легко заполнить всю газетную полосу. Гораздо продуктивнее, однако, рассмотреть явление в его сути.
Содержание термина обычно помогает прояснить его этимология. Но в данном случае и этот вопрос – дискуссионный. Предполагается, что этимологически термин восходит к французскому слову attitude – поза. В таком значении он фигурирует в ряде областей, в частности в медицине (так обозначается позиция тела, особенно в связи с положением конечностей) и даже… в балете – так называется одна из поз классического танца. В этологии и сравнительной психологии термин используется в близком значении – как готовность, или «намерение», совершить определенное движение; так, животное, припавшее к земле для нападения, может быть описано как «обладающее аттитюдом к атаке». Но есть и другая версия, согласно которой слово восходит к латинскому aptitudo – пригодность, соответствие. Соответственно, аттитюд трактуется как предрасположенность субъекта к совершению определенного социального действия в силу особой способности, склонности совершить именно его.
В обиход социальных наук термин был введен У.Томасом и Ф.Знанецким в их 5-томном исследовании «Польский крестьянин в Европе и Америке» (1918–1920). Эти авторы понимали аттитюд как предрасположенность личности к определенным групповым ценностям (деньгам, славе, близким и чужим людям и пр.), детерминирующим социально принятые формы поведения.
В 1942 г. М.Смит предложил рассматривать аттитюд в совокупности трех его компонентов:
1) когнитивного – осознание объекта аттитюда, обычно выражающееся в убеждении или мнении, нередко основанном на социальном стереотипе;
2) аффективного – эмоциональная оценка объекта аттитюда, переживание симпатии или антипатии к нему, что тоже может быть продиктовано стереотипом;
3) поведенческого, или конативного, компонента, отражающего предрасположенность к действию.
Впрочем, многими эмпирическими исследованиями была обнаружена возможность рассогласования как между отдельными компонентами аттитюда, так и между аттитюдами и реальным поведением. Наиболее явно это проявилось в так называемом феномене Лапьера.
Можно было бы предположить, что парадокс Лапьера – это частный феномен, не отражающий природу человеческого поведения в целом. Ведь большинство из нас интуитивно убеждены, что поведение с изрядной долей достоверности можно предсказать, исходя из аттитюдов.
Однако в 1969 г. Ален Уикер осуществил детальный обзор более сорока исследований аттитюдно-поведенческих взаимосвязей. В этих исследованиях изучались такие весьма разнообразные аттитюды, как удовлетворенность работой, этнические предрассудки, потребительские предпочтения и политические убеждения. Уикеру удалось обнаружить лишь слабые свидетельства в пользу гипотезы о том, что по аттитюдам можно предсказать поведение. Вот к какому выводу он пришел: «В целом данные исследования дают основания заключить, что предположение об отсутствии связи или о наличии лишь слабой связи между аттитюдами и реальным поведением гораздо вероятнее, чем предположение об их тесной связи». В этой связи понятно пессимистическое заключение Уикера: «Наверное, хорошо было бы вообще обойтись без понятия аттитюда».
Э.Аронсон в своем обширном обзоре исследований аттитюдов приходит к следующим выводам.
Первый вывод состоит в том, что тонкие, подчас незаметные ситуативные переменные в действительности часто являются сильными детерминантами нашего поведения, перевешивая роль внутренних социальных установок.
Второй вывод: большинство людей склонны не замечать важности ситуативных факторов в объяснении поведения, предпочитая им объяснения, основанные на предположениях о личностных свойствах и аттитюдах.
Иными словами, большинство из нас считает, что аттитюды людей действительно предсказывают их поведение, и мы слишком полагаемся на это убеждение в интерпретации поведения других людей. Мы видим наличие взаимосвязи между аттитюдами и поведением даже тогда, когда в реальности этой взаимосвязи может и не быть.
Однако, отмечает Аронсон, в отдельных случаях аттитюды действительно предсказывают поведение. Когда аттитюд оказывается легкодоступен, то есть когда он легко приходит в голову, тогда он с большей вероятностью предскажет наше поведение. (Одним из показателей доступности аттитюда является скорость, с которой человек может «выдать» оценочную реакцию на какой-либо объект или какую-то проблему.) Легкодоступные аттитюды окрашивают и модифицируют нашу интерпретацию окружающего социального мира. Далее мы действуем, основываясь на этой интерпретации, и наши действия создают мир, который существовал до этого лишь в нашем восприятии.
В заключение следует также отметить, что в отечественной психологии при обсуждении проблемы аттитюдов по сей день предпочтение отдается термину «социальная установка» (характерно, что переводчик известного учебника по социальной психологии Д.Майерса предпочел транслировать данный термин просто как установка). Это создает некоторые сложности в связи с необходимостью разграничения с общепсихологическим понятием установки, в частности с тем, что разрабатывалось в школе Д.Н.Узнадзе. (Попытки изложения идей Узнадзе на иностранных языках, в частности на английском, приводили к похожему затруднению, так как для перевода слова установка избирался английский «эквивалент» attitude). Здесь просто необходимо иметь в виду, что различия касаются объекта установки, возможности ее осознания, наличия или отсутствия знакового опосредования. Впрочем, ввиду снижения популярности идей Узнадзе в последние годы (вызванного далекими от науки причинами) такое разграничение продолжает занимать лишь немногих психологов-теоретиков советской закалки. Те, кто пришел им на смену, понятия установка и аттитюд часто используют просто как синонимы.
АУТИЗМ
28 сентября в историческом календаре Американской психологической ассоциации (АПА) отмечено как «день рождения» понятия «аутизм». Авторы этого календаря, опубликованного в Интернете, отмечают, что само понятие было введено в научный обиход Лео Каннером. 28 сентября 1944 г. увидела свет первая публикация на эту тему – статья Каннера «Ранний детский аутизм» в «Педиатрическом журнале» (Journal of Pediatrics).
