Популярная психологическая энциклопедия - Степанов Сергей Сергеевич (читать книги онлайн txt) 📗
В трактовке приспособительной целесообразности эмоциональных реакций Джемс пошел еще дальше. Он заявил: если отсечь от эмоции ее внешнее проявление, то от нее вообще ничего не останется. Более того – наблюдаемые признаки есть не столько следствие эмоции, сколько ее причина (подробнее см. Джемса – Ланге теория).
Поведенческое направление, которое на протяжении почти всего ХХ в. господствовало в мировой психологии, в трактовке эмоций продвинулось немногим дальше Джемса. По мнению Дж. Уотсона, эмоции представляют собой специфический вид реакций, проявляющихся в трех основных формах: страха, ярости и любви. Эти формы можно описать, указывая на характерные особенности поведения организма. Врожденное выражение упомянутых реакций подвергается при жизни многочисленным изменениям. Благодаря процессам научения увеличивается число факторов, способных вызвать эти реакции, и формируются новые типы реакций, проявляющихся вместе с врожденными. Но, по утверждению Уотсона, «хотя во всех эмоциональных реакциях проявляются такие внешние факторы, как движения глаз, рук, ног, туловища, доминирующими являются висцеральные и секреторные факторы».
То есть согласно бихевиористской концепции эмоции – это некоторый специфический вид реакций, прежде всего реакций внутренних органов. Таким образом, Уотсон фактически остался на позиции Джемса – Ланге, хотя и исключил из их теории интроспективные элементы. Сходную трактовку эмоциям давал и Бехтерев, который рассматривал их как мимико-соматический тонус и мимико-соматические рефлексы.
В полемике с Джемсом альтернативную точку зрения на соотношение органических и эмоциональных процессов высказал У.Кеннон. К этому его подтолкнули эксперименты, в ходе которых выяснилось: искусственно вызываемые у человека органические изменения далеко не всегда сопровождаются эмоциональными переживаниями. Но самым сильным аргументом Кеннона против теории Джемса – Ланге оказался проведенный им эксперимент, в результате которого обнаружено: искусственно вызываемое прекращение поступления органических сигналов в головной мозг не предотвращает возникновение эмоций.
Кеннон заключил (и это суждение, как видим, было по сути отнюдь не новым), что телесные процессы при эмоциях биологически целесообразны, поскольку служат предварительной настройкой организма на ситуацию, когда от него потребуется повышенная трата энергетических ресурсов. Но при этом эмоциональные переживания и соответствующие им органические изменения возникают в одном и том же мозговом центре – таламусе. Позднее П.Бард подтвердил, что и телесные изменения, и связанные с ними эмоциональные переживания возникают почти одновременно, а из всех структур головного мозга собственно с эмоциями более всего функционально связан даже не сам таламус, а гипоталамус и центральные части лимбической системы. Х.Дельгадо удалось установить, что с помощью электрических воздействий на эти структуры можно управлять такими эмоциональными состояниями, как гнев и страх.
Психоорганическая линия в исследовании эмоций (так условно стали называть, при всей их противоречивости, теории Джемса – Ланге и Кеннона – Барда) получила дальнейшее развитие под влиянием электрофизиологических исследований мозга. Согласно так называемой активационной теории Линдсея – Хебба эмоциональные состояния определяются влиянием ретикулярной формации нижней части ствола головного мозга, поскольку эта структура отвечает за уровень активности организма. А эмоциональные проявления, как продемонстрировали электрофизиологические исследования мозга, есть не что иное, как изменение уровня активности нервной системы в ответ на какой-нибудь раздражитель. Поэтому именно ретикулярная формация определяет динамические параметры эмоциональных состояний – их силу, продолжительность, изменчивость и др. Эмоции же возникают вследствие нарушения или восстановления равновесия в соответствующих структурах центральной нервной системы в результате воздействия какого-либо раздражителя.
Помимо объяснения взаимосвязи органических и эмоциональных процессов, Д.Хеббу удалось экспериментальным путем получить кривую, выражающую зависимость между уровнем эмоционального возбуждения человека и успешностью его деятельности. Было установлено, что эта зависимость выражается в виде кривой нормального распределения: для достижения наивысшего результата деятельности нежелательны ни слишком слабое, ни слишком сильное эмоциональное возбуждение – наиболее эффективна деятельность при среднем уровне. Вместе с тем было отмечено, что для конкретного человека характерен свой, индивидуальный оптимум эмоционального возбуждения.
Особую группу составили теории, раскрывающие природу эмоций через когнитивные факторы, в частности теория Л.Фестингера. Ее основное понятие – когнитивный диссонанс, то есть отрицательное эмоциональное состояние, возникающее при наличии противоречивой информации. Согласно данной теории, положительные эмоциональные переживания возникают у человека, когда его ожидания подтверждаются, то есть когда реальные результаты его действий согласуются с намеченными. Расхождение ожидаемых и действительных результатов действия (диссонанс) приводит к возникновению отрицательных эмоций. Субъективно состояние когнитивного диссонанса переживается как дискомфорт, от которого человек стремится избавиться. Последнее возможно двумя путями: во-первых, можно изменить свои ожидания таким образом, чтобы они стали соответствовать реальности; во-вторых, попытаться добыть новые сведения, которые согласовывались бы с прежними ожиданиями. То есть с позиций данной теории эмоциональные состояния рассматриваются как источник и побудительная сила поведения.
К данной точке зрения близки взгляды С.Шехтера, который раскрыл роль памяти и мотивации в эмоциональных процессах. Согласно его теории, на возникшее эмоциональное состояние помимо воспринимаемых стимулов и порождаемых ими телесных изменений оказывают воздействие прошлый опыт человека и его субъективная оценка наличной ситуации. При этом оценка формируется на основе актуальных для него потребностей и интересов.
К разряду когнитивистских можно отнести и информационную теорию эмоций П.В.Симонова. В соответствии с этой теорией эмоциональные состояния определяются качеством и интенсивностью актуальной потребности человека и оценкой, которую он дает вероятности ее удовлетворения. Такую оценку человек производит на основе врожденного и ранее приобретенного индивидуального опыта, непроизвольно сопоставляя информацию о средствах, времени, ресурсах, предположительно необходимых для удовлетворения потребности, с информацией, поступившей в данный момент. Так, эмоция страха, по Симонову, развивается при недостатке сведений о средствах, необходимых для защиты.
Как видим, на протяжении многолетней истории психологических исследований эмоции пользовались самым пристальным вниманием, им отводилась одна из центральных ролей среди сил, определяющих внутреннюю жизнь и поступки человека. Однако в современной позитивистски настроенной психологии отношение к проблеме эмоций совершенно иное. Интерес к ним стал угасать по мере того, как стали накапливаться неудачи в попытках отыскать достаточно тонкие и надежные средства для объективного (в позитивистском смысле слова) их изучения. Внимание исследователей постепенно стало ограничиваться сравнительно узким кругом проблем, таких, как выражение эмоций, влияние отдельных эмоциональных состояний на деятельность, допускающих разработку при помощи лабораторного эксперимента. Соответственно сузились и концепции эмоций, уступив в психологической теории былое место и значение нововведенным проблемам мотивации, стресса, фрустрации.
Необходимость и оправданность такого смещения интересов и базовых понятий надлежит оценить будущим историкам науки. Сегодня же стоит лишь подчеркнуть, что к концепциям эмоций, созданным в более или менее отдаленном прошлом, никак нельзя относиться со снисходительной легкостью, которая порождается установкой «современное – значит лучшее», сложившейся в других областях познания. Исключения из этого закона встречаются не только в искусстве, и психология эмоций – наглядное тому подтверждение. Иначе разве мог бы Л.С.Выготский писать, что «Спиноза самым тесным образом связан с самой насущной, самой острой злобой дня для современной психологии эмоций», что «проблемы Спинозы в нерешенном виде ждут своего решения». Психологам остается дожидаться своего нового Спинозы. Или Выготского.
