Статьи о кокаине - Фрейд Зигмунд (читаем книги онлайн бесплатно txt) 📗
И далее Джонс указывает, что когда Фрейд начал свои исследования с кокаином, то в дальнейшем он привлек к сотрудничеству и Коллера. Они оба проглотили по ими же определенной дозе кокаина и оба отметили у себя онемение рта и губ. Полученный результат значил гораздо больше для Коллера, чем для Фрейда. Мы узнаем от Джонса, что Коллер ознакомился со статьей Фрейда в июле и в начале сентября, а вскоре — после отъезда Фрейда к невесте в Гамбург — появился в Институте патологической анатомии, неся в руках пузырек с белым порошком. Он сообщил сотрудникам, что этот порошок анестезирует глаз. Вещество было успешно опробовано на глазах лягушки, кролика, собаки и человека, а затем проверено и на собственных глазах. В начале сентября Коллер написал работу по результатам своих исследовании и убедил своего коллегу выступить с докладом на эту тему (включая практические демонстрации) на Конгрессе офтальмологов, который должен был состояться 15 сентября в Гейдельберге. А 17 октября он уже сам выступает с этой работой в Вене перед Медицинским обществом и вскоре после этого опубликовывает ее. Имя Фрейда в этой статье упоминается лишь вскользь…
КОЛЛЕР И КЁНИГШТЕЙН
Полный восторженных впечатлений, Фрейд также обратил внимание на способность кокаина вызывать онемение и предложил другому своему другу, Леопольду Кёнигштейну, использовать его для смягчения боли при определенных глазных недугах. Работа была также успешно выполнена, и была опубликована соответствующая статья, хотя и несколькими неделями позже статьи Коллера. Так что от притязаний на приоритет пришлось отказаться.
Но Фрейд не проявил явной обиды и продолжал оставаться с Коллером в самых дружеских отношениях. Возвратившись от невесты, Фрейд пишет ей о новостях: «Вторая полученная мною новость приятнее. Один из моих коллег нашел поразительное применение для коки в офтальмологии и сообщил о нем гейдельбергскому конгрессу, где это сообщение вызвало всеобщее возбуждение. За две недели до того, как я уехал из Вены, я посоветовал Кёнигштейну попробовать сделать нечто подобное. Он тоже кое-что открыл, и сейчас между ними идет спор. Они решили представи ть свои открытия мне и попросить меня быть судьей в вопросе о том, кто из них должен первым опубликовать свою статью. Я посоветовал Кёнигштейну зачитать свою статью одновременно со статьей Коллера перед Медицинским обществом. Во всяком случае, все это на пользу коки, а за моей работой остается репутация первой, рекомендовавшей коку для венских коллег».
Позже именно к Коллеру и Кёнигштейну Френд обратился за помощью, когда потребовалось поставить точный диагноз его отцу, жаловавшемуся на ухудшение зрения одного глаза. Не кто иной, как Коллер, безошибочно поставил диагноз глаукомы, и вместе с Фрейдом они ассистировали в качестве анестезиологов в проводимой Кёнигштейном операции. Во время операции Коллер вскользь заметил Фрейду, что в данной процедуре принимают участие все лица, которым медицина обязана открытием анестезирующего свойства кокаина. Фрейд, сообщает Джонс, наверняка был горд тем, что смог помочь и доказать отцу, что в конце концов и из него что-то вышло.
Фрейд же, полагает Джонс, очевидно, в то время все еще считал тему кокаина, так сказать, только своей собственностью и поэтому не обратил особого внимания на притязания Коллера. Он продолжал экспериментировать, применяя кокаин при различных болезнях, считая внутреннее употребление этого средства наиболее эффективным. Осознание горечи поражения пришло гораздо позже: использование кокаина Коллсром оказалось практически единственным ценным его применением.
Когда Физиологический клуб в Вене открылся вновь на осеннюю сессию, Фрейд получил множество поздравлений по поводу свей статьи о кокаине. Профессор Рейсс, директор глазной клиники, сказал ему, что это вещество «произвело революцию». Профессор Нотнагель, вручая ему некоторые из своих статей, упрекнул Фрейда за то, что тот не опубликовал эту статью в его журнале. Тем временем Фрейд продолжал экспериментировать, надеясь научиться излечивать с помощью кокаина больных диабетом. В случае успеха он смог бы жениться на год раньше и стать богатым и знаменитым человеком. Но из этого ничего не вышло. В то же время его сестра Роза вместе со своим другом, корабельным хирургом, проводит ряд успешных опытов по использованию кокаина для предотвращения морской болезни, и Фрейд опять надеется на успех. Он выразил намерение проверить действие кокаина после того, как испытает головокружение, раскачиваясь на качелях, но о результатах этого эксперимента ничего не известно.
Из письма Минне, сестре своей будущей жены: «Кокаин создал мне хорошую репутацию, но львиная доля успеха ушла к другому». И тут ему пришлось заметить, что открытие Коллера произвело «громадную сенсацию» во всем мире.
Однако над головой Фрейда начали сгущаться тучи. В июле 1886 года появилась первая направленная против Фрейда критическая статья, написанная Эрленмейером. Ответ Фрейда был следующим: «Эта статья — напоминание о том, что именно я рекомендовал применение кокаина в случаях болезненного пристрастия к морфию, о чем ни разу не было упомянуто людьми, убедившимися в его ценности. Поэтому можно быть только признательным своим врагам». На медицинском конгрессе, состоявшемся в Копенгагене тем же летом, Оберштейнер горячо защищал Фрейда. Он написал статью в защиту разработок Фри ада, озаглавленную «О применении кокаина при неврозах и психозах», оттиск которой вместе с дружеским письмом послал Фрейду в Париж. Он подтвердил ценность применения кокаина в период отвыкания от морфия, ссылаясь на многочисленные случаи, свидетелем которых он был. Но в январе следующего года в статье, посвященной психозам, вызываемым интоксикацией, ему пришлось признать, что продолжительное использование кокаина может приводить к белой горячке, очень схожей с белой горячкой, вызываемой алкоголем.
В том же 1886 году со всех концов мира в Германию приходят сообщения о многочисленных случаях болезненного пристрастия к кокаину и кокаиновой интоксикации. В мае появляется вторая статья Эрленмейера против Фрейда, в которой он называет кокаин «третьим бичом человечества». Еще в 1884 году Эрленмейер написал книгу, озаглавленную «О болезненном пристрастии к морфию», и в ее третье издание в 1887 году он включил то, что ранее написал о болезненном пристрастии к кокаину в своей первой статье. В конце этой книги он с похвалой отзывается о литературных достоинствах статьи Фрейда о растении кока, однако с возмущением добавляет: «Фрейд рекомендует без каких-либо ограничений применение кокаина при лечении морфинизма»1. (Это третье издание рецензировалось австрийским драматургом и прозаиком Артуром Шницлером.)
Человек, который пытался облагодетельствовать человечество или, во всяком случае, создать себе
1 Erlenmeyer A. Die Morphiumsucht und ihre Behandlung. 3 Aufl Heuser’s Verl. Berlin, 1887. S. 461.
репутацию врачевателя «неврастении», теперь обвинялся в том, что он выпустил зло в мир. Некоторые считали Фрейда человеком с опрометчивым суждением. И это, очевидно, был самый мягкий приговор, который могла вынести его чувствительная совесть самому себе. Приговор стал еще более жестким после печального события, имевшего место немного времени спустя, когда, считая кокаин безвредным средством, Фрейд прописал слишком большую его дозу пациенту, который в результате этого скончался. Трудно сказать, насколько существенно все это повлияло на репутацию Фрейда в Вене. Позже он рассказывал, что эти события привели к «тяжелым упрекам» в его адрес.
В своей работе, опубликованной в «Венском медицинском еженедельнике» 9 июля 1887 года, Фрейд дал довольно запоздалый ответ на критику в свой адрес. Поводом к этому послужила статья, написанная У. А. Хаммондом, которую Фрейд обильно цитирует, используя ее в качестве поддержки. У него были две линии защиты. Первая заключалась в том, что никакого пристрастия к кокаину не было (тогда) известно, кроме как в случаях болезненного пристрастия к морфию. Предполагалось, что остальные люди не могут стать жертвой такого пристрастия. Укоренение любой привычки, как тогда обычно считали, было не прямым результатом употребления вредного наркотика, а обусловливалось особенностями пациента. В этом Фрейд был, конечно, абсолютно прав, но в то время его аргумент звучал неубедительно.
