Счастье от ума - Левит Леонид (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗

Интересно, если бы Соломон знал вышеприведенную закономерность, принял бы он решение разумно ограничить свою жизнь (особенно её чувственные аспекты) с целью сократить или вообще избежать депрессивных эпизодов? Ведь у него перед глазами был пример его знакомой: "У меня была ужасная депрессия. Мне была не по душе идея принимать лекарства. Я сообразила, что моя проблема связана со стрессом. И я решила убрать из жизни всё, вызывающее стресс. Я ушла с работы. Я порвала со своим парнем и больше никого реально не искала. Я разъехалась с приятельницей и теперь живу одна. Я перестала ходить на вечеринки, если они длятся допоздна. Я сняла квартиру поменьше. Я бросила большинство друзей. Я отказалась по большому счёту от косметики и хорошей одежды. Звучит не очень привлекательно, но я на самом деле гораздо счастливее и меньше боюсь, чем раньше. И без всяких лекарств".

Нет такая модель автору книги не подходит. А ведь его поумневшая собеседница, если разобраться, на самом деле избавилась от неприятных и ограничивающих её людей и вещей и зажила простой и более приятной жизнью. И это отнюдь не перевод собственной жизни в "низший разряд", как считает Э. Соломон, а, скорее, свидетельство личностного роста. Жаль, что после эмоционального расстройства, а не до него. Пока петух не клюнул… Во всяком случае, автор осознаёт подобную возможность: "Я мог бы вести жизнь в тех рамках, в которых я смогу её выдерживать. Это не то, что я выбрал для себя, но это, несомненно, один из разумных вариантов выбора".

Почему же Соломон не выбрал этот путь? Возможно, потому, что решил: "депрессия плюс удовольствие" лучше, чем "ни депрессии, ни удовольствий". Поискать же виды жизненной активности, приносящие душевное удовлетворение и не ведущие к скуке либо депрессии, ему в голову не пришло. И в результате в книге проскальзывают саморазрушительные взгляды автора на собственное будущее: "Я скорее утрою число принимаемых пилюль, чем сокращу вдвое круг своих друзей". (А, по-моему, хороших друзей не бывает много. Это штучный товар.)

Отдадим должное Эндрю Соломону за его честность. При всей своей противоречивости он признает необходимость психологической работы над собой с целью недопущения повторных приступов. Ибо после нескольких повторений депрессия "взлетает на собственных крыльях", то есть может начинаться и в отсутствие жизненных стрессов. В мозгу уже сформировался некий "патологический очаг". Не исключено, что автор сам оказался в подобной "ловушке" и считает, что для него обратного пути (к здоровью) уже не существует. Поэтому и гордится собственным "лихачеством", цитируя в подтверждение одну из своих "коллег по несчастью": "Многие люди желали бы увидеть рай местом, где всего лишь отсутствуют неприятности. Хотелось бы, конечно, избавиться от некоторых крайностей, но не от половины спектра эмоций". (Ей богу, и на ёлку влезть, и корму не ободрать… Ну не бывает такой халявы в жизни. Даже в загробной, если она существует. А многообразие жизни можно создавать самому. И тогда "воцарится рай на земле".)

Кстати, мысль Э. Соломона о том, что с какого-то момента "депрессия взлетает на собственных крыльях", ставит под сомнения известное высказывание Ф. Ницше: "Всё что не убивает, делает меня сильнее". Возможно, речь идёт лишь о моральной стойкости — способности противостоять болезни, но вряд ли о физических силах организма.

Книга "Демон полуденный" в каком-то смысле является пропагандой наиболее действенных методов психотерапии, причём некоторые я упоминал в предыдущей главе. Так, снижение чрезмерных требований к окружающим (принятие философии желательности вместо философии долженствования) позволило Эндрю Соломону улучшить отношения с людьми, принимать их такими, какие они есть. Отказ от необоснованных обязательств перед другими также уменьшил нагрузку на психику. Автор книги отмечает необходимость избегать жарких споров и выражения возмущения — одним словом, держаться подальше от негативного эмоционального поведения. Он признаёт, что способность "включать сознание" всё меняет. Корректируя негативное мышление, можно улучшать душевное здоровье: "Изгоните из памяти людей, которые ассоциируются с вашей утратой, — закройте им доступ в ваше сознание. Покидающая вас мать, грубый любовник, ненавистный начальник, неверный друг — на замок от них. Это помогает. Я знаю, какие мысли и заботы могут меня убить, и очень осторожен с ними".

Для людей западного общества, отмечает Соломон, характерна потеря базовой уверенности — чувства в правильности своего выбора (профессии, супруга и т. д.). В результате возникает коллективная встревоженность, ведущая к распространению депрессии. (Это полностью согласуется с результатами современных исследований, которые я упоминал ранее. Вспомните человека-максимизатора и т. д. Единственно надёжный способ противодействия — создание индивидуальных внутренних приоритетов, как защита от внешней суматохи). К возникновению депрессии также может привести хронический стресс, который крайне редко встречается в дикой природе и под который физиологически "не заточен" мозг человека.

И, наконец, старые добрые физкультура и спорт также способны сотворить чудеса: "физические упражнения… — всегда первый шаг для пациентов. Депрессия делает твоё тело тяжелым и вялым, а тяжесть и вялость усугубляют депрессию. Если заставишь тело функционировать, насколько сумеешь, разум последует его примеру. После физической разминки… я всегда чувствую себя в тысячу раз лучше. Упражнения снимают и беспокойство: …нервная энергия расходуется, и это помогает сдерживать беспричинные страхи".

Полностью присоединяюсь. Действие физических упражнений связано также с выработкой организмом эндорфинов — морфиноподобных гормонов, ведущих к улучшению самочувствия и настроения. Но о них речь впереди.

Далеко зашедшая депрессия, — отмечает Эндрю Соломон, — разрушает власть разума над душевным состоянием. Так постараемся сделать всё, чтобы потом не пришлось плакать и мечтать об "утерянном рае". Часто люди берутся за голову и начинают вести более-менее "правильный" (хотя, с их точки зрения, — возможно, тоскливый) образ жизни уже после выписки из психиатрической больницы. Давайте будем работать "на упреждение"!

Глава 7. Бла-бла-бла. Блаватская и другие сектанты

Прежде, чем непосредственно перейти к теме главы, хочется кратко подвести итоги предыдущих разделов данной части книги. Пусть читатель лучше поймёт логику построения работы.

В предыдущих главах я показал, что погоня за материальными приобретениями, краткосрочными удовольствиями и сильными положительными эмоциями не приводит к счастью. Скорее наоборот, готовит человека к депрессии. Теперь из сферы "материальных" удовольствий перейдём в более тонкую область психического. Поговорим о том, почему разного рода мистические культы, столь популярные у наших сограждан, также не принесут им счастья. Данная тема чрезвычайно обширна, берёт своё начало в глубокой древности и не может быть исчерпывающим образом рассмотрена в рамках данной книги. Но это и не надо: достаточно выявить ряд общих закономерностей, характерных для самых разных оккультных течений, чтобы непредубеждённый читатель сделал нужные выводы. Рассмотрение начнём с середины XIX века, когда умами многих образованных людей Европы и Америки овладело навязчивое стремление отыскать единый ключ ко всем тайнам Вселенной. И такие "ключники", называвшие себя духовными учителями, не замедлили появиться.

Среди этих проповедников было немало женщин. В то время считалось, что слабый пол более чувствителен к действию потусторонних сил. Желательно также, чтобы подобная женщина была умственно неразвита и слегка помешана — ведь недостаток интеллекта, как считали мистики, очищает "духовный канал", связанный с чувствами и эмоциями.