Язык тела - Фаст Джулия (книги без регистрации .TXT) 📗
В своей книге «Физическая динамика структуры характера» доктор Александр Лоуэн добавляет к этому замечание, что все неврозы проявляются в структуре и функциях человеческого тела. «В человеческой речи нельзя найти столь же ясные и недвусмысленные слова, которые существуют в языке тела.»
Он также связывает функции тела с эмоциями" Согнувшийся человек, считает он, вряд ли обладает столь же сильным характером, как человек с прямой спиной С другой стороны, человек с прямой спиной не склонен проявлять гибкость, характерную для сгорбившегося человека.
Возможно, знание о связи между позой и эмоциями привело к тому, что в армии заставляют солдат стоять прямо, не шелохнувшись. Эта поза выражает надежду, что именно так они будут стоять, перед лицом вражеского наступления. Разумеется, есть определенная доза правды в стереотипном представлении о старом вояке, который постоянно держит себя так, как будто «аршин проглотил» и проявляет прямолинейность в суждениях и негибкость в действиях.
Лоуэн заметил, что выдвинутые вперед плечи отражают подавленный гнев; плечи, поднятые вверх – страх; распрямленные плечи – готовность принять на себя груз ответственности; опущенные плечи – сознание большого груза забот и проблем.
В этих предположениях Лоуэна не всегда можно отделить факт от литературной фантазии, особенно когда он объясняет посадку головы потенциалом и качеством личности. Он говорит о длинной, гордой шее или короткой, бычьей шее.
Однако в рассуждениях Лоуэна о связи между эмоциональными состояниями и их физическими проявлениями есть много справедливого. Если в том, как человек ходит, садится, встает, двигается, проявляется его характер, а язык тела раскрывает его настроение и личность, его способность к общению с другими людьми, то тогда существуют способы, чтобы изменить человека, изменив его навык тела.
В своей книге «Радость» Шутц замечает, что группы людей часто сидят, сложив руки и ноги, и тем самым показывают, что они устали, хотят уединения и будут сопротивляться любым попыткам вступить с ними в контакт. Шутц считает, что, если такого человека попросить разнять свои руки и ноги, раскрыть себя физически, то такой человек будет готов к контакту с остальной группой. И все же не мешает узнать, что хочет сказать человек на языке тела, когда он сидит со скрещенными на груди руками и перекрещенными ногами. Часто это важно узнать для самого человека, сидящего в такой позе. Он должен знать о причинах своего напряжения, прежде чем начнет его снимать.
Как вы выбираетесь из своей скорлупы? Как вы устанавливаете контакт с другими людьми? Для того, чтобы сделать первый шаг в самоосвобождении, надо понять устройство скорлупы, которая вас окружает. Недавно находясь в центре учебной подготовки консультантов по профессиональной ориентации Нью-йоркского университета, я увидел ряд видеозаписей, на которых были запечатлены интервью между будущими консультантами и детьми, нуждающимися в их помощи.
Одна видеозапись запечатлела беседу симпатичной, хорошо одетой белой девушки, вид которой излучал благополучие и респектабельность, с черной девочкой четырнадцати лет. Вид девочки явно свидетельствовал о том, что у нее куча проблем и она интроверт. Она сидела за столом, опустив глаза вниз. Ее лицо было спрятано от камеры. Своей левой рукой она закрывала глаза, а правая рука вытянулась через весь стол.
До тех пор пока шло интервью, девочка загораживала глаза своей левой рукой. Она ни разу не подняла глаз, хотя она не смущалась и не запиналась в своих ответах, и ее речь была вполне связной. Однако ее правая рука медленно пробиралась все дальше и дальше по направлению к консультанту. Ее пальцы продвигались вперед, затем отбегали назад. Казалось, они приглашали: «Дотронься до меня! Ради всего святого, дотронься до меня! Возьми мою руку и заставь меня взглянуть на тебя!»
Однако девушка, явно неопытная в методах проведения консультаций и напуганная своей первой беседой, сидела прямо как доска, перекрестив ноги и сложив руки на груди. Она курила и двигалась лишь, когда ей было нужно стряхнуть пепел с конца сигареты. Но, сделав это, она тут же прикладывала руку к груди в жесте самозащиты. Ее физическое поведение красноречиво выражало ее внутреннее состояние: «Я напугана до смерти. Я не могу до тебя дотронуться. Я не знаю, что мне делать, но я должна себя защитить».
Как «разблокировать» эту наглухо закрытую ситуацию?
Профессор педагогики доктор Арнольд Бакхаймер объяснил мне, что первым шагом в «разблокировании» явился показ консультанту видеозаписи (которая производилась камерой, скрытой и от консультанта и от консультируемой). После этого последовала долгая дискуссия на тему, как она себя держала и почему. Консультант имел возможность увидеть и проанализировать свои страхи и сомнения, свою скованность и напряженность. На следующей встрече она уже попыталась сразу же установить с девочкой физический, а затем и устный контакт.
Прежде чем ее встречи с девочкой завершились, консультант, проанализировав и скорректировав свое поведение, сумела не только добраться до сердцевины проблем девочки на уровне словесных понятий, но и достигнуть этого же на физическом уровне. В последнем интервью она обняла девочку, прижала ее к себе и приласкала ее как мать, то есть сделала то, что больше всего было ей нужно.
Начинался же диалог в условиях взаимного непонимания и недоверия. Опустив голову и закрывая глаза рукой, девочка говорила: «Мне стыдно. Я не могу показать вам свое лицо. Я боюсь». В то же время ее правая рука, двигавшаяся постоянно по столу, говорила: «Дотронься до меня. Успокой меня. Установи контакт со мной». Консультант же, скрестив руки на груди и усевшись прямо, отвечала: «Я боюсь. Я не могу дотронуться до тебя и не позволю тебе нарушить мое личное пространство».
Лишь только когда произошло взаимное вторжение в пространство другого и был установлен прямой физический контакт, нуждающаяся смогла получить помощь. Установление контакта или нарушение уединения, необходимого для слома барьеров, не обязательно должно быть осуществлено физически. Такой прорыв может быть облечен и в словесную форму. Недавно в Чикаго я встретил интересного молодого человека, который остановился в моем отеле. Он обладал уникальной способностью срывать маски людей и уничтожать барьеры. Однажды мы шли с ним по улице мимо ресторана, сделанного в стиле XIX века. Швейцар был одет в костюм соответствующей эпохи, но и без этого он был человеком, подавлявшим своим величественным видом.
Мой друг остановился, подошел к швейцару и, к моему удивлению, начал с ним разговор о его семье, его надеждах на будущее и его достижениях. Мне это казалось представлением в дурном вкусе. В жизнь других людей обычно так не врываются.
Я был уверен, что швейцар обидится, смутится и уйдет. К моему удивлению, ничего этого не произошло. Лишь после секундной задержки швейцар стал отвечать моему другу, а через десять минут он уже поведал ему о всех своих надеждах и поделился с ним всеми своими проблемами. Мы оставили его в отличном расположении духа. Пораженный, я спросил моего приятеля: «И часто вы так поступаете?»
«А почему бы и нет? – ответил тот. – Мне не безразличен этот человек. Я хотел узнать про его проблемы и дать ему пару хороших советов. Он это хорошо воспринял. Я почувствовал себя лучше после этого, а он лучше после беседы со мной».
То, что он сказал, справедливо, но отнюдь не все обладают даром презреть общественные условности и без труда преодолеть социальные барьеры. К тому же далеко не всем из таких людей удается не задеть тех, к кому они обращаются. Я, например, не знаю, удавалось ли моему другу заговорить с такой же легкостью и теми, кто занимал положение более высокое, чем он. Многие из нас рассматривают швейцаров как обезличенные существа, и, возможно по этой причине, тот швейцар был благодарен за то, что на него обратили внимание, как на человека.
