Курс начинающего волшебника - Долохов Владимир Афанасьевич (читать книги без регистрации .TXT) 📗

Монаху удалось спастись, иначе мы никогда не узнали бы этой истории. Мы подошли к ключевой идее системы Симорон, идее переименования (смены масок). Диагностическое имя (старая маска) монаха звучало примерно так: «Я тот, который висит на лиане, перегрызаемой мышкой, и которого поджидают тигры», а новое имя: «Я тот, который ест ягодку земляники».

Предположим, что моя маска неудачна, задерживает часть излучения. Тогда появляется проекция (сигнализатор), которая сообщает об этом. Я разотождествляюсь с личностью (снимаю маску), возвращаюсь к центру — Степанычу и выясняю потребность проекции. Затем подбираю новую маску, которая удовлетворяет сигнализатора, беспрепятственно пропускает излучение нужного ему спектра. Передача излучения происходит в виде конкретного действия, выполняемого от имени новой маски. В результате второй экран сигнализирует: «Все OK!» Проекция преображается, препятствие исчезает.

Для наших практических целей будут нужны специфические имена — формулы переименования, заимствованные из древних источников. Эти имена выражают процесс трансляции симоронского излучения на второй экран. В таких именах присутствуют три элемента. Я как Симорон (а не личность); объект второго экрана как моя проекция; и то излучение, которое я ей транслирую. Как в классической триаде: бог Отец, бог Сын и Святой Дух. Я — бог Отец; тот, кому я даю, посылаю благо — мое дитя; то, что я ему даю — трансляция, передача, дух.

При этом в формулу вкладывается конкретное содержание созидательной акции, трансляции блага. Приведем примеры симоронских имен. Я тот, кто ремонтирует стул. Я тот, кто сажает дерево. Я тот, кто причесывает собаке загривок. Я та, которая угощает Васю сметаной. Обратим внимание, что все действия в этих именах совершаются в настоящем времени, они как бы продлеваются «здесь и сейчас».

С симоронской точки зрения в имени «Я тот, который ест ягодку земляники» не только нет трансляции на второй экран, а налицо попытка забрать, «перетащить одеяло» со второго экрана на первый. Такого же типа и формулы: «Я та, которая радуется цветам» или «Я та, которая любуется закатом». Более точно построены имена: «Я тот, который выращивает ягодку земляники на краю обрыва», «Я тот, который наливает спелостью ягодку земляники». В этих именах я подчеркиваю свой симоронский статус — именно я спроецировал ягодку, впрочем, как и тигров.

Если я скажу: «Я тот, кто любит людей» или «Я тот, кто дарит всем радость», то эти имена могут работать слабо. Кого и как конкретно я люблю? Кому и как я дарю радость? Обращаем ваше внимание на это еще и потому, что в последнее время принято по поводу и без повода таять от признания в любви к Богу, к человечеству или к чему угодно. Человек получает море удовольствия от того, что он говорит: «Я всех люблю», и не замечает голодного щенка, которому всего-то и надо, что шкурку от колбаски дать. И пока он будет признаваться в любви к человечеству, щенок умрет на его глазах.

Я могу переименовать не свою личность, а сигнализатора, ведь и то, и другое — упаковки моего истинного Я, Симорона. Например, у меня конфликты с тещей. Ее диагностическое имя: «Я та, которая закатывает скандалы», а новое имя: «Я та, которая нежно гладит котенка». В этих именах подчеркнуто, что теща — это тоже Я. Можно переименовать не тещу, а свою личность: «Я тот, который мастерит полочку для тещи». В конечном счете, все равно, кого переименовывать — сигнализатора или личность, так как в обоих случаях я работаю со своими упаковками.

Если сигнал вошел в личностное окружение (третья стадия), например, теща выгоняет меня из дома, очевидно, что длинная цепочка предыдущих сигналов осталась без внимания. Препятствие, возникшее передо мной (теща), является последним звеном в этой цепочке. Когда я вдохновенно, искренне говорю: «Я тот, который мастерит полочку для тещи», я отождествляю себя с Симороном и транслирую препятствию симоронское излучение.

Если маска приросла («Я тот, который ненавидит тещу») и отодрать ее непросто, то превращение происходит не мгновенно, не сразу. Когда я регулярно повторяю (пропечатываю) новое имя, окружение начинает вести себя в соответствии с новой маской.

Допустим, я печатаю на машинке, и получается бледно, тогда я возвращаю каретку и еще раз пропечатываю. Я проявляю фотографию, пока не пропечатается четкое изображение. Я повторяю, воспроизвожу формулу, утверждаю через ее трансляцию симоронские права и полномочия до тех пор, пока проблема полностью не разрешится.

Могут спросить: сколько времени надо пропечатывать новое имя? Это зависит от того, в какой стадии находится сигнал, и от того, насколько прочно я связан с Симороном, насколько легко я могу разотождествиться со своей личностью. Время пропечатки не определяется по каким-то объективным законам — каждый устанавливает это время для себя сам. Поэтому для разрешения схожих проблем одному может понадобиться 7 секунд, другому — 27 лет, а третьему — 27 жизней. Если я смогу рассмеяться, увидев свою личность в «оковах» драматической ситуации, то освобождение произойдет гораздо быстрее.

Нужно пропечатывать новое имя каждый раз, когда я замечаю, что принимаю старое. Если это имя давнишнее, то слишком много предметов второго экрана связано с ним. Допустим, я прожил с женой десять лет, и все эти годы я ее любил. Вдруг она ушла от меня к Ивану Ивановичу. Огромное количество различных сигналов напоминает мне о ней: мелодия, под которую мы танцевали; парк, в котором гуляли; запах ее духов; одежда; голос; общие знакомые… Каждый раз вместо диагностического имени: «Я тот, которого бросила жена» я пропечатываю новое имя. И ситуация каким-то образом разрешится: жена может вернуться или я встречу женщину своей мечты, а, может быть, женщины вообще перестанут меня интересовать и т.д.

Перейдем к описанию конкретных техник переименования. В целях сокращения объема монолог благодарения в примерах переименования мы опустим.

ПЕРЕИМЕНОВАНИЕ С ПОИСКОМ КОРНЯ

Долго ли, коротко ли летел Федор на ковре. Он был опьянен успехом и не заметил маленькое пятнышко в чистом небе. Вскоре пятнышко превратилось в облачко. Увидев его, Федя испытал легкую досаду, но тут его внимание отвлекла Баба-Яга, с гомерическим хохотом пронесшаяся в ступе с реактивным двигателем.

— Хорош движок, 27 драконьих сил. Эх, мне бы такой, — подумал Федор и поежился от сильного порыва ветра. Подняв голову, он увидел зловещую грозовую тучу. Хлынул ливень. Ковер промок и стал стремительно терять высоту. Федю спасло только то, что он шел на бреющем полете и вовремя успел спрыгнуть в подвернувшийся стог сена.

Пока Федя приходил в себя, дождь кончился, и поляну заволокло густым туманом. И почудилась Феде в очертаниях тумана знакомая фигура Дундусы.

— Что, голубчик, опять завихрился?! — съязвила она. Федя приготовился к очередному внушению. И Дундуса привычно загнусила свое повествование.

— Когда я ходила в девках, мои родители купили дачу. Там был замечательный огород, но в одном месте рос хрен с огромными листьями. Каждую неделю я выдергивала листья, но они отрастали вновь. Тогда я замыслила удалить корень и выкопала глубокую яму. Корешок был тоненький и обломился. «Ну и хрен с ним», — подумала я. Все лето не было хреновых листьев, и я забыла о них. Следующей весной я приехала на дачу и ахнула. Меня встретили пять хреновых побегов вместо одного. Я поняла, что нужно докопаться до самого начала, иначе хрен заполонит весь огород. С особой осторожностью я докопалась до того места, где структура грунта не была нарушена корневой системой. На этом месте я посадила яблоню, и до сих пор она дает невиданный урожай несколько раз в год.

Туман рассеялся, и Федя подумал:

— Чудится всякая галиматья! Наверное, контузило при падении.

Но внушение Дундусы внедрилось в его подсознание, и он начал перебирать транспортные неудачи в своей жизни. Федя почувствовал, что погружается все глубже и глубже в прошлое.