Бомбы в сахарной глазури - Медведева Ирина Яковлевна (е книги txt) 📗
И собутыльников его не смейте трогать! "Даже если вам не нравятся друзья вашего ребенка, нельзя держать свой дом от них на замке, своего же ребенка ради". Хотя любой человек, не только с
высшим педагогическим образованием, но и с незаконченным средним понимает, что борьба с пьянством начинается с отрыва пьяницы от его привычного окружения. Иначе любые усилия бессмысленны. Когда же речь идет о детях, оградить их от дурного влияния всегда считалось — и продолжает считаться в обществе, еще не утратившем коллективный разум! — первейшим делом родителей.
Ясно, что далеко не все папы и мамы придут в восторг от подобных педагогических инноваций, поэтому, стараясь смягчить впечатление, авторы добавляют: "Зато никто не запрещает вам обговорить допустимые нормы поведения и правила общежития".
Эту матрицу сейчас внедряют повсеместно. Смысл ее сводится к следующему: давайте легализуем пороки, но попробуем установить для них некоторые ограничения. Легализуем проституцию, но будет требовать от "секс-работниц" периодической диспансеризации. Легализуем порнографию, но ларьки, в которых она будет продаваться, удалим от детских учреждений на расстояние не менее 300 метров. Легализуем педерастию (уже легализовали, отменив статью, наказывающую за мужеложество!), но будем порицать педофилов. Легализуем наркоманию, но будем призывать наркоманов пользоваться одноразовыми шприцами. Одобрим подростковый разврат, но расскажем об опасности венерических заболеваний и раздадим презервативы.
Аналогичные установки даются взрослым и по проблеме детской наркомании. Хотите узнать, как правильно себя вести, если вы подозреваете, что ваш ребенок употребляет наркотики? Надо "не демонстрировать чрезмерного волнения, установленные необычные факты обсудить с ребенком, не читать мораль и ни в коем случае не угрожать, не наказывать…""Если он все отрицает — расскажите о своих подозрениях, если спорит — опровергайте, но не берите с него слово, не заставляйте подчиняться. Лучше спросите, что он сам думает делать дальше, и предупредите, что отныне вы будете строже следить за тем, как и на что он тратит деньги. (Пускай рассказывает, что задержался в библиотеке, а на полученную от вас субсидию якобы накупил булочек с маком.) Но главное, "самое время дать ему понять, что вы на его стороне, что не осуждаете…"
Короче, предлагается на юного наркомана не давить, ничего ему не запрещать и даже продолжать выдачу денег! Да, очень нетрадиционная педагогика… Испокон веку нормальные родители реагировали на опасное поведение детей немедленной изоляцией их от источника зла, от пагубной обстановки. Вспомните хотя бы Наташу Ростову, которую отец запер, чтобы она не сбежала с Анатолем. Конечно, придется понервничать, проявить твердость, выдержать детские истерики и грубость, побыть в глазах своего ребенка злодеем, но зато уберечь его от беды. Ведь и мы, став взрослыми, столько раз мысленно благодарили родителей за их строгость, хотя в подростковом возрасте за нее же готовы были излить весь свой гнев на родителей.
В духе попустительства предложено относиться и к детскому разврату. "Старшее поколение не может и не должно контролировать подростковую сексуальность". (Интересно все-таки, почему у поклонников либеральных ценностей столь часто проскальзывают тоталитарные нотки? Напоминает то ли гипнотизера, подчиняющего пациента своей воле, то ли юриста, который зачитывает потенциальным преступникам статью уголовного кодекса.) Оказывается, "признавая, что ранняя сексуальная жизнь подростков и столь же ранние эксперименты с наркотиками не экстремальные, а скорее обыденные искушения нового поколения, невозможно ни запретить, ни контролировать эти опыты".
Как заставить людей смириться с вопиющим безобразием, с которым ни один нормальный человек смириться не может? Способов немного. А точнее, всего два. Можно принудить силой, а можно, соблюдая права человека, добиться желаемого изощренным способом: убедить, что безобразие, во-первых, не такое уж и вопиющее; во-вторых, оно распространено повсеместно, а в-третьих — что, пожалуй, главное! — все равно оно неустранимо. Это вы сегодня услышите как от крупного политолога, так и от соседа-пенсионера.
В разбираемой нами брошюре практически все подчинено данной логике. Но особенно ярко она проявлена в "мифах о сексуальном насилии". Споря с общепринятым мнением о педофилах как об извращенцах, авторы утверждают, что "большинство педофилов — самые обычные мужчины, с нормальной психикой". Развенчивается и "миф" о том, что "сексуальные покушения на детей редки и являются признаком морального распада и деградации общества". Какой распад? Какая деградация? И что значит "редки"?! На самом деле, утверждают авторы, все это было всегда и "статистически часто"."… В четырех случаях из пяти это делают те, кого ребенок знает… очень часто — кто-то из старших членов семьи". Жизнь доказала: "это случается во всех слоях общества, с любыми уровнями образования и дохода, во всех этнических и религиозных группах". В общем, вполне банальная история. С каждым может случиться.
И насчет ребенка не следует заблуждаться. "Шестой миф: ребенок — пассивный объект сексуальных посягательств. Приходится признать: он может быть инициатором". Словом, нас хотят уверить, что нет четкой границы между ребенком и взрослым, жертвой и преступником, добром и злом. Все относительно, зыбко, "неоднозначно".
Ну и, конечно, зло непобедимо. "Даже самая идеальная система права не в состоянии полностью защитить ребенка от насилия. Здесь важен не столько контроль [да и кого контролировать, когда непонятно, кто инициатор: взрослый извращенец или ребенок?], сколько просвещение. Родители и учителя должны знать, что сексуальная эксплуатация детей — большая и серьезная проблема". Так и написано — "проблема". Есть проблема утомляемости на уроках, есть проблема аллергии, есть проблема летнего отдыха, а есть… сексуального насилия над дегьми. Хочется, заняв прилагательное у авторов, сказать, что это "большая и серьезная" победа зла, если растление ребенка, надругательство над его невинностью становится для нас не чудовищным преступлением, не трагедией и даже не драмой, а проблемой. И, решая ее, главное (как, впрочем, и во всех остальных случаях, перечисленных в брошюре) "сохранять спокойствие".
Ну, конечно, что еще можно делать, узнав, что твой ребенок изнасилован, болен СПИДом, стал алкоголиком, наркоманом или вором?!
Рекомендации взрослым по поводу детского воровства — это прямо какая-то оргия гуманизма. "Хорошенько подумайте, прежде чем приступать к решительным действиям. Наверное, наказывать надо, но только если вы уверены, что и ребенок считает это наказание справедливым… Пережив наказание, ребенок, скорее всего, научится ловчить, скрытничать, боясь лишь одного — быть разоблаченным… Пожалейте его, и ему сразу станет стыдно. [А если нет? Если он сочтет таких родственников придурками, из которых можно вить веревки? Тогда как?] Помогите исправить то, что он совершил. [То есть компенсируйте украденное, выгораживайте, выкупайте, "отмазывайте", чтобы он ни в коем случае не прочувствовал последствий своего воровства. А то, не дай Бог, вразумится!] Как можно бережней отнеситесь и к нему, и к его поступку… Не ужас наказания, а страх повторения — вот что отныне должно поселиться в его душе".
Должно, конечно, но может поселиться — и, скорее всего, поселится! — совсем другое: чувство полной безнаказанности и желание новых "подвигов".
Поддавшись умилению, читатель, быть может, проглядел одну характерную подмену: кража, совершенная ребенком, названа поступком (даже не проступком!). А ведь это преступление, хоть по малолетству, как правило, неподсудное. Более того, своровать — значит нарушить одну из десяти заповедей, то есть один из самых строгих запретов для людей христианской культуры. Впрочем, ни в каких культурах воровство, мягко говоря, не поощряется. Апологеты же "гуманной педагогики" советуют отнестись к воровству "как можно бережней". Даже в столь вопиющем случае идея наказания им явно претит. Это ведь, фу! как негуманно!
