Выбор катастроф - Азимов Айзек (смотреть онлайн бесплатно книга .TXT) 📗

К 2500 году до н. э. цивилизация прочно установилась в долинах четырех рек: Нила в Египте, Тигра и Евфрата в Ираке, Инда в Пакистане и Хуанхэ в Китае.

Отсюда путем захвата и торговли цивилизация неуклонно распространяется, и к 200 году нашей эры она распространилась от Атлантического океана до Тихого почти непрерывно с Запада на Восток по северным и южным берегам Средиземного моря и по Южной и Восточной Азии, с востока на запад около 13 000 километров и с севера на юг от 800 до 1600 километров. Общая площадь цивилизации в то время достигала примерно 10 миллионов квадратных километров или около 1/12 суши планеты.

Политические единицы имели тенденцию со временем расти, по мере совершенствования технологии и повышения способности транспортировать себя и материальные ценности на все большие и большие расстояния. В 200 году нашей эры цивилизованная часть мира состояла из четырех основных единиц приблизительно одинакового размера.

На самом западе, вокруг Средиземного моря, находилась Римская империя. Она достигла своего максимального размера к 116 году и была все еще реально нетронутой до 400 года.

Восточнее нее, занимая территорию, которая сейчас является Ираком, Ираном и Афганистаном, находилась Нео-Персидская империя, которая в 226 году набрала могущество с приходом к власти Ардашира I, основателя династии Сасанидов. Наибольшего процветания Персия достигла при Хосрое I около 550 года и имела очень непродолжительный территориальный максимум около 620 года при Хосрое II.

К юго-востоку от Персии находилась Индия, которая была почти объединена при Ашоке около 250 года и снова была сильной при династии Гупта, которая пришла к власти около 320 года.

Наконец, к востоку от Индии находился Китай, который примерно с 200 года до н. э. и до 200 года нашей эры был сильным при династии Хань.

Древние войны между городами-государствами, которые происходили из-за необходимости собрать их под эгидой какого-либо одного доминирующего региона, никогда по-настоящему не угрожали катастрофой. Не возникало вопроса об уничтожении рода человеческого, поскольку, даже при наличии самой что ни на есть злой воли, люди в то время не обладали достаточной мощью, чтобы сделать это.

Наиболее вероятным итогом этого рискованного человеческого предприятия было более или менее намеренное истребление с трудом обретенных плодов цивилизации. (Это означало бы катастрофу пятого класса, о чем речь пойдет в последней части этой книги.) И все же, поскольку конфликт был между одним цивилизованным регионом и другим, нельзя было ожидать, что последует уничтожение цивилизации в целом – по крайней мере тогда это было не по силам цивилизованному человечеству.

Целью войны было расширить власть, добиться процветания победителя, то есть получение завоевателем постоянной дани. Но для того, чтобы получать достаточную дань, нужно было дать возможность побежденным собрать эту дань. Было невыгодно разрушать более, чем требовалось для наглядного урока.

Естественно, там, где мы имеем дело со свидетельствами завоеванных, громко звучат жалобы на жестокость и ненасытность завоевателя, на несправедливость, однако завоеванные, хотя и стонали, но выживали, и довольно часто выживали, и выживали, сохраняя достаточную силу, чтобы наконец скинуть завоевателя и самим стать завоевателями (такими же жестокими и ненасытными).

А в целом район цивилизации неуклонно увеличивался, что является лучшим доказательством того, что войны, какими бы жестокими и несправедливыми они ни были для отдельных людей, не угрожали уничтожить цивилизацию. Конечно, можно поспорить, впрямь ли марширующие армии в качестве побочного эффекта своей деятельности распространяли цивилизацию, однако войны способствовали нововведениям, которые ускоряли прогресс человеческой технологии.

Существовал, однако, еще один вид военных действий, который был более опасен. Все цивилизованные районы в древние времена были окружены районами меньшего развития, и менее развитые народы было принято именовать «варварами». (Слово это греческого происхождения и исходит только из того факта, что чужаки говорили непонятно, и звуки их речи воспринимались греками как «варвар-вар». Все негреческие цивилизации греки называли «варварскими». Слово вошло в употребление для обозначения нецивилизованных народов, однако с сильным оттенком животной жестокости.) Варвары обычно были кочевниками (или по-гречески «номад», что означает бродить, странствовать). Имущества у них было мало, его составляли главным образом стада животных, с которыми они передвигались от пастбища к пастбищу по мере смены времен года. Их образ жизни по городским стандартам представлялся примитивным и, конечно, у них не было культурных прелестей цивилизации.

Регионы цивилизации с их накоплением пищи и товаров были сравнительно богатыми. Эти накопления являлись постоянным искушением для варваров, и они не видели ничего плохого в том, чтобы по возможности помочь себе. Очень часто такой возможности не представлялось. Цивилизованные регионы были густонаселенными и организованными. Города были окружены оборонительными стенами, и наукой ведения военных действий там владели лучше. При сильных правительствах варваров и близко не подпускали.

С другой стороны, люди цивилизации были прикреплены к земле своим имуществом и были относительно неподвижны. Варвары, наоборот, были подвижны. На своих верблюдах или лошадях они могли совершать набеги, а затем удаляться, чтобы совершить набег в другой раз. Победы над ними редко были эффективными и никогда (до относительно близкого к нам времени) окончательными.

Кроме того, многие из цивилизованного населения были «невоенными», и часто можно встретить примеры того, что ради спокойной жизни в благополучном обществе развивается определенное пренебрежительное отношение к опасному и беспокойному солдатскому труду. Это означает, что многие из цивилизованных людей далеко не так предусмотрительны, как можно бы думать. И если армия цивилизованных людей по какой-либо причине терпела поражение, то относительно небольшая группа варваров расправлялась с населением, как с беспомощными жертвами.

Когда цивилизованный регион переживал падение при слабых руководителях, которые допускали ослабление армии, или когда – того хуже – в регионе происходила гражданская война, непременно следовало успешное вторжение варваров (Смущенные историки цивилизации иногда пытаются объяснить это, говоря о варварских «ордах». Слово «орда» происходит от тюркского слова, означающего «армия», и относится к любой племенной военной группировке. Оно появилось, чтобы передать впечатление большого количества, поскольку оно якобы извиняет поражение от рук варваров, позволяет смотреть на дело так, что чьи-то цивилизованные предки были не в силах сопротивляться при подавляющем перевесе нападавших. На самом деле варварские «орды» почти всегда были немногочисленны, безусловно, менее многочисленны, чем те, кого они побеждали).

Захват варварами был намного хуже, чем обычные военные действия цивилизаций, поскольку варварам была непривычна механика цивилизации, они часто не понимали важности сохранения жертв живыми, чтобы их можно было регулярно эксплуатировать. В связи с этим часто наступал упадок цивилизации, правда, на ограниченном пространстве, и во всяком случае, на ограниченное время. Наступал «темный век».

После первого вторжения варваров достаточно естественно как следствие завоевания последовал темный век. Саргон Великий, два его сына, его внук и его правнук последовательно правили процветающей Шумеро-Аккадской империей. Однако к 2219 году до н. э., когда подошло к концу правление правнука, империя так ослабела, что гутийские варвары, пришедшие с северо-востока, стали ее основной проблемой. К 2180 году до н. э. гутии взяли под свой контроль долину Тигра и Евфрата, и последовал темный век длиной в столетие.

Варвары были особенно опасны, когда они овладевали новой военной техникой, которая, по крайней мере на время, делала их непобедимыми. Так, около 1750 года до н. э. племена Центральной Азии изобрели колесницы с лошадиной тягой и с ними устремились на земли Среднего Востока и Египта, надолго захватив власть.