Занимательная ботаника (изд. 1951) - Цингер Александр Васильевич (читать книги бесплатно полные версии .txt) 📗
Рис. 13. Водоросль Macrocystis pyrifera.
Представьте себе такую водоросль, колеблемую течением и волнами; представьте себе, что в конце стебля прицепился какой-нибудь клубок водорослей, похожий на голову, и можно ли ручаться, что, увидев такую штуку с корабля, мы не стали бы утверждать, что своими глазами видели «морского змея»?
Во всяком случае мы должны согласиться, что макроцистис заслуживает того, чтобы мы причислили его к гигантам растительного мира.
Я, к сожалению, не знаком с историей открытия гигантских водорослей, но от одного из авторитетнейших ученых слушал, что в этом деле очень большие заслуги принадлежат нашим русским кругосветным путешественникам. Чрезвычайный научный (а также и технический) интерес представляют собой гигантские водоросли по своему химическому составу. В живом растении при содержании до 80 % воды заключается столько калийных соединений, что чистого калия может быть извлечено до 1 % веса живого растения.
Макроцистис относится ботаниками к классу Бурых водорослей, из низших растений; он занимает, следовательно, самое низкое положение в системе растений сравнительно с нашими гигантами. Хвойная секвойя относится к значительно более высокому рангу; еще выше однодольная ротанговая пальма, и, наконец, эвкалипт принадлежит к одному из высокоорганизованных семейств класса Двудольных.
Итак, наши четыре гиганта – очень разнохарактерная «компания» по своему складу и строению. Их объединяет лишь то, что все они – гиганты, что на них ярче всего видно, как умеют расти самые различные растения.
Пигмеи
После беседы о гигантах растительного мира естественно сказать, хотя бы вкратце, о растениях-пигмеях. Далеко ходить за ними не приходится: они везде и вокруг нас, и на нас, и внутри нас; но видеть их не так-то легко: нужен хороший микроскоп и уменье им пользоваться. Растительных пигмеев надо искать среди простейших микроорганизмов. Тут не стоит ставить вопрос о том, что побивает рекорд малости; растения или животные. И те и другие могут быть одинаково малы, а главное – в этом мире пигмеев организмы настолько просты по своему строению и жизненной деятельности, что различие между животным и растением во многих случаях совершенно исчезает.
Впрочем, оговоримся, что пользующиеся самой широкой и самой дурной славой микроорганизмы, порождающие чуму, холеру, туберкулез, дифтерит, разные тифы и т. д., относятся определенно к миру растений, к классу Бактерий, из низших растений [19]. Не стоит поднимать вопроса и о том, какая именно бактерия самая маленькая. Есть столь малые, что их невозможно измерить; есть несомненно и такие, которые совершенно ускользают от глаза, хотя бы вооруженного самыми совершенными микроскопами и ультрамикроскопами.
Чтобы приблизительно ознакомиться с размерами растительных пигмеев, возьмем для примера одну из мелких, хорошо изученных бактерий – бактерию инфлуэнцы. Ее диаметр – приблизительно половина микрона (микрон – тысячная доля миллиметра). Чтобы изобразить ее заметной точкой, надо брать увеличение в 1000 раз, т. е. такое увеличение, при котором ваш мизинец имел бы длину метров в 60–70 (высота 15-этажного дома!).
Рис. 14. Бактерии инфлуэнцы. (Увеличено в 1000 раз.)
Для изображения гигантов нам приходилось уменьшать их в 1000 раз, для изображения пигмеев их приходится в 1000 раз увеличивать, и все же пигмей на рисунке выходит примерно в 300 раз меньше гиганта, следовательно, в натуре отношение их размеров равно приблизительно 300 миллионам.
Вы, конечно, знаете, что не всякие бактерии зловредны. Существует много бактерий безвредных, много полезных, а много и таких, без которых едва ли была бы возможна жизнь человека, да и всей органической природы.
Вот перед вами колхозное поле пшеницы. Урожай отличный. Это поле удобрялось навозом, а в предшествующие годы на нем рос клевер, дававший урожай семян и богатые укосы сена. Навозное удобрение перепрело, перегнило, разрыхлило почву и внесло в нее питательные элементы. Все это сделали бактерии. Всякое гниение – работа бактерий. Все гиганты и растительного и животного мира, умирая, делаются добычей этих пигмеев.
Мы бактерий, конечно, не видим, но их в почве очень много. На гектаре поля, в том верхнем слое почвы, который вентилируется атмосферным воздухом, содержится 400–500 килограммов бактерий. Сколько их штук, считайте сами (на грамм надо взять в среднем не менее миллиарда бактерий). Почему после клевера урожай пшеницы особенно богат? Клевер внес в почву драгоценнейшие азотистые соединения. Это опять сделали бактерии. Выдерните корешок клевера; на нем (как и на корнях большинства бобовых растений) вы увидите желвачки или клубеньки, которые на первый взгляд могут показаться какими-нибудь болезненными образованиями; между тем это огромные скопления бактерий, неутомимо работающих для удобрения почвы.
При рассматривании под микроскопом разные клубеньковые бактерии часто имеют вид не просто палочек, а разветвляются, образуя то крестики, то рогулечки, называемые бактероидами.
Рис. 15. Корни бобового растения с клубеньками.
Клубеньковые бактерии умеют улавливать азот атмосферы и вырабатывать содержащие азот вещества, усвояемые растениями, не образующими таких клубеньков.
Есть основание предполагать, что с этими бактериями были, по крайней мере в некоторых отношениях, сходны те первые организмы, с которых началась органическая жизнь на Земле. Некогда Земля была раскаленной, ярко светящейся звездочкой; потом она остыла и покрылась твердой корой; на этой коре возникли и стали развиваться организмы. Какими свойствами должны были обладать эти организмы-пионеры, создавшие первую почву для дальнейших жизней?
Они были организованы, разумеется, чрезвычайно просто, и они должны были уметь усваивать азот атмосферы.
Рис. 16. Бактероиды из клубеньков вики. (Увеличено в 1000 раз.)
Рис. 17. Бациллы столбняка. (Увеличено в 1000 раз.)
В более глубоких слоях почвы бактерий мало; там находят себе приют лишь так называемые «анаэробные» бактерии, которые не только не нуждаются в чистом воздухе, но даже боятся его. Среди них встречаются страшные бациллы столбняка. Если они попадают в кровь, человек падает, его тело изгибается медленными, мучительными судорогами, и через несколько дней наступает смерть. Землекопы и огородники чаще всего являются жертвами этого ужасного недуга, бороться с которым медицина научилась лишь недавно.
Любопытная деталь, прекрасно иллюстрирующая капиталистическую «мораль». Во время первой мировой войны миллионные армии укрывались друг от друга в окопах. Масса солдат погибла бы от столбняка, если бы не делали предохранительных прививок. Но, спасая солдат от столбняка, их обрекали на гибель от снаряда, пули, газа. Впрочем, об этом мало думают капиталисты, организующие бойни народов. Им надо только «пушечное мясо», и тогда они оберегают его от столбняка, чтобы сделать мишенью для пули.
Можно ли искать красоты в мире растений-пигмеев? Едва ли может быть речь о красоте форм всех этих круглых комочков разных кокков, палочек разных бацилл, бактероидов, извилистых спирилл и т. д., но красивые явления другого рода могут давать и бактерии. Любовались вы когда-нибудь нежным синеватым свечением гнилушек, зеленоватым светом «Иванова червячка», свечением моря? Все это – дело бактерий. Лет 25 тому назад [20] были произведены интересные исследования, обнаружившие, что во всех случаях свечения животных – инфузорий, слизняков, жуков, глубоководных рыб и т. д. – свечение обусловливается присутствием бактерий. Во всех этих случаях имеется дружественное сожительство (симбиоз) животного и бактерий на основе взаимных услуг. Животное дает бактериям приют и пищу, бактерии за «стол и квартиру» снабжают животное освещением.
