Академик В. М. Глушков – пионер кибернетики - Деркач В.П (бесплатные онлайн книги читаем полные txt) 📗
Музыковед, скажем, описывает историю музыки XVI века в Испании, раскрывает ее особенности, направление. Свои обобщения он сможет считать верными лишь тогда, когда обратится к огромной архивной памяти машины и получит положительный ответ, что действительно его выводы верны и справедливы для музыкальной эпохи XVI века.
В поэзии любое сочетание рифм, подбор синонимов, варианты стихотворной композиции – все это сможет “показать” машина человеку и облегчить “творческие муки” при создании нового поэтического произведения.
Мне приходилось читать, что В. Маяковский коллекционировал фразы, поразившие его слух. Он записывал предложения в записную книжку и при создании своих стихов (а он придавал немаловажное значение звуковой ассоциации) пользовался ими. Сейчас ему в этом помогла бы ЭВМ.
Безусловно, если речь идет об автоматизировании художественного творчества, то имеется в виду прежде всего талант человека, его творческие возможности, его мастерство. Случайный в искусстве человек не сможет даже с помощью ЭВМ создать что-либо ценное для человечества. Это исключено, и наивно было бы предполагать, что каждый желающий сможет, не обладая определенными данными, с помощью электронной техники заниматься композиторством, писательством и т. д.
Может возникнуть вопрос, когда же автоматизированные системы, если они так удобны и полезны, можно будет применить в, “массовом масштабе” с целью облегчения и ускорения процесса творчества в области искусства, литературы?
Вопрос связан с решением первоочередных задач, т. е. необходимо исходить из практической значимости отдачи таких автоматизированных систем, поскольку стоимость их еще довольно высокая, а это немаловажный экономический фактор в нашем народном хозяйстве.
Прежде всего автоматизированные системы нужны в области науки и конструирования. Без их внедрения и применения в этих областях не мыслится дальнейший стремительный темп технического прогресса. Поэтому народные средства будут вложены именно в эту область их применения.
Задачей же ученых является непрерывное повышение “интеллекта” машины, ее возможностей, чтобы можно было справиться, в конце концов, и с такими сложными заданиями, как создание искусственного мозга, искусственного интеллекта.
Электронно-вычислительные машины должны служить интересам человечества в его поступательном движении вперед.
Ответы на вопросы анкеты “Комсомольской правды”
“Комсомольская правда”, 22 октября 1969 г.
Какая из черт в облике Владимира Ильича Ленина – революционера, ученого, государственного деятеля, коммуниста вызывает в вас наибольший интерес?
– Целеустремленность.
В сущности каждый поступок Ленина – свидетельство его целеустремленности. После казни старшего брата, семнадцатилетним юношей Ленин сформулировал цель своей жизни и оставался верен ей до конца.
Такая целеустремленность, конечно, не равнозначна некоей прямолинейности. Наоборот, Ленин обладал великим искусством использовать диалектическое единство цели и средства, менять тактику, находя наилучшие пути для достижения цели, буквально в течение суток и оставаться при этом верным главному.
Назовите эпизод ленинской биографии, особенно поразивший вас. Чем он для вас поучителен?
– Вся биография В. И. Ленина полна такими эпизодами. Он был натурой удивительно цельной, поэтому выделить какой-то один эпизод очень трудно. И все-таки меня интересует, как Ленин на разных этапах общественного развития умел выделить главное и сконцентрировать усилия для разработки тех или иных аспектов теории особенно важных в данное время. Например, после отступления первой русской революции. Сомнение части членов партии, неверие в силы рабочего класса стали благодатной почвой для модных в то время идеалистических философских концепций. Суть этих концепций сводилась к тому, что, поскольку познание явлений природы и общества постоянно носит относительный характер, разум человека вообще бессилен верно отражать мир, познавать его, а значит, и переделывать.
Этот процесс философского капитулянтства, попытка подтачивания сути марксизма могли показаться не столь опасными и очевидными, как капитулянтство и пораженчество на практике. И всё-таки Ленин увидел опасность сдачи философских позиций, признал ее наиболее острой. Ни на минуту не ослабляя своего внимания сугубо практической стороне дела – организационному укреплению партии в новых условиях, занялся развитием философской, теоретической части марксизма. И, использовав достижения ряда естественных наук в те годы, блестяще сделал это в своей работе “Материализм и эмпириокритицизм”. Этой работой, сокрушив многие тогдашние философские авторитеты, он раз навсегда обрек на провал попытки идеалистов спекулировать на возникающих сложностях, «неожиданностях» развития наук, доказав беспредельность познания, могущество разума человека, его необъятные возможности. Это доказательство, этот пример выбора момента, глубокого диалектического понимания сущности происходящих явлений, всегда вдохновляет ученых.
Какая ленинская работа или документ произвели на вас самое большое впечатление?
– “Материализм и эмпириокритицизм” я прочитал еще в юности. Книга произвела на меня такое глубокое впечатление, что вскоре я принялся читать Гегеля, стал увлекаться философией. Этот первоначальный толчок значительно повлиял на мое мировоззрение.
Какое ленинское изречение, какую ленинскую мысль вы помните всегда?
– Мысль о том, что принципиальная политика есть единственно правильная политика. Это касается, на мой взгляд, не только государственной большой политики, не только политики партии, но и отдельного коллектива, поведения каждого из нас. Стараюсь всегда следовать этой мысли.
Что наиболее близко вам в этике Ленина? В каком его поступке, на ваш взгляд, особенно проявилась связь между этическими взглядами Ленина и его жизненной позицией?
– Я говорил уже о необычайной цельности Ленина, о связанной с этим трудности выделить один эпизод, пример или отдельную черту вождя: в любом его шаге – цельность, единство его этических взглядов и жизненной позиции.
Меня всегда поражало, как Ленин относился к ученым и изобретателям в первые годы Советской власти – к И. П. Павлову, К. А. Тимирязеву, математику В. А. Стеклову, именем которого назван Математический институт Академии наук СССР в Москве, к ученым, работавшим над созданием плана ГОЭЛРО, селекционерам. Он, в отличие от многих, видел в людях науки не только представителей буржуазной старой интеллигенции. Удивляет, сколько чуткости, такта, внимания и терпения он проявлял порой к ученым. В страшной загруженности делами государства, партии, международного коммунистического и рабочего движения он находил время интересоваться не только делами, открытиями ученых, но и личной жизнью, устроенностью их быта, умел поддержать их когда надо, сохранить их для страны, для народа. Вспомните, как тактично, но убедительно Ленин отклонил предложение шведского Красного Креста о переезде И. П. Павлова за границу. Он мотивировал свой отказ так: “...Советская Республика вступила в период интенсивного хозяйственного строительства, что требует напряжения всех духовных и творческих сил страны и делает необходимым эффективное содействие и сотрудничество таких выдающихся ученых, как профессор Павлов”. Понимая, насколько трудно создать Павлову и его сотрудникам все условия для плодотворной работы в те трудные годы, Ленин лично побеспокоился, чтобы эти условия были созданы. Можно вспомнить, как приветствовал Владимир Ильич работу К. А. Тимирязева “Наука и демократия” и пожелал ученому “здоровья, здоровья, и здоровья”, как лично заботился он о “роскошном издании” трудов ученых.
Ленинское отношение к
