По следам морского змея - Непомнящий Николай Николаевич (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
Таким образом, наш морской змей с воротником — это молодой экземпляр, змееподобный — взрослый, а те, что имели плавники и гребень на спине, — это самцы в пору свадебных игр.
Ни в одном из сообщений о морском змее нет ничего, что противоречило бы этому описанию. Разница между тритонами наших прудов и морским змеем только в том, что последний живет в море и у него длиннее шея. Таким образом, у нас появилась надежда увидеть миф без его таинственного покрывала, истину открытой, репутации восстановленными и гипотезы, превратившимися в факты».
Эти аргументы заслуживают того, чтобы мы их рассмотрели здесь. Не имея правдоподобия ни Megophias Удеманса, ни зейглодона преподобного Вуда, гипотеза о гигантском тритоне доктора Барра одна из самых изобретательных из всех, до сих пор выдвинутых для объяснения зоологической природы морского змея. Она, пожалуй, единственная пытается объяснить очевидные различия в описаниях крупных змееподобных без необходимости предполагать существование различных типов. Правда, нельзя сказать, что это объяснение совсем не имеет слабых мест.
МОГУТ ЛИ АМФИБИИ ЖИТЬ В МОРЕ?
Не вопрос размеров смущает здесь. Конечно, класс амфибий представлен в наше время видами в основном небольших размеров, среди которых гигантская японская саламандра кажется монстром. Но так было не всегда.
Амфибии, эти «эмансипированные» рыбы, вышли на твердую землю в конце девона, почти 275 миллионов лет назад. В то время они были представлены стегоцефалами, или крышеголовами, названными так потому, что кости черепа у них были сварены в виде выпуклой крыши. Эти первобытные земноводные пережили расцвет в карбон и пермь, затем постепенно вырождались в триасе, 180 миллионов лет назад. В течение этого времени они буквально царствовали на планете, их было великое множество видов, и они дали рождение типам, имевшим значительные размеры, и часто были покрыты чешуей и роговыми пластинами, как у крокодилов. Так, Eogyrinus карбона был похож на тритона, но с пятиметровым телом!
В пермь развились некоторые формы, полностью приспособившиеся к жизни на суше, такие, как Eryops, который возвращался в воду только для размножения. Он был похож на коренастого крокодила и достигал двухметровой длины. Наконец, в триасе жили амфибии с еще более внушительными размерами тела, такие, как Paracyclotopfurus, имевший силуэт обыкновенного крокодила, и достигал он 3 метров в длину. Что касается Mastodonsaurus, то они, казалось, явились плодом невообразимой любви крокодила и жабы. Его образ можно представить, если знать, что у этой амфибии длиной 3, 5 метра только череп составлял 1, 2 метра .
Короче, были времена, когда земноводные достигали размеров 2 — 5 метров .
Вопрос необычного вытягивания шеи не должен нас останавливать, если мы пытаемся увидеть морского змея амфибией. Если бы мы знали из рептилий только ящериц и крокодилов, то нам было бы почти невозможно представить плезиозавров и диплодоков. Но еще существовали черепахи с относительно удлиненными шеями и, конечно, змеи, шеи которых продолжаются вплоть до кончика хвоста. Среди земноводных существовало множество змееподобных. Из современных это червяки, похожие на толстых земляных червей, а пермская Dolichosoma longissimum имеет вид почти точной копии морской змеи. Тенденция к удлинению, бесспорно, существует у этого класса, поэтому ничто в принципе не мешает существованию амфибий с длинной шеей.
Суть в том, что, по-видимому, не существует земноводных, живущих в морях. Можно сказать, что амфибии — это животные, предназначенные самой природой жить в пресных водоемах, и этому есть серьезная причина: у всех земноводных голая кожа. Кожа — это полупроницаемая мембрана, через которую происходит биохимический обмен. Известно, что земноводные частично дышат кожей: у некоторых видов саламандр этот тип дыхания даже преобладает над другими, так как жабры и легкие у них почти полностью атрофированы.
В соленом море такое положение привело бы к губительным последствиям. Осмотическое давление морской воды больше, чем воды в организме. Чтобы восстановить равновесие, молекулы воды имели бы тенденцию покидать клетки, и животное вскоре погибло бы от обезвоживания.
Некоторые земноводные, однако, могут жить в морской воде или постоянно, как лягушки Rana cancrivora, или в течение нескольких месяцев, как многие жабы и зеленая лягушка. Рэй Теркафс и некоторые другие исследователи показали, что это умение связано, с одной стороны, с развитием механизма осмотической регуляции, при котором концентрация сыворотки в мочевине и в аминокислотах играет главную роль, с другой стороны, с электрическими характеристиками клеточных мембран, которыми регулируется степень проницаемости различных ионов, и, наконец, с общим метаболизмом азота.
Некоторые стегоцефалы нижнего триаса (трематозавры) уже имели прекрасно отрегулированную подобную систему и довольно успешно пытались завоевать соленые воды морей, точнее, возвратиться в море, так как они напрямую произошли от рыб. Их останки были найдены по всему миру, но особенно много их на Шпицбергене, в месте, где находились также кости многих морских рыб. Это позволяет предположить, что они жили в морях. Но так как современные головастики земноводных не могут развиваться в соленой воде, никто не осмеливался подумать, что амфибии могли вести полностью морскую жизнь. Они, очевидно, поднимались по рекам в пресные водоемы, чтобы произвести потомство. Там появлялись и развивались до превращения во взрослые особи их головастики.
У всего вида трематозавров была очевидная тенденция к удлинению, которая приводила к тому же к вытягиванию их треугольного черепа. Так, у Lyrocephalus треугольник черепа почти равнобедренный, у Trematosaurus он уже вытянутый, у Tertrema еще больше, а у Alphaneramma вообще похож на леденец. Тела самых развитых из них должны были бы иметь почти змееподобную форму или, по крайней мере, быть похожими на крокодила с острой, как у гавиала, мордой.
Если существовали в морях амфибии большого размера, они обязательно должны были происходить от крупных стегоцефалов начала мелового периода. Тре-матозавры не были особенно большими, но, так как у них тяга к морской жизни была такая же большая, как тенденция к удлинению, можно представить их дальнейшее развитие и предположить, что доживший до наших дней трематозавр мог стать великаном.
Правда, отсутствие ископаемых останков в геологических слоях позднее триаса делает его еще менее правдоподобным, чем потомка плезиозавра, который вымер всего 100 миллионов лет назад. Однако доживший до наших дней трематозавр, возможно, не большая редкость, чем живой целакант — рыба, которая была его современницей. Понятно, какие интересные выводы могут следовать за таким любопытным предположением.
Отметим, что в любом случае гипотеза доктора Барра не применима к тем морским змеям, у которых очевидцы ясно видели вертикальные извивы тела. Как все рыбы и рептилии, между которыми они находятся на эволюционной лестнице, амфибии изгибаются при движении в горизонтальной плоскости, о чем говорит, среди прочего, и сплюснутый с боков хвост тритонов.
В свое время гипотеза о морском змее-амфибии не вызвала никакой реакции в заинтересованных кругах, и до сих пор различные апологеты Великого Незнакомца никогда не утруждали себя ее рассмотрением, даже как объект для критики. В любом случае доктор Малкольм Барр не смог бы на нее ответить. Он умер спустя шесть месяцев после появления на свет его гипотезы, едва отпраздновав свое пятидесятишестилетие.
