Развертывающееся значение - Бом Дэвид (читаемые книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗
?: Извините. Вы, к тому же, позволяете себе некоторую широту. Например, вы говорите, что мы не хотим разговаривать о значении; мы позволим ему развернуться; поэтому, сходным образом, если мы говорим о всеобщих качествах целого, мы в равной же степени могли бы сказать, мол, давайте не пытаться точно определить его, а дадим ему развернуться.
БОМ: Да, но когда мы хотим говорить о нем, нам надо что-то сказать. Теперь, когда голос из неопалимой купины сказал: «Я есть то, что Я есть», — он не сказал: «Я есть любовь, Я есть истина». Хотя позже Христос, возможно, и говорил это — т. е. чтобы начать развивать значение. Но nepвоначальное значение таково: «То, что Я есть, и есть то, что Я есть». Или его можно было бы перевести как «Я есть то, чем бы Я ни был», — но это, возможно, не совсем так же хорошо, как сказать «То, что Я есть, есть то, что Я есть» — иными словами, «То, что Я есть, есть всё».
?: Вот, на самом деле, почему я смотрел на значение слов и говорил: ладно, если бы я принял это как значение — «Я есть то, что Я есть», — меня бы запутали мои депрессивные состояния или состояния испуга, но я верю, что реальность — это любовь, единение и всякое такое.
?: Вы видите, это ударение на любви по-прежнему беспокоит меня, поскольку я бы подумал, что любовь пришла в планетарное существование вместе с человеком. Если вы вернетесь на два миллиона лет назад, или, может быть, на два с половиной миллиона, оглядите планету, какой мы ее себе представляем — и это может чем-то приблизительно напоминать научную картину, — я думаю, вам будет трудно сказать, что это создание — плод любви и сострадания. Блейк сказал, что любовь пришла с человеком. Он сказал это в поэтическом смысле, но я бы подумал, что есть смысл предполагать, что любовь действительно развернулась с человеком и самоосознанием. Прежде этого — да, созидание; шипящее, пузырящееся созидание, но я не вижу в нем сильных признаков любви и сострадания.
?: Любовь определялась как позыв в разделенных частях объединиться снова. Так электрон, отколовшийся от атома, хочет вернуться. Это тот же самый процесс на том уровне координации, который появился бы в форме любви между человеческими существами на человеческом уровне развития. Вывод — поток близости, являющийся полезным элементом в сердце реальности, который я считаю, очень безопасным для развития. Он похож на любовь; это одна вещь. Но почему мы сейчас вообще говорим о Боге, если мы говорим о реальности? По тому что концепция Бога — это только один способ указать на реальность. Поэтому почему мы не говорим о реальности и не прокладываем свой путь отсюда?
?: Я поддерживаю это предложение.
БОМ: Да, Причина, по которой мы говорим о Боге, — в том, что о Нем говорят люди. Это — часть значения «Я есть». «Я есть» сейчас было прикреплено к частному, а это на самом деле и есть реальность.
?: Мы можем обсудить это как программу. Мы должны освободиться от этого.
БОМ: Да. Трудность в том, расценивает ли каждый это как программу?
?: Возможно, большинство людей приняло бы эту идею, концепцию как программу, противопоставленную Богу как завершенному «я». Это не те слова, но то, что я пытаюсь сделать, — это отделить концепцию Бога от самой идеи Бога. Есть ли в этом смысл?
?: Вы спрашиваете, все ли видят Бога как программу?
БОМ: Да. Видите ли, если мы собираемся общаться, нам надо посмотреть на это вместе, правильно? Вы видите, я не пытаюсь предлагать здесь ответы; скорее, нам надо добиться общности.
?: Я чувствую, что определенный предикатами Бог, некоторым образом cведенная к частности форма, должен быть программой. Именно так я это воспринимаю. Но я чувствую, что импульс за этим — нечто, не обладающее природой программы. Пользуется ли кто-то фразой «Я есть» или словом «Бог», это кажется возникновением чего-то в явной форме. Кажется, возникает что-то гораздо более тонкой и утонченной природы, в которое мы вмешиваемся тeм, что превращаем его в программу и определяем его. Оно по-прежнему символизирует для меня нечто другое.
БОМ: Оно символизирует почти что некий созидательный взрыв энергии.
?: И даже каким-то образом активацию энергии.
?: Я думаю, иудеи высказали правильную идею, когда запретили употребление имени Бога. (Смех.)
БОМ: Но они все равно сделали это косвенно.
?: Не мог бы я вернуться на секундочку к тому, что мы обсуждали вчера, к идее, что, по меньшей мере, с точки зрения квантовой теории, у реальности нет донной линии. Для меня это бы подразумевало — я не знаю, верно это допущение или нет, — но что также не существует и потолка. Что означает, что идея почвы всего бытия как чего-то, что мы можем ухватить, или во что мы можем вонзить зубы, или чем воспользоваться как ограничивающей концепцией, на самом деле — ошибочное понятие.
БОМ: Да. Видите ли, это как раз то, что заставило меня изменить мой доклад, поскольку первоначально я говорил там о терминах разума и материи, возникающих из этого рода почвы. Потом я увидел, что вчера мы обсуждали сома-значимость, в которой разум и материя взаимопроникают друг в друга. Поэтому вы можете поднять такой вопрос: нужна ли нам эта почва всего бытия? Это было бы очень радикальным вопросом, поскольку он подвергает очень серьезному ипытанию дружбу, видите? (Смех.) Что сильнее — дружба или вера? Этот вопрос надо разработать.
?: Нам надо это обсудить, поскольку мы не знаем так многого. И действительно, приятно быть способным доверять этому незнанию.
БОМ: Да. Я бы сказал, что мы, на самом деле, не знаем того, что за этим, но вот к чему я хочу привлечь внимание: эти слова с их значениями производят познаваемое воздействие. Вы видите, мы привлекаем к этому внимание. Это значимо-соматически.
?: У нас может быть прозрение в наше намерение в том, что мы делаем, oт того, что мы делаем в действительности.
БОМ: И вы можете увидеть, что оно показывает силу эго, определенного таким образом. В некотором смысле, вы могли бы сказать, что эго склонно идентифицироваться со всем, что называется или расценивается как абсолют. Видите, в ту минуту, когда вы думаете об абсолюте, обладающем неограниченной значимо-соматической силой, — значение абсолюта неограниченно, перед ним ничего не стоит, правильно? — процесс ума и тела вводит в действие эту неограниченную силу внутри значения. Разыгрывает ее. Эта сила, происходящая внутри, затем признается дальнейшей мыслью как нечто крайне мощное, но не признается как мысль. Вы видите, там была неисправность внимания. Любая сила такого рода будет мешать вниманию. Высвобождение такого количества энергии перегружает систему; кровяное давление скачет, химия нарушается и т. д. Следовательно, в этом невнимании мыслительный процесс придает эту приведенную в действие силу неограниченного существу внутри, называемому «я». Поскольку это было бы естественным местом, где вы будете думать, что я есть, правильно? Следовательно, вы могли бы сказать, что мысль об абсолюте будет склонна создавать мысль об эго, если нет абсолютного внимания, чем бы оно ни было. Но даже возможно ли такое внимание — это вопрос.
?: Я думал об аналогии. Это немного похоже на то, как жить в круглой комнате. Это довольно беспокойно, поскольку в ней нет линий и углов, которые обычно у нас есть для ограничения наших мыслей. И, может быть, эго — нечто похожее, в которое мы должны укладывать границы для идентификации себя, для остановки себя от просто расползания по вселенной, от того, чтобы позволить своему разуму…
БОМ: Ну, если эго было признано ограниченным, то оно могло бы выполнить полезную функцию. Видите ли, мы идентифицируем наше «я» с телом и говорим, что наша граница пролегает по коже; но есть хорошо известный пример слепого человека, постукивающего палочкой. Если он держится за трость крепко, он чувствует, что он заканчивается на ее конце. Если он держит ее слабо, он заканчивается в пальцах. Вы можете расценивать эго как находящееся в голове, или, может быть, глядя на свою руку, вы не видите ее как часть эго, или вы можете идентифицировать эго с более крупной группой и расширить границы. Поэтому эго — весьма двусмысленная вещь. Оно зависит от того, что оно значит.
