Таинственные исчезновения и перемещения - Непомнящий Николай Николаевич (читаем книги онлайн бесплатно txt) 📗
Одну из таких передач услышал Клаус Шрайбер. С этого момента жизнь его потекла совсем по-иному.
Клаус Шрайбер — жизнерадостный человек. Когда-то он учился шорному ремеслу, позже был техническим контролером противопожарных установок. В возрасте 59 лет окружной врач отправил его на пенсию. Веселый характер не уберег Шрайбера от телесных недугов: суставы были деформированы, его мучил артрит, бронхи тоже доставляли ему много неприятностей. Как-то довольно быстро примирился с жизнью на пенсии. У него ведь была жена Агнес, дети и небольшой дом на окраине Аахена.
Просторное подвальное помещение он оборудовал под комнату для вечеринок. В ней развешены сверкающие гирлянды, над баром вращается хрустальный шар, который освещен лучами юпитера.
Здесь Шрайбер регулярно встречался со своими собратьями по застолью, соседями и друзьями школьных лет. В тот вечер весной 1982 года все было, как обычно.
Кто-то из гостей между прочим рассказывает о «Невероятных историях», которые он утром слышал по радио. Речь зашла о голосах из потустороннего мира, сигналах из других измерений. Клаус Шрайбер тоже слышал эту передачу. Как всегда, возникла горячая дискуссия. «Все это бред, говорили одни. — Смерть есть смерть. И не помогут никакие пилюли».
Другие возражали.
— Давайте попробуем, — предложил Клаус Шрайбер. — У меня туг есть магнитофон и чистая кассета. Это, должно быть, совсем просто — вызвать мертвых!"
Но кто мог бы стать собеседником в потустороннем мире?
— Петер, — предложил кто-то из компании. Ему, должно быть, и без того кисло, что он не с нами сегодня!
Петер Ш. был кровельщиком и несколько недель назад умер после операции. Друзья называли его с ласковой насмешкой «Капитан Кепеника», потому что он немного криво ходил (Самозванный капитан из Кепеника, арестовавший в 1906 году бургомистра берлинского пригорода Кепеник, сейчас район Берлина). В баре наступила тишина, когда Клаус Шрайбер включил магнитофон.
— Алло, Петер! Где ты? Иди, выпей с нами рюмочку! — сказал он, и мурашки побежали по коже остальных. Все молчали. Магнитофон записывал. В комнате было тихо.
Примерно через десять минут Шрайбер остановил запись и перемотал пленку.
Друзья в напряжении прослушивали запись.
«Алло, Петер! Где ты? Иди, выпей с нами рюмочку!» — отчетливо услышали они голос Клауса Шрайбера. Потом был слышан только легкий шорох и время от времени шум, доносившийся с улицы. Шрайбер был разочарован и хотел уже выключить запись, но тут все услышали возглас:
«Привет, друзья!»
Все остолбенели. Можно было безошибочно узнать голос их друга и его сильный аахенский акцент.
Шрайбер позвал свою жену Агнес. Она не могла поверить своим ушам.
Это был действительно голос Петера. В тот день было уже не до разговоров на вечеринке у Клауса Шрайбера. Веселое настроение улетучилось, друзья быстро распрощались.
Многие из них с тех пор не заходили. Веселых праздников здесь больше не бывает.
«Я стал одиноким человеком, — говорит Шрайбер. — Но моя жизнь приобрела другой смысл. Я знаю, что со смертью жизнь не кончается. И еще я знаю, что все мои близкие счастливы в потустороннем мире!»
Тем временем Шрайбер оборудовал небольшую комнату рядом со своим баром на Лортцингштрассе как лабораторию, в которой соединены в единую цепь магнитофоны, телевизоры и видеомагнитофоны. На полках сложены ленты и кассеты с паранормальными посланиями, большинство из которых Шрайбер запротоколировал и соответствующим образом систематизировал.
После того весеннего вечера в подвальном помещении Клаус Шрайбер увлечен возможностью входить в контакт с «существами» из других сфер бытия. Эксперименты начинались с одним простым кассетным магнитофоном. Вначале Шрайбер пришел в замешательство, когда при прослушивании лент различил голос своей умершей дочери Карин, которая себя назвала «Каринхен», как ее в детстве всегда называл отец.
«Это хорошо, я живу», — сказала она. Ее мать Гертруду тоже можно услышать на пленке. «Все здесь живут», — сказала она однажды.
Паранормальные голоса Клауса Шрайбера похожи на сообщения, которые тысячами имеются повсюду в мире: это короткие, часто бессвязные слова, для посторонних имеющие большей частью банальное содержание. Скорбящие родственники умершего узнают по совершенно определенным выражениям и словам-клише, что речь идет именно о контакте с их умершими близкими людьми. Так, Клауса Шрайбера все «умершие родственники» называли «Клейсхен» или же на аахенском диалекте «Клесье».
Несколько примеров из более ста потусторонних голосов, которые Шрайбер собрал в своем архиве.
Высказывания его дочери Карин:
«Карин с Клаусом. Хорошо. Просто отлично, как никогда прежде!»
«Мы — электрическое воплощение».
«У Карин было заражение крови. А врачи слишком глупые».
В последнем предложении Карин явно намекает на причину ее смерти, заражение крови, которое лечащими врачами не было вовремя выявлено и привело, в конце концов, к медленной смерти
В 22 года умерший сын Роберт тоже вспоминает о своей смерти. Роберт сообщает:
«Потому что я не мог уже дышать!»
«С меня соскочили домашние туфли…»
Когда Роберт был найден мертвым, его домашние туфли лежали на расстоянии нескольких метров от тела.
Были также ссылки на отсутствующих во время контакта друзей:
«Альфонс должен больше добиваться со своей командой. Он работает на полную катушку…»
«Альфонс народный социалист…»
«Мы всюду там приходим…»
Кто ожидает торжественных реляций из предполагаемых небесных сфер, бывает разочарован порой грубым юмором «потусторонних собеседников».
Так, Шрайбер долго пытался установить контакт со своим отцом Робертом, умершим в 1963 году. Когда Клаус поверил, что, наконец, может слышать отца на магнитной ленте, он попросил его дать какое-нибудь более ясное свидетельство. На что получил грубо сформулированный ответ:
«Я могу и на весь мир заорать…»
Через минуту отец примирительно добавил:
"Ты, Клаус, получишь потом котлету. Прямо с огонька "
Различные «методы записи» разъяснены в имеющейся обширной специальной литературе. Кроме того, по всей Германии имеются рабочие группы, всегда готовые познакомить интересующихся с методами работы исследователей голосов. Интересно, что группы самопомощи родителей, дети которых внезапно умерли, тоже применяют этот метод. Часто это единственная терапия, помогающая пережить смерть ребенка.
Клаус Шрайбер пользуется для своих «записей» главным образом так называемыми волнами Юргенсона. Он устанавливает коротковолновый приемник так, что из динамика доносятся только шумы или временами голоса на чужом языке. Тогда он включает свой магнитофон на запись. Микрофон принимает только доносящиеся из динамика шумы. Шрайбер говорит при этом со своими «потусторонними друзьями», называя их по именам, и просит отозваться. Часто бывает даже достаточно напряженно думать об умерших.
Примерно через 20 минут Шрайбер прослушивает ленту и переписывает паранормальные голоса, если они имеются, на второй кассетный магнитофон. Если ему не удается обнаружить никаких голосов, он часто проигрывает ленты медленнее или даже перематывает.
Для того чтобы избежать ошибочной трактовки путем подмены трезвой оценки действительности на желаемое, Шрайбер копирует высказывания трижды подряд. Только в том случае, если несколько лиц, не присутствующих при записи, опознали голоса, Шрайбер сохраняет материал в своем архиве. К маю 1984 года у него уже была коллекция из сотен хорошо понятных сообщении.
С тех пор как Шрайбер сосредоточился на занятиях с «трансцендентными явлениями», изменился круг его друзей.
«К тому же эти голоса так же реальны, как мы сами, — объясняет он. — Материальный и нематериальный миры отличаются только разными плоскостями колебании. Если корабль выплывает в море, мы можем его спустя какое-то время не видеть, потому что он исчез за горизонтом. Несмотря на это, он продолжает существовать. Никто не станет отрицать существование радиоволн. Они есть, нам нужен только аппарат, чтобы сделать их слышимыми. Или где находятся звезды днем? Они существуют. Только мы не можем их видеть, потому что солнце светит ярче, чем они. То же самое и с потусторонними существами. Они есть. Мы не можем их потрогать, но мы можем их слышать!»
