Homo Deus. Краткая история будущего - Харари Юваль Ной (книги регистрация онлайн бесплатно .txt) 📗
В Древнем Египте, в Римской империи или в средневековом Китае люди имели лишь рудиментарное представление о биохимии, генетике, зоологии и эпидемиологии. Поэтому их власть над животными имела предел. Тогда свиньи, коровы и куры свободно бродили между домами или искали еду в мусорных кучах и в ближнем лесу. Если какой-нибудь жадный крестьянин попробовал бы запихнуть тысячу кур в тесный курятник, наверняка разразилась бы эпидемия, в которой погибли бы все птицы, а заодно и многие жители деревни. Никакой священник, шаман или бог не смог бы этого предотвратить.
Но современная наука раскрыла секреты эпидемий, патогенов и антибиотиков – и индустриальные птичники, свинарники и коровники стали реальностью. С помощью вакцин, лекарств, гормонов, пестицидов, систем кондиционирования и автоматических кормушек теперь возможно втискивать десятки тысяч свиней, коров и кур в узкие клетки и производить мясо, молоко и яйца с беспрецедентной эффективностью.
В последние годы отношения между людьми и животными переосмысляются, и подобные практики все чаще подвергаются критике. Почему мы вдруг прониклись интересом к так называемым низшим формам жизни? Возможно потому, что скоро сами станем таковой. Если и когда компьютерные программы превзойдут нас интеллектом и мощью, не должны ли мы будем ценить их выше, чем ценим людей? Допустимо ли будет, например, чтобы искусственный интеллект эксплуатировал людей и даже убивал их ради своих нужд и желаний? И если этого нельзя позволить ему, несмотря на его сверхспособности и мощь, то почему люди считают себя вправе использовать и убивать свиней? Есть ли у людей какая-то особая магическая искра, в дополнение к более высокому интеллекту и могуществу, которая отличает их от свиней, кур, шимпанзе и компьютерных программ? Если да, то откуда она берется и можем ли мы быть уверены, что ею никогда не обзаведется искусственный интеллект? Если такой искры нет, то будут ли какие-то основания придавать особое значение человеческой жизни и после того, как компьютеры станут умнее и могущественнее людей? В самом деле, в чем же все-таки главный секрет нашего интеллекта и силы и какова вероятность, что существа нечеловеческой природы когда-нибудь вступят с нами в соперничество и превзойдут нас?
В следующей главе мы рассмотрим природу и возможности вида Homo Sapiens, чтобы не только лучше разобраться в наших отношениях с другими животными, но и попытаться понять, что может ждать нас в будущем и как могут сложиться отношения между человеком и сверхчеловеком.
3. Человеческая искра [96]
Нет сомнения, что Homo Sapiens – самый сильный вид в мире. Он любит тешить себя мыслью о своем самом высоком моральном статусе и сознанием того, что человеческая жизнь несравненно ценнее, чем жизнь свиней, слонов и волков. Но это не столь уж и очевидно. Действительно ли сила есть право [97]? Неужели человеческая жизнь ценнее жизни свиньи только потому, что племя людей могущественнее племени свиней? Соединенные Штаты намного могущественнее Афганистана; означает ли это, что ценность американских жизней больше, чем афганских?
Американские жизни действительно ценятся выше. В среднего американца – в его образование, здоровье, безопасность – вкладывается значительно больше денег, чем в среднего афганца. Убийство американского подданного вызывает куда более громкий международный резонанс, чем убийство гражданина Афганистана. И все же общепризнано, что это лишь несправедливый итог геополитического распределения сил. Пусть Афганистан несравнимо слабее, чем США, но жизнь ребенка из афганской деревни считается столь же священной, как жизнь ребенка из Беверли-Хиллз.
Когда мы ставим человеческих отпрысков выше поросят, нам хочется верить, что за этим кроется нечто более глубокое, чем экологическое распределение сил. Нам хочется верить, что у людей есть какое-то реальное сущностное превосходство. Мы, сапиенсы, любим рассказывать себе, что обладаем неким магическим качеством, которое не только лежит в истоке нашей громадной силы, но также служит моральным оправданием нашего привилегированного положения. Что же это за уникальная человеческая искра?
Традиционный монотеистический ответ: только Homo Sapiens имеет бессмертную душу. В то время как тело разлагается и гниет, душа, спасенная или проклятая, навеки водворяется в раю или аду соответственно. Поскольку у свиней и прочих животных души нет, они не участвуют в этой космической драме. Они живут всего несколько лет, потом умирают и обращаются в ничто. Поэтому что такое ничтожные хрюшки в сравнении с бессмертной человеческой душой?
Это не детсадовская сказка, а чрезвычайно устойчивый миф, который продолжает определять жизни миллиардов людей и животных в начале XXI века. На убеждении, что люди обладают бессмертной душой, а звери – просто бренные тела, – держится наша правовая, политическая и экономическая система. Это объясняет, почему людям не возбраняется убивать животных для употребления в пищу или даже просто для забавы.
Однако наши последние научные открытия решительно опровергают этот монотеистический миф. Правда, один его аспект лабораторные эксперименты подтверждают: у животных и в самом деле нет души. Как ни изучали, как ни обследовали свиней, крыс и макак, никаких признаков души у них не нашли. Увы, но те же лабораторные эксперименты подрывают неизмеримо более важный постулат монотеистического мифа, а именно что у людей душа есть. Ученые произвели над людьми десятки тысяч самых невероятных экспериментов, заглянули в каждый уголок их сердца и в каждую извилину мозга, но не обнаружили и намека на волшебную искру. Нет ни одного научного свидетельства в пользу того, что Homo Sapiens наделен душой.
Если бы дело было только в этом, мы могли бы возразить, что ученым просто нужно продолжать поиски. Если они до сих пор ничего не нашли – значит, плохо искали. Однако биологи строят свои выводы не на отсутствии каких-то свидетельств, а прежде всего на том, что сама идея души противоречит фундаментальным принципам эволюции. В этом противоречии – причина лютой ненависти, которую теория эволюции вызывает у правоверных монотеистов.
Кто боится Чарльза Дарвина?
Согласно опросу, проведенному в 2012 году Институтом Гэл-лапа, всего 15 процентов американцев полагают, что Homo Sapiens – результат исключительно естественного отбора, без какого бы то ни было божественного вмешательства; 32 процента полагают, что люди, может, и произошли от более ранних форм жизни путем длившейся миллионы лет трансформации, но Бог срежиссировал все это шоу; 46 процентов уверены, что Бог создал людей в их нынешнем виде около десяти тысяч лет назад, как сказано в Библии. Годы, проведенные в колледже, никак не влияют на эти взгляды. Тот же опрос показал, что 46 процентов выпускников бакалавриатов верят в библейскую историю, и только 14 процентов считают, что люди сформировались без всякого божественного участия. Даже среди магистров и докторов наук 25 процентов верят Библии и только 29 процентов связывают появление нашего вида исключительно с естественным отбором [98].
Преподавание теории эволюции в школах и так не на высоте, а религиозные фанаты требуют вообще его отменить. Или настаивают на том, чтобы дети также изучали теорию разумного замысла, согласно которой все живые организмы были сотворены волей некоего высшего разума (читай: Бога). «Преподавайте им обе теории, – говорят церковники, – и пусть ребята сами выбирают».
По какой же причине теория эволюции встречает столь ожесточенное противодействие, тогда как до теории относительности или квантовой механики никому нет дела? Почему политики не предлагают знакомить школьников с альтернативными представлениями о материи, энергии, пространстве и времени? Ведь концепция Дарвина на первый взгляд кажется менее опасной, чем фантасмагории Эйнштейна или Верне-ра Гейзенберга. Теория эволюции основывается на принципе выживания наиболее приспособленного – идее простой и ясной, если не сказать банальной. Напротив, теории относительности и квантовой механики утверждают, что вы можете искривлять время и пространство, что-то может возникать из ничего, а кошка может быть живой и мертвой одновременно. Это насмешка над здравым смыслом, однако никто не бросается защищать невинных школьников от этой несусветицы. Почему?
