Как уничтожать террористов. Действия штурмовых групп - Петров Максим Николаевич (читать книги онлайн полные версии txt) 📗
Конечно, мог быть разыгран и другой сценарий. У оперативного штаба были разведданные о том, что в зале находится не более 100 килограммов взрывчатки. Однако чеченцы блефовали, заявляя, что взрывчатки у них более тонны, и они готовы разнести здание театра. И тогда оперативный штаб подхватил этот блеф для того, чтобы оправдать возможные потери.
Например, если бы не удалось предотвратить взрыв одного или двух поясов «шахидов». Как бы там ни было, неверные разведданные, либо намеренное использование неверной информации привели к трагическим последствиям.
(4) Предположение о том, что театр может быть разрушен в результате взрыва, было использовано при составлении плана эвакуации заложников после их освобождения. Информация о применении усыпляющего газа была, по всей видимости, строго засекречена и не известна разработчикам плана эвакуации до последнего момента (по крайней мере, в это очень хотелось бы верить).
Что получилось в результате?
Строительные машины, предназначенные для разбора завалов, мешали каретам «скорой помощи».
Спасатели МЧС, которых ориентировали на вынос раненых, были не готовы должным образом эвакуировать пострадавших от газа.
Врачи «скорой помощи», получившие вызов на Дубровку, не знали, какая именно скорая помощь может потребоваться. Результат — 174 жертвы.
В заключение сошлемся на интервью одного из участников событий. Полковник ФСБ, герой России Сергей Шаврин в недавнем прошлом заместитель начальника оперативно-боевого отдела Управления «В» Центра специального назначения (знаменитого «Вымпела»). Во время штурма театрального центра на Дубровке командовал одной из штурмовых групп.
В интервью, данном в 2009 году газете «Комсомольская правда», он подтвердил, что план операции основывался на предположении о возможном разрушении здания в результате взрыва:
«Приказ на проведение штурма визировал генеральный прокурор и все руководство от МВД и ФСБ. Но, зная, что здание заминировано, что взрывчатки хватило бы, чтобы сравнять все с землей, а система минирования такова, что были дублирующие системы, один террорист из оставшихся в живых мог привести все это в действие. Поэтому не было смысла пытаться кого-то захватить — это могло привести к трагическим событиям. Кто-нибудь успел бы привести в действие взрывное устройство, и мы бы вообще никого не спасли».
Глава 5. Стратегия и тактика переговоров с террористами
Данную главу мы в основном изложим по книге американского специалиста Л. Томпсона «Антитеррор: Руководство по освобождению заложников». Не приходится сомневаться, что спецслужбы США наиболее продвинуты в данном вопросе.
«Основная задача переговорщика, — пишет Л. Томсон, — привести ситуацию с захватом заложников к мирному разрешению путем общения и налаживания со злоумышленниками определенных отношений». Результат умело проведенных переговоров может стать альтернативой неминуемой капитуляции властей либо слишком рискованному силовому варианту.
С другой стороны, если решение проблемы силовым путем неизбежно, переговоры позволяют потянуть время и дают возможность подготовиться группе захвата.
Основной принцип ведения переговоров с террористами определяется как подавление их воли к сопротивлению путем изматывания бесконечным обсуждением мелочей, которое вынуждает преступников принимать малозначительные решения и все время откладывать какие-либо решительные действия. В конце концов, террористы могут либо вовсе отказаться от своих угроз, либо усталость не позволит им оказать такое сопротивление бойцам штурмовой группы, какое можно было бы ожидать в первые часы после захвата заложников.
Эксперты ФБР выделяют три типичных этапа развития процесса переговоров с преступниками, захватившими заложников.
Первый этап — первые часы переговоров, в течение которых переговорщик ради безопасности заложников должен попытаться успокоить преступников и начать обсуждение их реалистичных требований.
Второй этап — борьба за приобретение более выгодной позиции. Переговорщик должен попытаться снизить уровень требований преступников, возможно, добиться освобождения части заложников, наладить личный контакт и нащупать пути разрешения кризисной ситуации.
Третий этап — финальная фаза переговоров. К этому времени преступники уже проявляют нетерпение и требуют от властей конкретных действий (например, возможности добраться до аэропорта, где для них должен быть подготовлен самолет). Вполне вероятно, что напряжение будет нарастать, и крайне важно, чтобы на данной стадии переговорщик мог контролировать ситуацию.
В уже упоминавшемся случае захвата заложников в японском посольстве в Лиме переговоры с террористами длились 126 дней! В переговорах принимали участие не только профессионалы. Уже в первые минуты после захвата посольства глава представительства Красного Креста в Перу Мишель Мининг, оказавшийся среди заложников, предложил себя в качестве посредника для разрешения кризисной ситуации. «Это вышло само собой, — объяснял он позже корреспонденту “Ньюсуика”, — в этом не было ничего героического, ничего заранее заготовленного». Террористы согласились.
Вскоре швейцарец уже кричал в мегафон, призывая полицию не применять силу. В течение трех часов Мининг сумел договориться об освобождении 280 женщин и пожилых людей, в числе которых были мать и сестра президента Фухимори. В течение следующих трех недель Минниг умудрялся обеспечивать заложников едой, водой, медикаментами и — что самое главное — походными туалетами. Именно через него общались лидеры террористов и президент Фухимори.
За 126 дней переговоров было освобождено более 400 человек, и перед штурмом в посольстве осталось только 74 заложника. Однако основное требование террористов — освобождение из перуанских тюрем их сообщников — так и не было выполнено. Интересно отметить, что когда уругвайские власти уступили требованиям террористов и выпустили из тюрьмы двух их сообщников в обмен на своих дипломатов, президент Фухимори без объяснений отозвал посла Перу из Уругвая.
По мнению специалистов ФБР для успеха переговоров необходимы следующие условия:
I. Желание преступников остаться в живых. Однако у представителей определенных террористических групп (в частности, у приверженцев шиитского направления в исламе) стремление умереть за свои убеждения может преобладать над желанием выжить, что делает переговоры с ними проблематичными в принципе (К вопросу о переговорах с исламистами мы вернемся чуть позже).
2. Реальная угроза жизни преступников. Вероятность штурма и уничтожения преступников группой захвата делает позицию переговорщиков более сильной. В одном из инцидентов с участием боевиков ИРА всего лишь упоминание о прибытии группы бойцов SAS оказалось достаточным, чтобы забаррикадировавшиеся радикалы сдались властям. А вот противоположный пример — власти Нидерландов славятся своим миролюбием, поэтому террористы, захватившие пассажирский поезд, просто не верили в возможность штурма. Переговоры ни к чему не привели, в итоге не оставалось ничего иного, как предпринять атаку силами Королевской морской пехоты.
3. Наличие ясно выраженных требований и присутствие в группе террористов человека, который способен принимать решения.
4. Блокада места происшествия, лишающая преступников свободы перемещения.
5. Наличие времени, необходимого для налаживания контакта между переговорщиками и злоумышленниками, и как результат — хорошая коммуникация между двумя сторонами.
6. Наличие опытного переговорщика, способного показать, с одной стороны, что сил у представителей закона достаточно, а с другой — способного продемонстрировать свою готовность работать на мирное разрешение конфликта.
Скажем несколько слов о несокрушимой готовности мусульманских террористов отравиться в рай небесный. В рассмотренном нами случае с захватом заложников в театре на Дубровке террористы заявляли, что они хотят умереть больше, чем заложники хотят остаться в живых.
