Наука Плоского Мира III: Часы Дарвина (ЛП) - Стюарт Йен (серии книг читать онлайн бесплатно полностью TXT) 📗

Типичный кристалл, к примеру, может состоять из четырех слоев. Возраст ядра может составлять 3,7 миллиарда лет, второго слоя — 3,6 миллиарда, третьего — 2,6 миллиарда и, наконец, четвертого — 2,3 миллиарда. Таким образом, простой «камешек» служит доказательством геологических циклов длительностью от ста миллионов до миллиарда лет. Последовательность дат согласуется с предполагаемым порядком формирования кристалла. Если бы общий сценарий, предусмотренный геологами, не соответствовал действительности, то для его опровержения было бы достаточно одной-единственной песчинки. Конечно, отсюда еще не следует, что гигантские геологические циклы имели место в действительности, но об их существовании говорят другие факты. Наука — это кроссворд.

На этом история цирконов не заканчивается. Считается, что соотношение двух изотопов углерода, углерода-12 и углерода-13, позволяет отличить углерод органического происхождения от неорганического. Соотношение изотопов для углерода, обнаруженного в формации Исуа, указывает на, что живые организмы населяли Землю уже 3,8 миллиарда лет тому назад — им потребовалось на удивление мало времени после того, как планета затвердела. Тем не менее, этот вывод является спорным, и многие ученые пока что не исключают альтернативные объяснения.

Как бы то ни было, насчет цирконов Исуа мы мы можем с уверенностью сказать, что они никак не могли «лежать там с начала времен». Камни намного интереснее, чем кажутся на первый взгляд и способны многое рассказать о своей истории — при условии, что вы умеете слушать. Пейли верил, что существование Бога можно вывести, исходя из сложности глаза. Хотя цирконы молчат насчет Бога, они могут рассказать нам об огромных геологических циклах горообразования и выветривания., и, возможно, подтвердить существование исключительно древних форм жизни.

Не стоит недооценивать простые камни. Они могут оказаться замаскированными часами.

По мнению Пейли, все, что вы мы видим, существует в действительности. Видимость — это и есть реальность. Именно эту идею выражает название его книги «Естественная теология», а ее подзаголовок сообщает об этом практически открытым текстом [19]. Мы видим в организмах признаки целенаправленного творения, потому что они действительно были сотворены — Богом; мы видим в живых существах предназначение, потому что каждый из них действительно был для чего-то предназначен — Богом. Повсюду Пейли видел следы Божественного творения; весь окружающий его мир свидетельствовал о своем Творце.

Подобные «факты» настолько многочисленны, что найти несколько примеров не составляет труда. Главным примером Пейли был глаз. Он отметил сходство глаза с телескопом и пришел к выводу, что если телескоп — это результат замысла, то и глаз тоже. Фотоаппаратов в те времена еще не было [20], но если бы Пейли о них знал, то смог бы обнаружить еще большее сходство. Глаз, так же, как и телескоп или фотоаппарат, содержит линзу, которая фокусирует падающий свет и формирует изображение. Если в случае телескопа приемником изображения служит наблюдатель или экран, на который проецируется картинка, то в случае глаза эту роль играет сетчатка.

Хрусталик глаза бесполезен без сетчатки; сетчатка бесполезна без хрусталика. Собрать глаз из отдельных частей нельзя — они должны присутствовать одновременно, иначе ничего не получится. Более поздние сторонники теистического объяснения жизни превратили тонкую аргументацию Пейли в упрощенный лозунг: «Зачем нужна половина глаза?».

Одна из причин, заставляющих усомниться в объяснении «замысла» с точки зрения Пейли, состоит в том, что в науке видимость очень редко сходится с реальностью. Природа далека от очевидности. Может показаться, что волны распространяются по всему океану, хотя на самом деле вода в основном движется небольшими кругами (в противном случае она бы быстро затопила сушу). Нам кажется, что Солнце движется вокруг Земли, хотя в реальности все совсем наоборот. Горы выглядят крепкими и непоколебимыми, но в масштабе геологического времени они поднимаются над землей, а потом снова разрушаются. Континенты движутся. Звезды взрываются. Так что объяснение в духе «видимость творения означает, что оно имело место на самом деле» звучит слишком банально, слишком очевидно и поверхностно. Это, конечно, не означает, что подобное объяснение ошибочно, но все же заставляет задуматься.

Дарвин принадлежал к избранной группе людей, которые осознали возможность альтернативного объяснения. Впечатляющая организация, присущая живым существам, не была создана космическим творцом, а возникла сама по себе. Точнее, она стала неизбежным следствием физической природы жизни и ее взаимодействия с внешней средой. Живые существа, предполагал Дарвин, — это не результат творения, а следствие явления, которое мы называем «эволюцией» — процесса медленных, постепенных изменений, которые практически незаметны между соседними поколениями, но способны накапливаться за продолжительное время. Эволюция возможна, благодаря трем причинам. Первая — это способность живых существ передавать потомству часть своих характерных черт. Вторая — неточность процесса передачи, из-за которой потомство редко получает точную копию оригинальных черт, хотя обычно разница не так велика. Наконец, третья причина — это «естественный отбор»: существа, которые справляются с задачей выживания лучше других, обзаводятся потомством и передают ему свои способности к выживанию.

Естественный отбор происходит медленно.

Имея хорошее образование в области геологии — а точнее, викторианской полевой геологии, связанной с утомительным блужданием по местности в попытках выяснить, какие камни лежат у вас под ногами или на полпути к следующей горе, и как они там оказались — Дарвин прекрасно знал о том, какая пропасть разделяет события в масштабе геологического времени. Анализ горных пород весьма убедительно свидетельствовал о том, что Земля появилась очень и очень давно — по крайней мере, несколько десятков или даже сотен миллионов лет тому назад. Современная оценка в 4,5 миллиарда лет превосходит самые смелые ожидания викторианских геологов, но даже она, скорее всего, не вызвала бы у них удивления.

Даже несколько миллионов лет — это большой срок. За такое время едва заметные изменения могут стать просто огромными. Представьте себе дюймового (10 см) червя, который каждый год вырастает на тысячную долю процента — в этом случае мы не сможем заметить изменений, происходящих из года в год, даже имея возможность очень точного измерения. Через сто миллионов лет длина его потомков составит 30 футов (10 м) в длину. От кольчатого червя до анаконды. Среди современных червей самые длинные достигают размера в 150 футов (50 м), но это морские черви Lineus longissimus, обитающие в Северном море; во время отлива их можно обнаружить под камнями. Земляные черви намного короче, однако австралийские представители рода Megascolecid могут вырастать до 10 футов (3 м) в длину — это тоже впечатляющее достижение.

Мы не хотим сказать, что эволюция устроена настолько просто и размеренно, однако в масштабах геологического времени даже едва заметные изменения, без сомнения, могут приводить к колоссальным последствиям. В большинстве же случаев эволюция движется намного быстрее. Наблюдения за 13 видами «дарвиновых вьюрков», населяющих Галапагосские острова, показывают, что ежегодные изменения — например, средний размер птичьего клюва — вполне поддаются измерению.

Если мы хотим объяснить богатое разнообразие жизни на Земле, то одних лишь знаний о том, что живые организмы способны изменяться вслед за сменой поколений, недостаточно. Должна быть некая сила, направляющая эти изменения в «созидательное» русло. Единственной движущей силой, которую смог вообразить Пейли, был Бог, совершающий осознанный, разумный и заранее обдуманный выбор. Дарвин же более отчетливо понимал, что с каждым очередным поколением живые организмы не только могут изменяться, но и изменяются на самом деле. Благодаря ископаемым находкам и его личному опыту разведения новых сортов растений и пород домашних животных, данный факт был практически очевидным. Но разведение также основано на выборе, который селекционер навязывает извне, поэтому домашние животные скорее подтверждают точку зрения Пейли.