Бессилие власти. Путинская Россия - Хасбулатов Руслан Имранович (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗
Суть проблемы (с позиций Запада) заключается в том, что «Россия показывает слишком много опасных примеров того, что она использует свои нефтегазовые ресурсы как оружие против других стран, пытаясь приобрести односторонние политические и экономические преимущества». Таким образом, она (проблема) покоится в растущем беспокойстве Запада от даже частичной нефтегазовой зависимости наиболее развитого сегмента мировой экономики («великой триады», т.е. США, ЕС и Японии) от российских источников нефти и газа. И видимо, в значительной мере эта обеспокоенность имеет основу – скажем прямо, что Кремль немало преуспел в части использования нефти и газа как мощного рычага политического давления на партнеров (Грузия, Украина, Белоруссия). Поэтому, какую бы «открытую» и «честную» политику ни провозглашал Кремль (в том числе на саммите G-8 в Петербурге в июне 2006 г. в докладе Путина «Энергетическая безопасность в мире»), тревоги Запада в сфере энергетического будущего непрерывно возрастают, поскольку доверие утрачено в силу целой серии непродуманных, недальновидных акций в сфере российской энергетической политики недавнего прошлого и настоящего.
Следует отметить, что этому способствуют в немалой мере не очень продуманные действия самих российских и газовых компаний, которые, слишком назойливо убеждая о «переходе» на «рыночные отношения» с ближними «соседями», весьма грубо вторгаются в деликатную сферу межгосударственных (политических) отношений, буквально взрывая их. Международные трубопроводы, соединяющие разные страны через потоки нефти и газа, дающие жизнь экономике множества европейских стран, – это вопрос далеко не только, и даже не столько собственно экономики (пресловутого «рынка»; на этом термине буквально зациклились российские руководители, как будто они и являются основателями капитализма); это – важнейшая проблема современных международных экономических и политических отношений. Она, конечно же, должна решаться не какой-то «газовой корпорацией», с ее не очень подготовленными для решения такого рода и уровня задач менеджерами, а государством, с учетом долгосрочныхпоследствий любых решений в этой области, тщательно согласовывая их с партнерами. Когда в 70-х гг. СССР были введены в действие мощные трубопроводы, через которые на Запад направлялись потоки нефти и газа, даже в самых «горячие» периоды «холодной войны» ни в СССР, ни на Западе не поднимались вопросы, связанные с их функционированием, – т.е. у сторон было понимание, что данная сфера, непосредственно затрагивающая интересы народов, не может быть объектом международных политических спекуляций. Это были ответственные государственные деятели. В условиях же современной России, как только возникает любое противоречие с соседями или с Западом, немедленно раздаются вопли разного уровня политиканов – «Закрыть трубу! Пусть мерзнут!». В эти «разговоры» вовлекаются политологи, которые «глубокомысленно» рассуждают о способности «России наказать любого» противника... А между тем Россия способна наказать саму себя или своих реальных и потенциальных союзников, не входящих в западные блоковые организации.
В условиях долгосрочной геополитической нестабильности в регионе Среднего и Ближнего Востока, где или добываются основные объемы нефти, или проходят международные нефтепроводы, естественным образом повышается значение России как потенциально надежного поставщика на Запад нефти и газа. Но попытки излишне грубо и прямолинейно пытаться превращать энергетический фактор в оружие политического давления мгновенно его обесценивает и дискредитирует страну, прибегающую к таким методам. Это хорошо было проиллюстрировано в связи со скандальной ситуацией, возникшей по этой теме с Грузией, а позже – с Украиной и Белоруссией, перебоями трубопроводов, идущих в Европу по территории Украины. Собственно, Россия, по существу, ничего не выиграла в этих не очень «красивых» спорах; а проиграла очень многое, породив устойчивое впечатление о возможном «недружественном поведении», «капризах» правителей России в отношениях с Западом, которая может использовать свое стратегическое сырье в качестве «оружия воздействия».
Подтверждением этого послужили чрезмерно назойливые попытки «Газпрома» установить свой контроль (хотя бы частично) над газораспределительной сетью стран Западной Европы в «обмен» на доступ к разработке газовых месторождений в России. Это был очевидно неравноценный подход, поскольку в современных условиях фактор «участия в разработке» не имеет существенного значения, в то время как контроль надтрубопроводами – это стратегический фактор, что особенно наглядно проявляется также на примере другого международного трубопровода, идущего от Каспия к Турции (Баку – Тбилиси – Джейхан), который странным образом был выведен из строя в период «пятидневной» Августовской войны. Другое подтверждение, имеющее огромное значение: пока российская сторона затягивала соглашения с Китаем о нефте– и газопроводах, Китай фактически обеспечил полную независимость от России: построены газопроводы Туркмения – Узбекистан – Казахстан – Китай; другой газопровод – Мьянма – Китай. Заключены соглашения о поставках СПГ из Австралии и с Ближнего Востока. В результате ослаблены позиции России и в переговорах с Евросоюзом.
Другая сторона этой проблемы – излишняя уверенность, царящая в российском правящем истеблишменте, относительно вечности возможностей нефтегазового сектора страны в поставках растущих объемов энергоносителей на мировой рынок при стабильно высоких ценах. Поскольку и первое, и второе – факторы не постоянные, а рост национальной экономики и некоторое повышение уровня жизни населения России исключительно связаны с нефтью и газом, – эта излишняя уверенность может обернуться катастрофой. Главная экономическая проблема в том, что мощный рост нефтегазового сектора не сопровождается диверсификацией промышленности, и, более того, продолжается процесс, заложенный с начала 90-х гг., – неуклонное «сжатие» важнейших отраслей машиностроения, определяющих в конечном счете перспективы экономического развития наиболее крупных современных промышленных государств. Такая политика выглядит крайне ущербной, когда провозглашаются лозунги о переходе «на инновационный путь развития».
По-видимому, можно утверждать, что все основные противоречия экономического порядка, которые будут возникать у России с Западом (и не только) в последующие годы, будут самым тесным образом увязаны именно с этим фактором – фактором его органической обеспокоенности по поводу растущей уязвимости Запада от российской нефти и газа. Но именно эта обеспокоенность превращает энергетический фактор в скоропреходящее явление – очевидно, что Запад сделает все возможное, чтобы так или иначе выбить у России этот ее, по сути, единственный инструмент воздействия России на современный Мир. Например, США, начав промышленное освоение газовых сланцев, уже добились того, что цена на газ на мировом рынке снизилась на 30%.
В отечественной политике не учитывается фактор интенсивной разработки альтернативных технологий в центрах мировой экономики – истоки этих разработок покоятся на том основании, что чрезмерно высокие цены на нефть снижают эффективность самых передовых национальных экономик (100 долл. за 1 баррель считается критической чертой, когда ценовой фактор оказывает прямое негативное воздействие на производство). Поэтому у современных западных корпораций появляютсясильнейшие стимулы к энергичным научным поискам и разработкам в области альтернативных источников энергии, способных существенно снизить потребности нефти.
С другой стороны, существует большая вероятность того, что цены на нефть, определяющиеся главным образом движением мирового делового цикла (а также спекулятивного фактора), могут еще более повысится уже к концу 2011 – началу 2012 гг. Этому способствовал и фактор японской атомной станции «Фукусима-1», встревоживший весь мир. Потребности в нефти в основных центрах мировой экономики, в частности в «великой четверке» – США, ЕС, Японии и Китае (и других странах региона), могут резко повыситься в условиях даже невысоких темпов роста. При этом никто не может прогнозировать ни пределы роста, ни глубину падения, ни продолжительность фазы спада. И даже при условии, что потребности Китая и Индии и в целом группы быстро растущих развивающихся стран будут возрастать, этот рост не может компенсировать спад потребления энергоносителей в «великой четверке», если здесь произойдет существенное замедление экономического роста.
