Понятие "революция" в философии и общественных науках: Проблемы, идеи, концепции - Завалько Григорий Алексеевич
Противопоставление преемственности и разрыва мешает видеть любые скачки в развитии. Выше приводились высказывания Ю. Л. Бессмертного о феодальной революции, В. М. Далина – о революции Мейдзи. Преемственность оказывается признаком эволюции.
Иногда это положение формулируется в явной форме. Так поступает A. Л. Кац, доказывая эволюционный характер исчезновения рабовладельческого способа производства. «Античность не знает отмены рабства или привилегий рабовладельцев. Эти классы трансформировались в течении многих веков. Гибель борющихся классов, революционное переустройство общества характерны не для античного мира, а для нового времени» [703]. Обобщающий вывод делает Г. П. Лем: «Докапиталистические экономические отношения не уничтожались в открытой борьбе; строго говоря, они вообще не уничтожались, а преобразовывались (курсив мой. - Г. 3.) или вытеснялись новыми» [704].
Или гибель, или трансформация – с такой позиции ни одного социального переворота нет. Приводимые А. Л. Кацем в качестве примера «погибшие» классы феодального общества тоже не исчезли бесследно. Их тоже можно счесть «трансформировавшимися».
Так и считает Ф. Фюре: буржуазной социальной революции в XVIII веке во Франции не было еще и потому, что «замена феодального способа производства капиталистическим – длительный эволюционный процесс» [705]. Имела место только смена элиты. Этот взгляд обязан своим появлением метафизическому отрыву надстройки от базиса.
Переворот в надстройке (смена власти), рассмотренный сам по себе, не дает критериев отличия революции от любой другой смены власти и поэтому воспринимается как смена элиты, смена лиц, находящихся у власти.
Переворот в базисе (замена способа производства), рассмотренный сам по себе, без смены надстройки, растворяет революцию в эволюции.
В тот же тупик заходили и многие марксисты, по тем или иным причинам считавшие «эпоху социальной революции» чем-то совершенно отличным от политической революции и ставившие знак равенства между «эпохой» и «революцией». Примером может служить концепция бессубъектной «антирабовладельческой революции», взгляды К. Каутского, Г. Кунова, П. Б. Струве по вопросу о будущей антикапиталистической революции.
Путаница в этом вопросе встречается часто, причем обилие терминов маскирует неспособность отличить революцию от эволюции, как и предсказывал С. И. Ковалёв.
Я. С. Драбкин видит в истории «революционный процесс» отдельно и «социальную революцию» отдельно. О первом сообщается, что это – «наиболее активный, динамичный вид исторического творчества (по сравнению с эволюционным процессом)» [706], включающий восстания «низов». Революция же – победоносное восстание. До Нового времени развитие проходит в формах революционного процесса и эволюционного процесса; после – социальной революции, революционного процесса и эволюционного процесса.
М. А. Селезнёв в книге «Социальная революция» разделяет социальную революцию как (1) «эпоху осознания людьми конфликта между новыми производительными силами и отжившими производственными отношениями и борьбы за разрешение этого конфликта» и (2) «сознательный акт, совершаемый прогрессивными классами» [707]. (1), по его терминологии – «эпоха социальной революции»; (2) – «социально-политическая революция».
Та же позиция ясно выражена в работах Н. А. Симонии. Социальная революция (в отличие от политической), пишет он, составляет «заключительную фазу старого формационного развития (умирание старой формации) и зарождения нового общественного уклада» [708].
Если это – революция, то что же такое эволюция? Ведь эволюционное прогрессивное развитие складывается из умирания старого и зарождения нового, включая осознание конфликта и борьбу за его разрешение. Революция, в отличии от эволюции, – не просто процессы умирания и зарождения, а смена умершего рожденным, смена общественного строя. Смена строя обязательно происходит через смену власти, но не сводится к ней.
В. Ф. Шелике, стремясь решить эту проблему, пошла по иному пути, представив социальную революцию суммой двух революций – экономической и политической. Первая – смена базиса; вторая – смена власти; в сумме – обновление общества, «социальная революция как общественная революция». Социальная революция – закон для всего исторического процесса; политическая революция характерна «для социальной революции только при существовании государства» [709]. Однако «ни при ликвидации первобытно-общинного строя, ни при переходе к феодализму, да и в России в 1861 году не было тех революций, в которых главный вопрос – вопрос о власти» [710]. Но раз не было смены власти, то чем «экономическая революция» отличается от эволюции, а взгляды В. Ф. Шелике – от взглядов Я. С. Драбкина? Только терминологией.
Это лишь видимость решения проблемы. Понятие «социальная революция» оказывается в положении короля Лира, лишаясь розданного дочерним понятиям содержания. Констатируется не закономерность, проявляющаяся при переходе от стадии к стадии, а факт таких переходов, называемых словосочетанием «социальная революция». Реальными революциями являются экономическая и политическая, причем первая опять неотличима от эволюции, так как происходит без смены власти.
Пример с ситуацией в России в 1861 году отнюдь не так прост, как может показаться. Ведь если бы власть в тот момент принадлежала силам, заинтересованным в сохранении крепостного права, оно не было бы отменено Для того чтобы его отмена стала возможна, господствующий класс должен был трансформироваться – из класса, заинтересованного в сохранении крепостного права, в класс, заинтересованный в его уничтожении. Должен был быть решен вопрос о власти; решен внутри «верхов», без прямого участия «низов», но обязательно решен.
У Я. С. Драбкина (1), М.А.Селезнёва (2), H.A. Симонии (3), В. Ф. Шелике (4) революция раздваивается на постепенную смену строя и быструю смену власти. Или одно, или другое: отсюда и разные термины.
Поэтому, кроме революции как смены власти («социальная революция» (1), «социально-политическая революция» (2), «политическая революция» (3 и 4)) и эволюции, у данных авторов в развитии общества присутствует нечто третье – смена строя, называемая «революционный процесс» (1), «эпоха социальной революции» (2), «социальная революция» (3) или «экономическая революция» (4). Отграничить ее от эволюции оказывается практически невозможно. Преодолеть раздвоение простым введением общего термина «социальная революция» (4) тоже невозможно.
На мой взгляд, социальная революция – смена строя, осуществляемая через смену власти. Значение надстройки состоит в обеспечении функционирования и развития базиса. Базис сам по себе не существует и не изменяется. Его можно изменить, лишь изменяя надстройку. Качественное изменение базиса путем изменения надстройки и есть социальная революция.
Необходимое терминологическое уточнение: когда речь идет о революции или других формах развития (прогрессе, регрессе, эволюции и т.д.), одним и тем же словом обозначается как временной промежуток, включающий определенные события, так и совокупность изменений, произошедших в ходе этого промежутка.
На этот факт применительно к социальным революциям указывал А. Р. Корсунский в статье «О социальных революциях в докапиталистических формациях», предлагая употреблять термины «эпоха социальной революции» и «социальная революция» соответственно [711]. На мой взгляд, это верная постановка вопроса, хотя не обязательно держаться за слово «эпоха», употребленное Марксом – оно предполагает очень большую длительность. Более нейтрально слово «период».
