Мир, которого хотели и который ненавидели - Ксенофонтов Иван Н. (читать хорошую книгу TXT) 📗
Таков был этот насыщенный событиями день, когда в Брест-Литовске начались переговоры о заключении мира. Утреннее пленарное заседание мирной конференции открылось под председательством посланника фон Розенберга1178. Прибывшие в Брест-Литовск делегации были в таком составе.
Русская делегация: председатель Г. Я. Сокольников, Г. И. Петровский, Г. В. Чичерин, секретарь делегации Л. М. Карахан, политический консультант А. А. Иоффе, военные консультанты контр-адмирал В. М. Альтфатер, капитан В. В. Липский, генерал от инфантерии Ю. Н. Данилов, профессор А. И. Андогский *.
Германская делегация прибыла в составе: посланник фон Розенберг, генерал-майор Гофман, действительный статский советник фон Кернер, капитан 1-го ранга Горн и директор правового департамента Криге1179.
Австро-венгерскую делегацию представляли директор департамента доктор Грац, посол фон Мерей, фельдмаршал-лейтенант фон Чичерич1180.
Посланик Тотчев, полковник Гантчев и легационный секретарь Анастасов входили в состав болгарской делегации 1181.
И наконец, турецкую делегацию представляли Ибрагим Хакки-паша и генерал от кавалерии Цеки-паша1182.
Открывший заседание Розенберг призвал не отвлекаться на бесполезные споры, памятуя, что возобновившиеся военные действия могут быть прекращены лишь после подписания мирного договора, для чего, собственно говоря, все и собрались, сказал он, в Брест-Литовске. Говоря о представленных документах договора, Розенберг предложил их рассматривать в трех комиссиях — политической, экономической и правовой1183. Далее он предложил, если нет возражений со стороны русской делегации, закрыть пленарное заседание и работать уже в качестве политической комиссии, определив ее состав и план работы.
Отвечая, Сокольников подчеркивал наше желание закончить всю процедуру в «наикратчайший срок» и «принять условия, которые с оружием в руках продиктованы Германией Российскому Правительству» '.Ив этой связи Сокольников отклонил предложение об образовании комиссий, сказав, что все вопросы, связанные с заключением мирного договора, «целесообразнее» рассматривать на общих заседаниях1184.
Розенберг, возражая против обвинения держав Четверного союза в навязывании России условий мира «с оружием в руках», сказал, что дело России принять их пли «решиться на продолжение войны»1185. Он сожалел об отклонении нашей делегацией предложения об образовании комиссий, но не настаивал на их создании при соблюдении условия о трехдневном сроке для подписания мира, оговоренном в немецком ультиматуме. И Розенберг, предложив приступить к обсуждению вопросов, подлежащих рассмотрению политической комиссией, стал зачитывать германский ультиматум от 21 февраля, комментируя его отдельные положения. В заключение он предложил Кернеру изложить вопросы экономического соглашения, которые касаются Германии.
Последний заявил, что в основу экономического соглашения положен торговый договор между двумя странами от 1894 года, который был пересмотрен и дополнен в 1904 году. Кернер говорил, что, согласно договору, Германии гарантируется свободный и беспошлинный вывоз руды и режим наибольшего благоприятствования до конца 1925 года, что предоставляются преимущества третьим странам, с кем Австро-Венгрия и Германия находятся в таможенном союзе. Он сказал также, что текст у них имеется пока только на немецком языке и необходимо, чтобы уполномоченные русской делегации приступили к совместной работе с немецкими переводчиками.
И еще относительно прежнего торгового договора и нового экономического соглашения: в предлагаемом новом экономическом соглашении, хотя оно во многом и совпадало со старым договором, красной нитью проходила одна мысль — все то, что соответствовало в той или иной мере экономическим интересам Германии по старо-
му договору, сохранялось, и наоборот, все то, что ее интересам противоречило и ограждало интересы России, отбрасывалось.
После Кернера Розенберг с согласия Сокольникова предоставил слово Криге, изложившему правовые вопросы мирного договора. Они были уже известны нашей делегации, но в выступлении Криге подчеркивался опять-таки один важный момент: «Поскольку немецкие и русские предложения расходятся, урегулирование должно производиться в соответствии с немецкими предложениями» >.
В дальнейшем выступили представители австро-венгерской делегации. Мерей передал нам изложенный Виль-деном пункт об экономических вопросах и сам говорил о правовых, которые в основном совпадали с германскими и которые он обещал передать на вечернем заседании. В свою очередь болгарский представитель Гантчев сказал, что завтра они вручат нам свой коммерческий договор, а Хакки-паша говорил, что проекты турецко-русских договоров они уже давали Иоффе, а затем более полные тексты — Троцкому. Поскольку материалы были на французском языке, Хакки-паша предложил их подписать в таком виде, если русская делегация не возражает, на что Сокольников дал согласие. Одновременно он сказал, что стремление представителей стран Четверного союза, выраженное Розенбергом, быстрее закончить работу совпадает и с нашим желанием и поэтому мы предлагаем назначить на сегодня встречу глав делегаций.
В 13 часов 15 минут Розенберг закрыл заседание, и он же в 17 часов 17 минут открыл пленарное собрание. При начале его работы Сокольников поинтересовался у австро-венгерской делегации, как обстоят дела с обещанными нам на утреннем заседании материалами, и Мерей заявил, что через полчаса они будут в нашем распоряжении. Создавалось впечатление, что делегации стран авст-ро-герм а некого блока не знали, что делать дальше, и Розенберг попросил Сокольникова изложить высказанное им утром предложение о встрече председателей всех участвующих в конференции делегаций. Глава русской делегации считал, что она должна состояться после этого пленарного заседания.
Мы хотели как можно быстрее подписать мирный договор, ради чего, собственно говоря, и отказались от обсуждения его вопросов в различных комиссиях, которые предлагали образовать немцы, стараясь создать видимость «делового» обсуждения грабительского мира. Видимо, педантичные немцы этого не предусматривали, и образовался своего рода «вакуум», который надо было чем-то заполнять. Нас же «трехдневный срок» не устраивал: противник наступал, захватывал новые города, продвигался в глубь страны, приближаясь к ее жизненно важным центрам.
Поэтому Сокольников и торопил с назначением встречи председателей делегаций, обращая внимание в то же время и на наше желание быть ознакомленными с еще не известными нам деталями договора между Россией и державами Четверного союза. Розенберг предложил «пяти Председателям делегаций немедленно собраться» в соседней комнате, прервав на некоторое время проходящее сейчас заседание, на что Сокольников дал согласие'. И Розенберг, закрыв в 17 часов 33 минуты текущую встречу, через 7 минут, в 17 часов 40 минут, открыл в другом помещении в качестве главы германской делегации совещание председателей делегаций, попросив нас изложить свои предложения.
Получив слово, глава советской делегации Сокольников сделал заявление. «Мир, подлежащий заключению, не является плодом соглашения обеих сторон,— начал Сокольников.— Этот мир... диктуется нам с оружием в руках»1186. Он говорил о том, что трехдневный срок не дает никакой возможности всесторонне обсудить предъявленные нам условия, что при этом Германия продолжает вести наступательные действия против нас и заключение самого мира происходит, таким образом, «в неслыханной атмосфере насилия»1187. В такой обстановке, продолжал Сокольников, и «в соответствии с произведенной Россией демобилизацией и провозглашением с ее стороны прекращения войны, Русская делегация считает единственным достойным выходом из этого положения — принятие условий в той форме, в которой они предлагаются»1188. Мы имеем полномочия и не намерены откладывать момент подписания договора, заявил Сокольников, готовы сделать это «уже завтра» и считаем необходимым обсудить фор-
