Капитал в XXI веке - Пикетти Томас (книги полностью бесплатно .TXT) 📗
Разные миры верхней децили. Прежде чем переходить к этому вопросу, остановимся ненадолго на многообразии социальных групп, из которых состоит верхняя дециль иерархии доходов. Ведь, помимо изменений границ между различными подгруппами с течением времени (раньше доходы с капитала преобладали в рамках верхней центили, тогда как сегодня они преобладают лишь в верхней тысячной части), тот факт, что в верхней децили сосуществуют разные миры, также позволяет лучше понять кратко- и среднесрочную эволюцию, зачастую носящую хаотический характер. Отметим также, что, несмотря на все свои недостатки (мы к ним еще вернемся), декларации о доходах представляют собой богатейший исторический источник, который позволяет точно анализировать все многообразие ситуаций, складывающихся в верхней децили, и их эволюцию. Особенно поразительно то, что во всех странах, по которым мы располагаем данными такого рода, и во все эпохи структура высоких доходов характеризуется такими же перекрещивающимися кривыми, которые мы отразили на графиках 8.3–8.4 и которые показывают ситуацию во Франции в 1932 и 2005 годах: доля трудовых доходов всегда снижается по мере того, как мы поднимаемся по верхней децили, а доля доходов с капитала заметно возрастает.
Более бедная половина верхней децили — это мир менеджеров: зарплаты здесь составляют, как правило, от 80 до 90 % от общего объема доходов [248]. У следующих 4 % доля зарплаты несколько снижается, однако остается преобладающей: и в межвоенный период, и в наши дни на нее приходится от 70 до 80 % от общего объема доходов (см. графики 8.3–8.4). Лица, входящие в эту широкую группу «9 %» (напомним, что она представляет собой верхнюю дециль без учета верхней центили), живут прежде всего на зарплату, идет ли речь о менеджерах и инженерах частных компаний или о менеджерах и преподавателях, работающих в государственном секторе. Обычно их заработок в два-три раза превышает среднюю зарплату для данного общества: например, четыре или шесть тысяч евро в месяц при средней зарплате в две тысячи евро в месяц.
Разумеется, виды профессии и уровень квалификации сильно изменились с течением времени. В межвоенный период учителя средней и даже младшей школы на исходе карьеры входили в состав «9 %», сегодня же для того, чтобы попасть в эту группу, лучше быть университетским преподавателем или исследователем, а еще лучше — крупным чиновником [249]. Прежде бригадир или квалифицированный технический работник был близок к этой группе; сегодня нужно быть полноценным кадровым сотрудником, скорее высшего ранга, а не среднего, с дипломом престижного технического вуза или бизнес-школы. То же касается и более низких ступеней иерархии зарплат; раньше хуже всего оплачиваемыми работниками (примерно половина от средней зарплаты: тысяча евро в том случае, если средняя зарплата составляет две тысячи евро) были сельскохозяйственные рабочие и прислуга; затем в эту категорию вошли наименее квалифицированные рабочие, зачастую женщины, трудившиеся в текстильной или пищевой промышленности. Сегодня эта группа не исчезла, однако хуже всего оплачиваются наемные работники в сфере услуг, такие как официанты в ресторанах и продавцы в магазинах (часто на этих рабочих местах тоже трудятся женщины). За столетие профессии полностью изменились. Однако структурные реалии остались прежними. Неравенство в зарплатах, которое характеризует мир труда и при котором группа «9 %» находится совсем близко к вершине иерархии, а ее основу составляют 50 % хуже всего оплачиваемых наемных работников, за длительный период никак не изменилось.
В группе «9 %» мы также обнаруживаем врачей, адвокатов, коммерсантов, рестораторов и других предпринимателей, не работающих по найму. Их число увеличивается по мере приближения к группе «1 %», как показывает кривая, которая отражает долю смешанных доходов (т. е. доходов лиц, не работающих по найму и получающих доход как от своего труда, так и со своего профессионального капитала) и которую мы вывели отдельно на графиках 8.3–8.4. Смешанные доходы составляют до 20–30 % от общего объема доходов при приближении к порогу верхней центили, а затем уменьшаются, все больше уступая чистым доходам с капитала (арендным платежам, процентам и дивидендам), когда мы поднимаемся все выше по верхней центили. Если поставить перед собой цель достойно выглядеть в группе «9 %» или проникнуть в первые страты группы «1 %» и, например, достичь дохода, в четыре или пять раз превосходящего средний (допустим, восемь или 10 тысяч евро в месяц в обществе, где средняя зарплата составляет две тысячи), то успешная карьера врача, адвоката или ресторатора может быть правильной стратегией: ее выбирают почти так же часто, как и карьеру руководителя высшего звена в крупной компании (впрочем, в первом случае шансы вдвое ниже [250]). Однако для того, чтобы достигнуть стратосферного уровня «1 %» и располагать доходом, в десятки раз превышающим средний (скажем, несколько сотен тысяч евро в год или даже несколько миллионов), этого может быть недостаточно: для этого предпочтительнее быть владельцем крупного состояния [251].
Интересно отметить, что лишь непосредственно после войн (в 1919–1920 годах во Франции, затем вновь в 1945–1946 годах — всякий раз эти периоды продолжались очень недолго) эта иерархия опрокидывалась и смешанные доходы на короткое время превышали чистые доходы с капитала на вершине верхней центили. По-видимому, это отражает феномен очень быстрого накопления состояний в эпоху послевоенного восстановления [252].
Таким образом, верхняя дециль состоит из двух очень разных миров: в группе «9 %» явно преобладают трудовые доходы, тогда как в группе «1 %» постепенно берут верх доходы с капитала (более или менее быстро и массово, в зависимости от эпохи). Эти переходы всегда протекают плавно, а границы довольно зыбкие, однако при этом различия носят четкий и систематический характер.
Например, в доходах группы «9 %», разумеется, доходы с капитала не отсутствуют полностью. Однако чаще всего речь идет о дополнительных доходах, а не об основных. Скажем, менеджер, имеющий зарплату четыре тысячи евро в месяц, также может владеть квартирой, которую он сдает за тысячу евро в месяц (или живет в ней сам, благодаря чему избегает ежемесячных выплат за аренду квартиры в размере тысячи евро: с финансовой точки зрения это одно и то же). В этом случае его общий доход составляет пять тысяч евро и состоит на 80 % из трудовых доходов и на 20 % из доходов с капитала. Распределение между трудом и капиталом, выражающееся соотношением 80 на 20, можно считать достаточно репрезентативным для структуры доходов группы «9 %» как в межвоенный период, так и в начале XXI века. Часть доходов с капитала обеспечивают сберегательные книжки, договоры о страховании жизни и финансовые вложения, однако в целом преобладает недвижимость [253].
Напротив, в группе «1 %» дополнительными постепенно становятся трудовые доходы, тогда как доходы с капитала плавно превращаются в основной доход. Еще одна интересная закономерность состоит в том, что если мы продолжим разложение доходов с капитала и выделим доходы с недвижимости (арендные платежи) и доходы с оборотного капитала (дивиденды и проценты), то выяснится, что очень сильное повышение доли доходов с капитала в рамках верхней децили в основном обеспечивается доходами с оборотного капитала (прежде всего дивидендами). Например, во Франции доля доходов с капитала увеличивалась с 20 % в группе «9 %» до примерно 60 % на уровне верхней десятитысячной части (0,01 % самых высоких доходов) как в 1932, так и в 2005 году. В обоих случаях это сильное повышение полностью объясняется финансовыми доходами (и почти целиком дивидендами). Доля доходов с недвижимости остается на уровне 10 % от общего дохода и даже демонстрирует тенденцию к снижению в рамках верхней центили. Эта закономерность обусловлена тем фактом, что крупные состояния складываются в основном из финансовых активов (прежде всего в виде акций и долей в компаниях).
