Политическое цунами - Кургинян Сергей Ервандович (книга регистрации txt) 📗
Заявленная цель проекта состояла в распространении демократии и экономических свобод — в противовес распространению исламского фундаментализма. Странам, вставшим на «правильный» путь политических и экономических реформ, США были готовы оказывать финансовую поддержку.
Но по большому счету речь шла о том, что силовые действия в Ираке, мягко говоря, не способствовали росту симпатий к США в мусульманском мире. А потому США считали необходимым «ввести в берега» не только исламских фундаменталистов, но и макрорегион в целом, установив в странах этого макрорегиона лояльные к США демократии.
В соответствии с проектом, ставкой американцев и их союзников должны были стать местные «реформаторские силы» (которые в ряде стран к тому же нужно было еще вырастить): независимые комиссии по наблюдению за выборами, адвокатские конторы, группы правозащитников и «иные независимые группы интересов». Также подразумевалась помощь «реформаторским силам» в подготовке и проведении «свободных справедливых выборов», в разработке законодательства и обучении парламентариев, в перестройке системы образования. Особое место в проекте отводилось поддержке женского движения. Большое значение придавалось созданию в регионе новых средств массовой информации как «локомотива идей» (соответственно не принадлежащих государственным или окологосударственным структурам).
В проекте предусматривалась и экономическая либерализация: высвобождение частной инициативы малого и среднего бизнеса, сокращение госрегулирования и т. п.
Как отметили многие аналитики, ознакомление с инициативой «Большой Ближний Восток» оставляло впечатление, что основные положения этой инициативы скопированы с широкомасштабных реформ, проведенных в посткоммунистических странах Центральной и Восточной Европы.
Чаще всего в качестве автора идеи «Большого Ближнего Востока» упоминается Кондолиза Райс — в то время советник президента Буша по национальной безопасности. Однако правильнее, наверное, говорить о коллективном авторстве. В различных источниках в числе авторов концепции «Большого Ближнего Востока», помимо К. Райс, упоминаются имена Г. Киссинджера, Д. Рамсфельда, Р. Чейни, Р.Пёрла, П. Вулфовица, М. Гроссмана и других американских политологов и чиновников.
Разработчики проекта указывали, что, анализируя сложившуюся в арабском регионе ситуацию, они опирались на доклады «О человеческом развитии» и «О человеческом развитии в арабском мире», представленные ООН в 2002–2003 гг.
Приведенные в этих докладах данные свидетельствовали о том, что ситуация в регионе крайне тяжела. Совокупный ВВП всех 22 арабских стран (531,2 млрд. долларов) меньше, чем ВВП одной Испании (595,5 млрд.). В последние два десятилетия рост доходов на душу населения в регионе застыл на нуле, тогда как в других развивающихся странах с сопоставимой экономикой он составил в среднем 3 %. Доля арабских стран в мировой торговле с 1981 по 2002 год упала с 9,6 до 3,2 % (а это значит, что регион слабо интегрирован в мировую экономику).
Одна из основополагающих негативных характеристик региона — крайняя неравномерность распределения доходов (от 335 долларов на душу населения в Мавритании до 30 тысяч в Катаре). Другие негативные характеристики: неуклонное сокращение объема иностранных инвестиций, снижение производительности труда, рост безработицы (благодаря чему молодежь становится потенциальным резервом для вербовки террористов), низкий уровень образования, слабое развитие каналов информационной коммуникации. Мало того — данный неблагополучный и взрывоопасный регион является еще и мощной демографической бомбой: по прогнозам, к 2020 году здесь будет проживать 450 млн. человек!
По мнению авторов проекта, совокупность всех этих негативных факторов требовала незамедлительных действий, в противном случае экстремизм, терроризм, международная преступность и нелегальная миграция получат еще большее распространение.
В январе 2004 года вице-президент США Ричард Чейни заявил на саммите экономической элиты в Давосе: «Помощь народам Большого Ближнего Востока в преодолении дефицита свободы является, в конечном счете, ключом к победе в широкой войне с террором» [5].
Вашингтон начал активную кампанию по разъяснению лидерам ближневосточных государств и партнерам США по G-8 и НАТО своего нового взгляда на будущее макрорегиона.
В марте 2004 года заместитель госсекретаря США Марк Гроссман и сам госсекретарь Колин Пауэлл совершили с этой целью турне по многим арабским странам. Гроссман также посетил Турцию и встретился в Брюсселе с министрами иностранных дел Евросоюза.
Реакция большинства арабских лидеров на американскую инициативу оказалась негативной. При этом основными противниками проекта стали ключевые союзники США в регионе — Египет и Саудовская Аравия. Власти этих стран заявили, что Запад не имеет права навязывать им свои ценности, поскольку это претит арабскому менталитету; реформы необходимы, но инициатива должна исходить изнутри, а не извне. А президент Сирии Башар Асад указал, что «не может быть развития и демократии в условиях войны и существования политических проблем и никто не только в Сирии, но и во всем регионе не верит в американскую инициативу» [6].
В чем состояли ключевые претензии политической элиты арабских стран?
Первая претензия — проект «Большой Ближний Восток» есть вмешательство во внутренние дела стран региона.
Вторая претензия — в проекте «Большой Ближний Восток» ничего не сказано о необходимости разрешения арабо-израильского конфликта, хотя именно нерешенность этой проблемы — главная причина нестабильности в регионе. И никакие затраты на демократизацию, экономические или социальные реформы не принесут результатов, пока палестинский вопрос не будет разрешен. Ряд арабских критиков пошел еще дальше и напрямую обвинил Вашингтон в том, что проект реконструкции Ближнего Востока призван обеспечить интересы Израиля и США в регионе.
Третья претензия — намерение США «положить в одну корзину» под названием «Большой Ближний Восток» столь различные северо-африканский и ближневосточный регионы. Ливийский лидер Муаммар Каддафи заявил, что «Арабский Магриб не имеет никакого отношения к тому, что делается на Ближнем Востоке» [7]. Французская Le Monde Diplomatique в апреле 2004 года отметила: «…помимо арабских стран, этот план покрывает Афганистан, Иран, Пакистан, Турцию и Израиль, чей единственный общий знаменатель только в том, что они лежат в зоне, где враждебность к США является самой сильной и в которой исламский фундаментализм в его антизападной форме является самым распространенным» [8].
Четвертая претензия — проект, нацеленный на построение нового Ближнего Востока, дружественного американцам, с ходу делит арабские страны на «хорошие» и «плохие».
Наконец, определенное опасение в арабском мире вызвало и напрашивающееся сравнение основных посылов новой ближневосточной инициативы Буша и Хельсинкского акта, подписанного в 1975 году. Проект «Большой Ближний Восток», как и Хельсинкский акт, увязывал политическое и экономическое сотрудничество с демократизацией и уважением прав человека. К чему привело в итоге Москву и страны Варшавского блока обязательство соблюдать права человека на своих территориях — всем известно. Некоторые эксперты высказали предположение, что сработавшая тогда формула «если авторитарная система открывается миру, она рушится», безусловно, сработает и в отношении авторитарных режимов стран северо-африканского и ближневосточного регионов.
29 марта 2004 года в столице Туниса должен был начаться двухдневный саммит Лиги арабских государств. Однако 27 марта 2004 года президент страны Зин Аль-Абидин Бен Али объявил, что саммит сорван. Причина срыва — острые разногласия между странами-участницами саммита по поводу реформ, которых требует от арабского мира администрация США. Как сообщил госминистр иностранных дел Туниса Хатем Бен Салем, «арабы не смогли использовать шанс предстать перед миром большим цивилизованным сообществом» и не выработали единую позицию в вопросах, имеющих «огромное значение для модернизации и развития своих стран» [9].
