За кулисами второго фронта - Орлов Александр (читать книги полностью без сокращений txt) 📗
Длительная и тщательная подготовка операций сухопутных войск, предшествующие им многодневные, до 1—2 месяцев, удары с воздуха по позициям противника, низкий темп продвижения войск в ходе наступления, безусловно, способствовали снижению потерь. Но следует помнить, что союзники действовали на чужой территории. Народы их стран, отделенные океанами или морями, находились вне опасности — США, Канада, Австралия, Индия, в меньшей мере Англия — и не испытывали тех лишений, которые выпали на долю народов Европейского континента. Поэтому союзники могли позволить себе лозунг: «Ни шагу вперед без гарантии успеха». Но такая тактика замедляла освобождение европейских народов. А с ухудшением военно-политического положения Германии в последний год войны оккупационный режим в Европе все более ужесточался. Промедление союзных армий вело к увеличению числа жертв среди мирного населения, умножало страдания людей от жестокостей гитлеровского режима. Этого можно было бы избежать при более решительных наступательных действиях союзников.
Так выглядел моральный аспект второго фронта.
В отличие от Западного на Восточном фронте Красная Армия вела безостановочное наступление на главных направлениях, выводящих к жизненно важным районам Германии. Огромный размах и высокие темпы наступления, конечно же, вели к большим потерям советских войск, но ускоряли освобождение населения оккупированных районов Советского Союза, народов Восточной Европы от гитлеровских захватчиков, спасли миллионы жизней, сохранили от разрушения известные центры культуры: Краков, Вену, Прагу и даже целые экономические районы — Силезию.
В ходе борьбы за более быстрое освобождение народов от фашистского гнета советские солдаты и офицеры не жалели себя. 69 тысяч советских воинов погибли при освобождении Румынии, более 140 тысяч — в ходе боев в Венгрии, свыше 26 тысяч — на австрийской земле. В боях за свободу польского народа отдали свою жизнь 600 тысяч советских солдат и офицеров, 140 тысяч человек погибли при освобождении Чехословакии. В боях за освобождение немецкого народа от фашизма на территории Германии пали смертью храбрых более 102 тысяч наших воинов. Всего на полях сражений за рубежом погибло более миллиона советских солдат и офицеров.
Безусловно, применяя англо-американский метод «методического преодоления» обороны противника, Красная Армия могла бы значительно сократить свои потери. Но советские войска воевали не за тридевять земель, а освобождали от врага свою землю, многие — родные города и села. Они видели, что творили фашисты на захваченных территориях, знали, что то же происходит и в Европе. Они понимали, что надо как можно быстрее закончить войну, прекратить страдания народов, начать восстанавливать мирную жизнь. Именно осознание этого торопило Красную Армию покончить с ненавистным врагом, принести освобождение и мир людям.
А вот когда в последние годы в военно-исторической литературе — как в зарубежной, так и в российской — начинают сравнивать потери действующих армий Советского Союза, США и Великобритании и на этакой основе судить о военном искусстве Красной Армии и войск союзников, то это необъективно, бестактно и несправедливо. Да, наши вооруженные силы потеряли убитыми, умершими от ран и пропавшими без вести 8,6 млн человек (Германия — около 7 млн, ее союзники — 950 тысяч человек). Да, наше командование, как и командование союзников, допускало промахи и просчеты, которые увеличивали потери. Но ведь необходимо учитывать масштабы, ожесточенность и длительность вооруженной борьбы сторон на советско-германском фронте и на фронтах, где действовали союзники. На советско-германском фронте в течение всей войны находилась основная часть вооруженных сил вермахта и войск сателлитов Германии. Здесь одновременно действовало от 190 до 270 наиболее боеспособных дивизий гитлеровского блока, что составляло 59—78% всех его сил. Вермахт использовал на востоке и большую часть своего вооружения и боевой техники: 52—81% орудий и минометов, 54—67% танков и штурмовых орудий, 47— 60% самолетов. Англо-американским войскам в годы войны противостояло в Северной Африке в 1941 — 1943 гг. от 9 до 20 дивизий, в Италии в 1943—1945 гг. — от 7 до 26 дивизий, в Западной Европе после высадки союзных войск во Франции в июне 1944 г. — от 56 до 75 дивизий противника.
Протяженность советско-германского фронта за годы войны составляла от 2000 до 6200 км, тогда как североафриканского — до 350, итальянского — до 300, западноевропейского — до 800 км. Активные действия велись на советско-германском фронте 1320 дней из 1418, то есть 93% всего времени Великой Отечественной войны, тогда как на фронтах союзных войск из 2069 дней лишь 1094 дня — 53%. Советские вооруженные силы провели за годы войны более 50 стратегических операций, имевших огромное военно-стратегическое значение и впечатляющие военно-политические последствия, а также свыше 250 фронтовых операций. На советско-германском фронте было разгромлено 607 дивизий третьего рейха и его сателлитов — союзники нанесли поражение 176 дивизиям противника — потери вермахта составили на востоке 73,5% всех потерь Германии в людях, 75% потерь в различных видах боевой техники и вооружения. Безвозвратные потери союзников — убитыми, умершими, пропавшими без вести — составили 1262 тысяч солдат и офицеров, в том числе: США — 300 тысяч, Англия — 375 тысяч, Канада— 42 тысячи, Франция— 60.0 тысяч, Австралия, Новая Зеландия и Южно-Африканский Союз — 45 тысяч человек.
Надо сказать, что в прежние годы, когда большинство населения воевавших стран еще хорошо помнили кошмары Второй мировой войны, бестактные и, по сути, безнравственные попытки исказить «вклад» сторон в уничтожение фашизма не возникали, потому что все знали, какой ценой добывалась победа над фашизмом и кто и как ее добывал. Решающий вклад СССР в разгром Германии был признан всем мировым сообществом. Так же как наша страна не забывает, что главную роль в разгроме Японии сыграли США, потому что их фронт против дальневосточного агрессора долгое время был единственным.
Все это говорится не для того, чтобы умалить роль второго фронта в Западной Европе, — просто надо расставить акценты в значимости вклада в общую победу над фашизмом каждой из великих держав антигитлеровской коалиции. Это необходимо сделать потому, что с последнего десятилетия прошлого, XX века появились попытки эти акценты сместить. Когда в 1984 г. отмечалось 40-летие Нормандской операции, президент США Р. Рейган, выступая на торжествах по этому случаю, говорил: «Европа была порабощена, и мир молился о ее спасении. Здесь, в Нормандии, было положено начало этому спасению». Но в 1944 г. генерал Эйзенхауэр несколько по-иному оценивал значение высадки союзников во Францию. Обращаясь по радио 6 июня 1944 г. к подчиненным ему войскам и к народам Европы, он прямо сказал, что эта высадка в Нормандии является частью плана освобождения Европы «совместно с нашими великими русскими союзниками». Тогда, летом 1944 г., Красная Армия вела боевые действия уже в Румынии, стояла у ворот Польши и Финляндии. И вопроса о вкладе того или иного союзника в спасение Европы как-то не возникало.
Документы истории наглядно показывают, насколько условия ведения боевых действий, мера их размаха и сопротивления противника в Западной Европе резко отличались от небывало ожесточенных сражений на советско-германском фронте.
В наши дни, глядя из XXI века в век XX, вопрос о втором фронте следует рассматривать в контексте чрезвычайной важности проблемы создания двух фронтов в войне против гитлеровской Германии. Проблемы, возникшей еще в середине 30-х годов. Проблемы упущенных возможностей. Да, в те годы объективно существовавшие условия для предотвращения агрессии и войны не были использованы. Слишком запоздало осознание народами чудовищной угрозы фашизма всему миру, и это привело ко Второй мировой войне. Сложившаяся в ходе ее антигитлеровская коалиция имела несомненную возможность согласованными усилиями разгромить гитлеровский рейх уже в 1943 г. — при условии приоритета коалиционных интересов над национальными, но и не в ущерб последним. Однако этого не произошло. Вторжение союзников во Францию только на пятом году войны говорило и об упущенных шансах.
