Достаточно Общая Теория Управления - Внутренний Предиктор СССР (ВП СССР) Предиктор (бесплатные полные книги .txt) 📗
Сами понимаете, что при таком характере отношений в органах власти, курирующих разные регионы государства и отрасли общественной жизни и производства, бескризисное развитие общества на интервалах времени, соизмеримых и превосходящих продолжительность активной жизни вожаков, невозможно, поскольку система самоуправления общества перестраивается после каждого выяснения вожаками стай «кто на кого в праве член положить». При этом архитектура управленческих структур общества в целом выражает не полную функцию управления [157], не долговременные общественные интересы в целом, а сложившуюся на данном интервале правления иерархию вожаков “стай”, “главный павиан” в которой стремится подчинить себе всё и регулирует отношения между остальными вожаками рангом помельче.
Этот процесс выяснений иерархических отношений между вожаками надстроечных уровней иерархии “стай” (вплоть до встреч «большой восьмерки» — “руководителей” наиболее развитых стран) относительно низкочастотный по отношению к процессам, локализованным в “первичной стае”, и в нём формируются зомбирующие программы, единые для всего общества, которые блокируют знаковой традицией обозначения принадлежности к тому или иному социальному слою (“стае”) [158] всю инстинктивно-естественную динамику неизбежного выяснения иерархического статуса между двумя ранее незнакомыми индивидами.
На определённом этапе исторического развития эти зомбирующие программы формируются адресно и целенаправленно (примером тому глобальный Библейский проект) теми, кто осознанно или бессознательно принимает на себя функцию управления обществом в целом. Те, кто этим занимается, сами в большей или меньшей степени свободны по отношению к изменяемому их деятельностью набору принадлежащих культуре общества зомбирующих программ, часть из которых образуют разнообразные оболочки для продолжений инстинктов в культуру, или назначение которых — блокировать инстинктивные проявления в каких-то определённых ситуациях. Содержание и цели, которым подчинены вновь появляющиеся программы, определяются тем, что более свойственно психике социальных программистов: демонизм либо устремленность к человечности, и это только и определяет различие в прививаемых и насаждаемых ими нормах «культурного поведения».
Так или иначе зомбирующие программы обозначения и выявления иерархического статуса индивида в обществе с господством нечеловечного строя психики сокращают общественные издержки в коллективной деятельности в сопоставлении с вариантом коллективной деятельности (практически невозможным), в котором все непрестанно занимались бы переоценкой своего и других иерархического статуса, как то имеет место в “стае павианов”, что сделало бы невозможным какую-либо иную деятельность, кроме обусловленной набором инстинктивных программ поведения.
При рассмотрении участия животного строя психики и строя психики зомби-биоавтомата в коллективной психике общества, выявляется отмеченное ранее мимоходом: строй психики биоробота-зомби, это — тот же животный строй психики, только закованный в кандалы или панцирь (кому какая аналогия больше нравится) программ поведения, ограничивающих инстинктивные проявления в каких-то обстоятельствах, и направляющих инстинктивные проявления в культурно оформленные оболочки, порожденные цивилизацией.
Общество слагается из разных индивидов, каждый из которых несёт свойственные ему специфические знания и навыки, а также и информационные модули, посредством которых он участвует в коллективной психике и коллективной деятельности, результаты которой неосуществимы в одиночку. Часть этих информационных модулей тоже представляют собой зомбирующие программы. И если в том наборе программ, которые несёт в себе общество, все частные программы взаимно согласованы друг с другом, вследствие чего нет конфликтов управления между ними, то общество способно к коллективной, внутренне бесконфликтной деятельности, при господстве в нём строя психики идеального зомби — не обладающего способностью к какому бы то ни было творчеству, безошибочно отрабатывающему в ситуациях-раздражителях соответствующие программы, безоговорочно и безошибочно исполняющему прямые приказы иерархически более высоких зомби и программистов.
Но поскольку человек не предназначен для того, чтобы быть идеальным зомби, то такая система в попытке её осуществить даёт неустранимые сбои по всем перечисленным показателям общества «идеальных зомби»:
· сами зомбирующие программы в их совокупности содержат несогласованности между собой и не всегда соответствуют ситуациям-раздражителям, вследствие чего безошибочная коллективная деятельность на их основе в принципе невозможна;
· реальные носители строя психики зомби отрабатывают программы с ошибками, по отношению к варианту их идеального осуществления;
· прямые приказы иерархически высших зомби и программистов также выполняются реальными носителями строя психики зомби с небрежением и несогласием как скрытыми, так и явно выражаемыми, проистекающими из разного рода внутренней конфликтности психики каждого из них (а внутренняя конфликтность психики принципиально неустранима вне человечного её строя, так как только в нём мировоззрение триединства материи-информации-меры, обеспечивает неизменность корня мысленного древа и устранение конфликтов информационных модулей в психике индивида естественным, предопределённым Свыше путём).
· кроме того, человеку, даже при животном строе психики и задавленному зомбирующими программами, свойственна способность к творческой единоличной деятельности, и его творчество разрушительно даже для идеального комплекса программ для общества зомби, поскольку никто из самих не идеальных зомби не осознаёт всей информации такого комплекса во взаимной обусловленности его различных информационных модулей. Но своим творчеством всякий модифицирует его, внося в него разного рода новшества, предопределённо не согласованные со всеми прежними фрагментами и с новшествами, вносимыми другими. И это неизбежно при калейдоскопичном и при мозаичном «Я-центричном» мировоззрении индивидов.
Вследствие этого общество зомби и его программисты не могут обходиться без репрессивного аппарата, который бы поддерживал устойчивость этой системы как при жизни одного поколения, так и в преемственности поколений. Тем не менее, идеал правового государства, в котором вся жизнь должна быть подчинена закону и нарушение закона преследуется по закону (а практически и беззаконно, когда законная деятельность проигрывает по эффективности незаконной), — культивируется по всему миру и в России, вопреки его очевидной неработоспособности в условиях, когда надзаконная концепция управления делами всего общества в преемственности поколений, под которую пишутся программы-законы, не оглашена в этом обществе явно, — в качестве идеологии.
Если Запад и живёт без явного оглашения идеологии, то это так видится только на первый поверхностный взгляд: Запад — библейская цивилизации. А Библия содержит в себе кроме всего прочего и идеологию общественной жизни, однако не называя её прямо идеологией. При этом Запад — до появления саентологии и возникновения относительно массового интереса к восточной мистике — был идеологически однородным обществом, в котором ни что, чуждое Библии, не проявлялось так, чтобы оказать влияние на дальнейшую судьбу общества в этой цивилизации. Запад привык жить без альтернативы Библии, не понимая её существа и бессознательно принимая библейские нормы в качестве автоматизмов поведения зомби-биоавтоматов и “само собой” разумеющихся истин, одинаково пригодных для всех жизненных обстоятельств, для всех народов, для всех регионов планеты, для всех исторических эпох, вопреки тому, что это — объективно и субъективно не так.
Россия же, хотя бы вследствие того, что разные её народы исповедуют вероучения, провозглашающие не всегда совместимые между собой цели и способы их осуществления, в совокупности представляющие собой их жизненные идеалы; вследствие того, что в её истории были 70 лет строительства коммунизма, по своим идеалам отличного от повседневных норм общественной жизни Запада на основе Библии, не имеет возможности построить «правовое государство» без оглашения идеологии, что и подтверждается опытом реформ после 1991 г.
