От лжекапитализма к тоталитаризму! - Антонов Михаил Алексеевич (читаем книги онлайн бесплатно txt) 📗
Таити Сакаия, автор книги «Что такое Япония?» (М., 1992), так объясняет происхождение национального характера и общественного устройства японцев:
На гористых Японских островах пригодная для поселения и земледелия лишь узкая полоска земли вдоль берега моря, это всего 10 процентов территории. Террасы на горных склонах и болотистые земли мало пригодны для животноводства. Но зато они идеально подходят для возделывания риса. А это занятие, требующее устройство сложной системы регулирования подачи воды на поля, не по силам не только одиночке, но и отдельной семье, тут нужно объединение усилий целой деревни, общины и контроль над ними со стороны государства.
Далее, частые землетрясения и извержения вулканов, цунами и тайфуны, подчас разрушительные, заставляют людей держаться вместе и приходить на помощь друг другу. «Вся община живёт и трудится как единое целое», в ней царит дух братства и сотрудничества. Отсюда берёт своё начало японский коллективизм. Японцы сформировались как ревностные поборники идеи равенства, для которых жестокое господство и подчинение невыносимы.
Но японский коллективизм — это коллективизм группы, поначалу — деревни, общины, затем, по мере развития крупной промышленности, — коллективизм корпорации. А другая деревня, другая корпорация — это уже чужаки. И равенство в Японии сочетается с жёсткой иерархией. Японский коллектив — это как корабельный экипаж, где коллективизм сочетается со строгим подчинением, с вертикальными связями типа «отец — сын» («учитель — ученик», феодал — самурай и пр.). При этом нижестоящий находится в долгу у того, кто ему покровительствует. Долг этот бывает либо временным, либо пожизненным, обязывая к верности (безусловной — прав покровитель или неправ).
От лидера группы требуются мягкость и доброта, дух самопожертвования, обязанность во всём быть первым. Слишком способный руководитель может набрать чересчур много власти. Для Японии характерно коллективное руководство на всех уровнях общественной лестницы.
Японцы веками не проявляли желания покидать божественное творение — свою родину и расширять территорию государства. Лишь в Средние века была предпринята попытка захватить Корею, но она окончилась неудачей. С другой стороны, и угрозы нападений извне Япония до середины XIX века не знала, единственный поход потомков Чингис-хана на острова не состоялся, потому что вдруг возникший «божественный ветер» потопил флот, подготовленный для вторжения.
Япония — это «страна как большая семья», «мирное общество, доверяющее властям». Конечно, как и другие страны, Япония знала бунты и восстания, междоусобные войны и измены, но их характер был иным, чем на Западе. В японском языке не было даже слова «революция», оно появилось лишь для обозначения соответствующего явления западной истории.
Средневековое японское общество включало четыре сословия, призванные выполнять определённые функции. Самураи служили в армии или в администрации (только им разрешалось иметь оружие). Крестьяне обеспечивали страну продовольствием. Ремесленники производили оружие и другую необходимую продукцию. Торговцы доставляли товары потребителю. Торговля долго считалась неприличным занятием. Вне сословий оказывались артисты, забойщики скота и пр., а ниже их были парии, выполнявшие самые грязные работы.
Со временем в Японии установилось самое жёсткое правление с полицейским режимом. Были установлены правила, какую одежду могут носить представители разных сословий, не допускалась чрезмерная роскошь, запрещались развлечения. Крестьяне были связаны круговой порукой, за соблюдение правил поведения своих жителей отвечала вся община.
Один из высоких сановников учил японских феодалов оставлять крестьянам лишь столько риса, чтобы они не умерли с голоду. Но в идеале владелец земли должен был выступать как отец крестьян, работавших на ней, и обеспечивать их хотя бы скудное пропитание. Когда этот принцип нарушался, начинались крестьянские бунты. Они подавлялись, и снова крестьянство обрекалось на полуголодное существование. А правящая элита богатела, развивался торговый и ростовщический капитал. (И всё же разрыв в уровне богатства в Японии всегда, особенно в новейшей её истории, был меньшим, чем в странах Запада.) Традиция патерналистских отношений «хозяин-отец и работники-дети» сохранялась на предприятиях, особенно в крупных японских корпорациях, до 80-х годов XX века.
Отсюда и идеал многих японских мыслителей — «государственный коллективизм», то есть патерналистско-абсолютистское государство как единый коллектив, весь японский народ как одна пирамидальная семья, во главе с императором.
В этом смысле «японский тип государственности» не имеет аналогов в мире. Интересы государства в большей мере, чем в других странах, согласуются с интересами общества в целом. Оно регулирует пропорции в распределении власти и богатства, создаёт жёсткую вертикаль, обеспечивающую справедливость и ответственность за судьбу страны всех сегментов общества, поддерживает этико-моральные устои, необходимые для единства нации, сплочения и мобилизации её граждан. Общество делится не столько на классы, сколько на группы по разным признакам (семья, фирма, деревня и др.), сплочённые вокруг лидера. А высшей формой группы выступает нация во главе с государством (до 1945 года — с императором). Японцы стремятся к консенсусу, к согласию везде и во всём, чтобы избежать разрушительных революций. Их отличает способность сплотиться воедино для достижения чётко сформулированной национальной цели, поставить интересы страны выше личных или узкогрупповых интересов. (См.: Авдулов А.Н., Кулькин А.М. Государственная научно-техническая политика Японии. М., 2000.)
А в целом японская нация уникальна. Хотя Япония и находится в Азии, многие исследователи не считают её азиатской страной. Очень многое в ней напоминает Англию (это отметил, в частности, кинорежиссёр Александр Сокуров, снявший фильм о японском императоре Хирохито), и японской цивилизации присущи многие европейские черты. О нравах и обычаях японцев хорошо рассказывает писатель Всеволод Овчинников в своей книге «Ветка сакуры».
Принуждение к общению с «мировой цивилизацией»
В Европе, где ощущалась большая нужда в золоте (властители соревновались в роскоши, а развитие торговли требовало всё больше золотых монет), давно ходили легенды о богатстве Японии. В Японии действительно добывали тогда и медь, и серебро, и золото, которые шли в Китай в обмен на сталь для изготовления оружия и на предметы роскоши. Российский чиновник также доносил царю, что наши сукна и железо попадают в Японию только через посредников — китайских купцов, которые наживают на этом громадные прибыли.
Поскольку Япония тогда отставала от европейских стран, в частности, ещё не имела огнестрельного оружия, её правящие круги взяли курс на добровольную самоизоляцию от внешнего мира, продолжавшуюся более 250 лет. В 1635 году японцам было под страхом смерти запрещено покидать страну, а также строить крупные корабли. (Вообще японцы не были мореходами, хотя японских пиратов в приморских провинциях Китая называли «чумой».).
Первыми из европейцев открыли Японию португальские мореплаватели, за ними последовали голландцы. Европейцам трудно было представить, что в мире существуют другие цивилизации, не уступающие их собственной, и они смотрели на Японию как на обычную отсталую страну, возможный объект эксплуатации. В свою очередь, японцы называли португальцев и испанцев «варварами южных морей». В Японию проникло христианство, и оно сначала пустило там корни. Но христианство не могло ужиться с учением об императоре как о «живом боге», и потом оно было надолго запрещено. Голландцы были не католиками, а протестантами, то есть, с точки зрения японцев, не вполне христианами, а потому для их кораблей (как и для китайских) было установлено число заходов в японские порты в течение года.
Европейским купцам было позволено жить только в специальном посёлке (своего рода «гетто») возле морского порта, где производилась торговля, их раз в год привозили в столицу на приём у главы правительства. Иностранцы были обязаны представлять правительству доклад обо всём важном, что происходило в мире, благодаря этому власть, соблюдая принцип изоляционизма, всё же имела, хотя и по чужим данным, представление о происходящем на мировой арене.
