Гитлер и Сталин перед схваткой - Безыменский Лев Александрович (книги онлайн полные версии TXT) 📗
Статья I
Правительство СССР и Германское Правительство устанавливают в качестве границы между обоюдными государственными интересами на территории бывшего Польского государства линию, которая нанесена на прилагаемую при сем карту и более подробно будет описана в дополнительном протоколе.
Статья II
Обе стороны признают установленную в статье I границу обоюдных государственных интересов окончательной и устранят всякое вмешательство третьих держав в это решение.
Статья III
Необходимое государственное переустройство на территории западнее указанной в статье I линии производит Германское Правительство, на территории восточнее этой линии – Правительство СССР.
Статья IV
Правительство СССР и Германское Правительство рассматривают вышеприведенное переустройство как надежный фундамент для дальнейшего развития дружественных отношений между своими народами.
Статья V
Этот договор подлежит ратификации. Обмен ратификационными грамотами должен произойти возможно скорее в Берлине.
Договор вступает в силу с момента его подписания.
Составлен в двух оригиналах на немецком и русском языках.
Москва, 28 сентября 1939 года.
По уполномочию За Правительство
Правительства СССР Германии
В. МОЛОТОВ И. РИББЕНТРОП»
Чем этот договор отличался от договора 23 августа? Различие огромное. 23 августа Германия еще не напала на Польшу, и формально Советский Союз мог с ней заключать такой пакт, не становясь соучастником, – повторяю, формально, ибо знал о предстоящем нападении на Польшу. 28 сентября все было иначе: Германия была агрессором, и СССР заключал с ней договор о дружбе! Впоследствии Сталин в специальном (и позорном) сообщении ТАСС 29 октября даже подтвердил, что, по его мнению, не Германия, а Франция и Англия начали войну! С агрессором Сталин собирался дружить, хотя и не без корысти. Секретный протокол разъяснял:
«Секретный дополнительный протокол
Нижеподписавшиеся уполномоченные констатируют согласие Германского Правительства и Правительства СССР в следующем:
Подписанный 23 августа 1939 г. секретный дополнительный протокол изменяется в п. 1 таким образом, что территория литовского государства включается в сферу интересов СССР, так как с другой стороны Люблинское воеводство и части Варшавского воеводства включаются в сферу интересов Германии (см. карту к подписанному сегодня Договору о дружбе и границе между СССР и Германией). Как только Правительство СССР предпримет на литовской территории особые меры для охраны своих интересов, то с целью естественного и простого проведения границы настоящая германо-литовская граница исправляется так, что литовская территория, которая лежит к юго-западу от линии, указанной на карте, отходит к Германии.
Далее констатируется, что находящиеся в силе хозяйственные соглашения между Германией и Литвой не должны быть нарушены вышеуказанными мероприятиями Советского Союза».
Наконец был подписан еще один секретный протокол:
«Секретный дополнительный протокол
Нижеподписавшиеся Уполномоченные при заключении советско-германского договора о границе и дружбе констатировали свое согласие в следующем:
Обе стороны не допустят на своих территориях никакой польской агитации, которая действует на территорию другой страны. Они ликвидируют зародыши подобной агитации на своих территориях и будут информировать друг друга о целесообразных для этого мероприятиях.
Москва, 28 сентября 1939 года».
Вечером 28-го состоялся пышный прием. Для гостей был сделан перерыв, во время которого Риббентроп с делегацией посетил Большой театр и посмотрел один акт «Лебединого озера» (о, этот многострадальный балет!). К утру все было готово, причем Сталин времени не терял: одновременно с Риббентропом в Москву был приглашен министр иностранных дел Эстонии Сельтер. С ним был подписан договор, разрешавший создание советских военных баз в Эстонии. Так Гитлер получил ответ на интересовавший его вопрос о советских намерениях в Прибалтике. Вскоре последовали аналогичные советские соглашения с Литвой и Латвией, ввод туда частей Красной Армии и флота. Практически начался процесс, завершившийся в августе следующего года присоединением трех республик к СССР.
На приеме 28-го не было недостатка ни в напитках, ни в тостах. Обе стороны не преминули высказывать свое удовлетворение новым договором. А ведь это был роковой договор! Он практически отдал Гитлеру всю Польшу, превратив ее в сплошной концлагерь под названием «генерал-губернаторство». Теперь в него вошли уже не только западные воеводства, но и восточные (недаром в преддверии нового регулирования тысячи польских евреев устремились на Восток – к Бугу и Сану, надеясь спастись от уничтожения).
Сталин, казалось, мог торжествовать. Но цена полученной отсрочки оказалась страшной. После 22 июня 1941 года дивизии вермахта быстро прошли через районы Западной Белоруссии, Западной Украины и Прибалтики, которые Красная Армия не успела освоить и приспособить к обороне. Еще страшнее были последствия той политической игры с Гитлером, в которую ввязался Сталин в преддверии неизбежной войны. Для подготовки к обороне было потеряно время. А его, как известно, возвращать никому и никогда не удается. Не удалось и Сталину.
Глава восемнадцатая.
«Они сами это сделают»
25 октября 1939 года Сталин беседовал в Кремле в очередной раз с руководителем Коминтерна Георгием Димитровым. Речь шла о пакте – и о Прибалтике. Запись Димитрова от 25 октября гласит:
«– Мы думаем, что в пактах о взаимопомощи (Эстония, Латвия, Литва) нашли ту форму, которая позволит нам поставить в орбиту влияния Советского Союза ряд стран. Но для этого нам надо выдержать – строго соблюдать их внутренний режим и самостоятельность.
– Мы не будем добиваться их советизирования.
– Придет время, когда они сами это сделают».
Сталин не смущался в выражениях – прибалтов при разговоре не было. Не было и немцев. Но недаром, когда Иоахим фон Риббентроп собрался лететь в Москву во второй раз, в ночь перед отлетом его вызвал Гитлер и дал последние инструкции; одним из вопросов, которые министр должен был выяснить у Сталина, была судьба Прибалтики. Сталин, говорил Гитлер, «собирается скоро заняться». Что же он хотел делать?
В одном Гитлер был безусловно прав. Шанс, который по пакту и Договору о дружбе и границе Сталин получил, он немедля использовал. Уже в сентябре 1939 года в Москву был вызван министр иностранных дел Эстонии К. Сельтер, которому была предъявлена смехотворная претензия: в Таллинском порту якобы укрылась… польская подводная лодка. Она действительно прибыла туда 20 сентября и была интернирована и разоружена, но вдруг… исчезла. Эстонцы стали извиняться перед СССР, который вдруг обеспокоился возникновением себе угрозы со стороны «иностранных подводных лодок». Сельтер быстро узнал, в чем настоящие пожелания Молотова и Сталина: те предложили разместить в Эстонии советские военные и военно-морские базы, для чего заключить договор о взаимопомощи. Одновременно Эстонии было предложено выгодное экономическое соглашение. Эстонское правительство думало недолго: 28 сентября договор был подписан.
Это был не только сигнал: 29 сентября аналогичное «приглашение» получила Литва, 2 октября – Латвия.
В октябре последовала целая серия переговоров СССР с Литвой, Латвией и Эстонией, завершившаяся принятием договоров о взаимопомощи. Советские войска получили право размещаться в трех государствах при условии невмешательства во внутренние дела. О том, как шли переговоры И. В. Сталина и В. М. Молотова с их партнерами, можно судить по сделанной министром иностранных дел Латвии В. Мунтерсом записи беседы 2 октября 1939 года:
«Молотов: Хотелось бы с вами поговорить насчет того, как упорядочить наши отношения. Примерно так, как с Эстонией? Если вы придерживаетесь такого же мнения, то мы могли бы определить принципы. Нам нужны базы у незамерзающего моря.
