Политическая система с точки зрения теории управления (СИ) - Донецкий Юрий Игоревич (книга жизни .TXT) 📗
Власть в результате революции начала XX-го века в России досталась тем, кто смог наобещать электорату больше всех. Пропаганда коммунизма, где всем обещают задарма всё, что захочешь (по потребностям), на тот момент было верхом агитаторского популизма. Тогда ещё не придумали, что ещё можно пообещать наивному электорату.
Последовавшие после Октябрьского переворота в России революционные события в ряде стран Европы закончились победой национал социализма, который идеологически базировалось уже на привычных идеях разделения общества по генетическому признаку. Одни нации имеют право повелевать (господа) и другие должны служить повелителям (рабы). Даже в те времена эти идеи уже считались порочными.
То есть пообещать смогли ещё больше, чем "всё что захочешь", как обещали коммунисты. К этому ещё добавилось и расовое превосходство, право повысить свою самооценку за счёт унижения остальных. Не на много новые идеи расового превосходства отличались от колониальных концепций, на основании которых произошёл передел мира перед первой мировой. А ведь попытка ревизия этого передела мира и стала причиной этой войны. Вторая мировая имела ту же цели, что и первая - борьба с "несправедливым" разделом мира, попытка реванша за поражение в бойне первой мировой. Только немного обновили лозунги.
Не может не бросаться в глаза очевидное родство идеологических концепций деструктивных сил, с культом такого расплывчатого понятия, как "свобода", в прошлом и сейчас. После первой мировой войны и на заключительном этапе Холодной войны недостатком "свободы" в стране оправдывали свою измену отечественные служители заокеанских правопреемников колонизаторов.
Вполне резонный вопрос, не кроется ли причина мировых войн в электоральных играх политтехнологов демократических систем? Причём у этой мысли есть и современное подтверждение. Большинство войн, если не все, развязанные Соединёнными Штатами, одной из главных причин имели необходимость повысить рейтинг президента. За заключение мира на равных условиях один американский президент (Кеннеди за мирное решение Карибского кризиса) поплатился жизнью. Другой (Никсон за уход из Вьетнама) - репутацией худшего президента США.
Смена власти советской идеологии в России прошла под лозунгами построения "гуманного" общества по западному образцу, которое до сих пор эксплуатирует бородатые, как анекдот, лозунги Французской революции. А потом, в ходе перманентного революционного процесса, на окраинах постсоветского пространства последовал приход к власти политических сил, с идеологическим обоснованием родом всё из тех же колониальных концепций. В первую очередь неонацизм.
Радикальный религиозный фанатизм тоже оказался на службе у экспансии. Тут опять ничего нового. Религиозные войны принесли человечеству немало бед в прошлом. Идеи религиозного диктата такие же преступные, как идеи расового превосходства.
Насаждение на постсоветском пространстве русофобских, нацистских режимов никак нельзя назвать положительным явлением, сколько бы ни пелось дифирамбов победе идей "свободы" над "деспотизмом". И здесь дело не только в издержках при освоении прогрессивной системы управления, а и в том, что преступные режимы с порочной идеологией это закономерный, логичный результат демократических процессов, которые не контролировались и не корректировались методами профессионального управления, родом из абсолютизма. Здесь опять уместна аналогия со средствами автоматики в технике. Неотъемлемой частью технических регуляторов являются аварийные системы отключения автоматики и переход на ручное управление. Оправдать легитимностью демократического выбора скатывание к преступной идеологии недопустимо. Выше я говорил о роли традиций и морали в устойчивости работы государственного управления. Недостаток морали в системе госуправления не менее вреден, чем закостенелость и приверженность абсурдным догмам старой номенклатурной системы, которые не позволили стране поспевать в развитии за геополитическими конкурентами.
Недостатком старой системы сторонники русофобии относят "Великодержавность", как любят ставить штамп любители поживиться за счёт других стран - "Тюрьма народов". Прежде всего, это преднамеренная ложь. Собирание земель и народов в единое политическое образование, способное защитить себя и своих граждан от внешней агрессии и внутренней анархии - явление, безусловно, положительное. К нему стремились многие народы. Вспомним, какими влиятельными игроками на политической сцене становились монгольские племена при Чингиз Хане, или Германские земли при Бисмарке. Современная Европа мечтает объединиться. Почему то, что считается полезным для Европы должно считаться вредным для России. Тем более что у России больше опыта в построении большого государства, лучше традиции и больше шансов обеспечить свободы и права граждан за счёт собственных ресурсов, чем в раздираемой противоречиями подконтрольной агрессивному заокеанскому хозяину, Европе.
11. Характеристика политических систем и их комбинации.
Из вышеизложенного можно сделать некоторые выводы. Во-первых, политически активна малая группа населения, и в этом смысле буржуазная демократия не имеет преимуществ перед средневековым абсолютизмом в вопросе представительности. А миф о том, что демократия заставляет власть учитывать интересы всех социальных групп может, в конце концов, лопнуть и похоронить стабильность государственного управления. С ростом недоверия к современным политическим принципам будет расти и запрос на новую концепцию политического устройства. Пока наиболее перспективным вариантом выглядит комбинирование механизмов демократии и абсолютизма. В принципе и сейчас ни одну реальную политическую систему нельзя назвать чисто демократической или абсолютистской. И искусство управления как раз и состоит в том, чтобы в существующей комбинации элементы разных систем проявляли свои достоинства, а не недостатки. Нужно, чтобы противоречия этих систем не вели к разрушающим негативным последствиям. Неустойчивость системы всегда должна находиться в области регулирования, не доходить до революционных переворотов и нелегитимной смены власти.
Главное, что к политической системе можно применять практику и теорию управления, так же, как к системам управления техническими устройствами и промышленными процессами. Как я упомянул в начале статьи, о применении этой теории к органам административного управления и системе управления народным хозяйством говорилось в предыдущих статьях [1,2,3]. У политической системы есть специфика действия механизмов обратной связи, устойчивости и управляемости системы. Но, тем не менее, анализ политической системы методами, отработанными в практике управления других сфер деятельности может позволить развивать политическую систему гораздо эффективнее, чем сейчас, избегая ошибок и идеологических заблуждений.
Очевидно, что демократия, в том виде, в котором она сложилась в последнее время, крайне опасна с точки зрения сохранения стабильности. Слишком часто она стала приводить к переворотам, разрушению государств, воцарению хаоса и беспорядка. Не слишком хорошо она стала работать, как инструмент приспособления к изменяющимся условиям. Она плохо защищает страну от внешних угроз и плохо противостоит внутренним подковёрным интригам. Нет эффективной обратной связи, которая запускала бы механизмы предотвращения или, хотя бы, снижения вреда от этих вредных явлений. Если те, чьи действия влияют на работу системы, не отвечают за их результаты, то они, в конечном счёте, доведут эту систему до разрушения.
В то же время и номенклатурный абсолютизм, который так хотят установить чиновники, как гарантию своего стабильно обеспеченного положения, не может не тормозить развитие страны, не вести к застою и деградации.
Так, что для дальнейшей оптимизации политической системы стоит внимательнее присмотреться к современным комбинированным системам, которые наследуют в себе устойчивость абсолютизма с мобильностью и скоростью реакции на изменяющиеся запросы общества, присущие демократическому управлению.
