Дипломаты в погонах - Болтунов Михаил Ефимович (читаем книги онлайн .txt) 📗
В 60-е годы произошло и еще одно важное событие, узаконившее пребывание за рубежом в составе дипломатических миссий военных и морских агентов. Мировое сообщество официально признало их статус и распространило на агентов все привилегии чиновников дипкорпуса.
Нельзя не отметить, что в ходе милютинских военных реформ в армии была восстановлена централизованная система разведки. 27 сентября 1863 года император Александр II утвердил на два года «Положение и штаты Главного управления Генерального штаба». С этого дня в России вне зависимости от организационно-штатных мероприятий, изменений названия и даже общественно-политического строя будут действовать центральные органы военной разведки, а за рубежом работать военные и морские агенты при российских дипломатических представительствах.
Руководят сетью военных разведчиков два органа – военно-ученое и азиатское отделения Главного управления. Позже, поскольку «Положение» было временным, принятым на два года, военно-ученое отделение станет военно-ученым комитетом.
Азиатское отделение в 1867 году будет переименовано в азиатскую часть, и на нее возложат весь комплекс разведзадач азиатского региона. Через два года часть переименуют в делопроизводство. В нем «сосредотачиваются дела, касающиеся военных округов Кавказского, обоих Сибирских, Оренбургского и Туркестанского».
Что же касается военно-морского флота, то за годы реформ и там произойдут большие изменения. В 1856 году в России создается Кораблестроительный технический комитет. В его функции входило планирование и рассмотрение программ строительства судов. Естественно для комитета были очень важны сведения о военном кораблестроении иностранных государств, вооружении и технических средствах их флотов.
В 1856 году на Морской ученый комитет возлагаются задачи по развитию «мореходных и вспомогательных наук, для совершенствования морских сил», в свою очередь Кораблестроительный технический комитет должен был отслеживать все «улучшения по технической части кораблестроения» как в России, так и за рубежом.
В отчете о посещении Лондонской выставки 1862 года по предметам кораблестроения, мореплавания и артиллерии, к примеру, говорилось: «…Морскому ведомству через своих постоянных агентов, живущих в Лондоне, весьма полезно приобрести подробные чертежи всего того, что относится как до отливки снарядов, так и до их контроля при приеме заводов.»
Военно-морская разведка той поры опирается не только на своих «гласных» агентов, но и направляет за границу офицеров, которые следят за постройкой кораблей для российского флота, служат волонтерами в экипажах судов иностранных государств, входят в состав научных экспедиций.
А вот зарубежные силы и средства, скажем так, сухопутной военной разведки России представлены в основном военными агентами. В Париже работает полковник князь Витгенштейн, в Вене – генерал-майор барон Торнау, в Лондоне – полковник кавалергардского полка Новицкий, в Берлине – генерал-адъютант граф Адлерберг.
Пожалуй, самый известный и заслуженный из этой «смены» военных агентов – граф Николай Владимирович Адлерберг. Он происходил из балтийских немцев. Родился в семье члена Государственного совета Российской империи Владимира Федоровича Адлерберга. В 11 лет зачислен пажом к высшему двору. В 1830 году поступил в Пажеский корпус, а через шесть лет – в лейб-гвардии Преображенский полк.
В жизни Николая Адлерберга было все – торжественные парады перемежались с военными действиями, участием в боевых походах.
В 1839 году он принимает участие в торжественном открытии памятника Бородинской битвы, в следующем году командирован в Берлин на похороны прусского короля Фридриха Вильгельма III, несет караул при теле усопшего, а уже в 1841 году подпоручик Адлерберг воюет с горцами на Кавказе, штурмует укрепленный аул Чиркей, идет в бой при Акташ-Аухе, при Тепи-Юрте, при селе Архой в Малой Чечне.
С 1841 года Адлерберг, уже поручик, вновь в составе Отдельного Кавказского корпуса. Он со своим подразделением прикрывает саперов, которые прокладывают дорогу, идет в авангарде частей генерала Фрейтага при проходе через Хубарскую позицию, командует правой колонной отряда, двинувшейся к укрепрайону Шамиля, затем состоит в авангарде генерала Пассека, принимает участие во всех боях, показывает себя храбрым, грамотным офицером.
В звании капитана в 1848 году Николай Владимирович назначен заведовать делопроизводством по особо секретным делам канцелярии Военного министерства.
Потом снова были бои и походы в Галиции и Венгрии. В 1853-м году Адлерберг – градоначальник Таганрога, в 1854-м – военный губернатор Симферополя. В апреле следующего года он был удостоен звания генерал-майора, а через пять месяцев назначен состоять при миссии в Берлине. Там он прослужил десять лет. По возвращении назначен генерал-губернатором Финляндии, с 1881 года – член Государственного совета.
Следует отметить и тот факт, что накануне Русско-турецкой войны 1877–1878 годов военная разведка использовала не только официальные «гласные» источники. Этого требовала предвоенная обстановка.
В 1875 году против турецкого засилия выступили народы Боснии и Герцеговины, вслед за ними поднялись жители Сербии, Черногории, Македонии.
Весной 1876 года пламя борьбы перебросилось в Болгарию. Турки ответили жесточайшим террором. Они подавили национальное движение в Боснии и Герцеговине, утопили в крови восстание болгар во главе с Христо Ботевым.
Россия сама находилась в крайне сложном положении. После поражения в Крымской войне в армии и во флоте оставалось много неразрешенных проблем, не были завершены военная реформа, перевооружение, чувствовалась острая нехватка хорошо подготовленных солдат-резервистов.
Министерство иностранных дел Российской империи пыталось дипломатическими методами добиться облегчения положения христианских народов на территории Турции. Однако этого не удалось сделать. Султан отверг проект автономии некоторых провинций в Болгарии, в Боснии и Герцеговине. Стало ясно – война на пороге.
Российская империя развернула в Бессарабии части действующей армии. В случае войны эти войска должны были вынести основную тяжесть боев. Сложностей не мало. Однако особенно остро ощущалась нехватка свежей, а главное, регулярной разведывательной информации как сугубо военного, так и военно-политического характера. Командующий группировкой великий князь Николай Николаевич желал четко представлять дислокацию гарнизонов турецких войск на территории Болгарии, их вооружение, численный состав, фортификационные сооружения.
Для этого следовало заслать в одну из близлежащих к Болгарии стран своего человека. Однако миссия столь сложна и ответственна, что великий князь был в раздумье.
Выбор пал на офицера по особым поручениям полковника Петра Паренсова. Он вскоре исчез из Ставки, зато в Румынии у российского консула в Бухаресте барона Стюарта появился «родственник», прибывший из Кишинева.
Первым делом Петр Дмитриевич (а теперь Пауль Паульсон) заводил нужные знакомства, наносил визиты известным в столице людям, кутил, был щедр и участлив. Словом, вел себя как богатый родственник консула, не обремененный службой и заботами. На самом деле Паренсов подбирал себе помощников, изучал обстановку.
Вскоре агентурная сеть Петра Дмитриевича состояла из разных по своему положению людей. В их числе был, к примеру, как местный староста Матюшев, так и крупный зерноторговец и банкир Евлогий Георгиев. Однако всех их объединяло одно – они любили свою попранную родину, были патриотами Болгарии.
Матюшевские агенты следили за передвижением турецких судов по Дунаю. Братья Христо и Евлогий Георгиевы держали склады по всей Болгарии. Их торговые агенты мотались по стране, доставляя ценную информацию, а также вместе с зерном везли в Румынию и разведсообщения для Пауля Паульсона. Вскоре эти сообщения попадали в Ставку русских войск в Бессарабии.
Сам Паульсон тоже был человеком беспокойным, не засиживался подолгу в столице. То и дело пересекал Дунай, объясняя туркам, что вынужден посетить могилу своего родственника. Паренсов понимал: вскоре нашим войскам придется форсировать Дунай, и потому сам проводил рекогносцировку местности, изучал, уточнял береговые позиции турецкой армии.
