В схватках с врагом - Соколенко Н. (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
Но сотрудники Ивано-Франковского управления государственной безопасности с получением ориентировочных данных из Черновцов вскоре разыскали их и там. В короткой схватке в бандитском схроне Сталь был убит, а Старый и Недобитый взяты живыми. Оба бандита по требованию жителей Буковины были осуждены военным трибуналом и за все злодеяния получили сполна.
«ПРОСТОЕ» ДЕЛО
И. Головченко
Наверное, еще и сегодня в Донбассе можно встретить немало старожилов, которые помнят, сколько тревог и разных пересудов породил во всем крае взрыв одного из цехов аммонитового завода, унесший несколько жизней.
Мне по роду службы пришлось участвовать в работе комиссии, производившей установление причины взрыва. Материалы этого сложного расследования и легли в основу предлагаемого читателю рассказа.
Весь этот день полковник Головин просидел на совещании в облисполкоме, а когда вернулся в управление, его уже ждала куча неотложных дел. К одиннадцати часам ночи, когда он подписал все служебные бумаги, стала чувствоваться сильная усталость. Но время для отдыха, еще, видно, не пришло. Зазвонил телефон.
— Слушаю… Что? Взрыв на заводе? — Он крепче прижал трубку к уху, нажал кнопку звонка. — Жертвы есть?.. Причина?.. Сила взрыва?.. Прокурор города выехал?.. Немедленно выезжайте и вы! Я тоже еду…
— Товарищ полковник, вы меня вызывали! — напомнил о себе явившийся по вызову офицер.
— Позвоните в Министерство государственной безопасности, сообщите им, что на заводе произошел взрыв цеха, есть жертвы. Причины взрыва пока неизвестны. Доложите, что подробности я сообщу, когда побываю на месте. Вызовите мою машину и скажите майору Романкину, пусть выходит к подъезду.
Ни одно расследование происшествия в областной промышленности не проходило без участия майора Романкина. Инженер-машиностроитель, он до направления его в органы МГБ работал начальником цеха тракторного завода и хорошо знал производство.
На место приехали уже утром. Снегопада здесь не было. Морозец расписывал узоры на окнах одноэтажных домов. Кое-где вместо стекол окна были закрыты подушками, одеялами, фанерой. А ближе к заводу попадались дома с вывалившимися оконными рамами. Когда подъехали к заводоуправлению, полковник распорядился:
— Вы, Романкин, идите в контору и наложите арест на всю техническую документацию, а я осмотрю место взрыва.
То, что увидел полковник, превзошло все его ожидания. Битый кирпич, скрюченное оборудование, веером разбросаны деревянные балки и железные кронштейны. По развалинам одиноко бродил человек в теплом пальто с поднятым воротником, в котором пряталось худощавое лицо и рыжеватая бородка.
— Я думал, застану здесь много людей, а оказывается, вы один, — сказал полковник, подойдя к незнакомцу.
— Разошлись. Было много. И прокурор, и из МГБ, все были. А вы тоже по этому делу прибыли?
Головин представился.
— О! Тогда давайте знакомиться: профессор Горбунов. Направлен для участия в работе комиссии по расследованию причин взрыва.
На одной из дверей в заводоуправлении появился листок бумаги с надписью красным карандашом: «Оперативная группа органов государственной безопасности». Маленькая прокуренная комната с одним окном теперь напоминала какой-то архив. На двух столах, подоконнике, на полу лежали стопки заводских дел. Здесь были и техническая документация оборудования, и чертежи, и описания технологического процесса, отчеты, анализы. Различные справочники по технике безопасности, материалы проверок цехов по противопожарному режиму…
Вместе с Романкиным в этой комнате работал уполномоченный МГБ капитан Величко. В гимнастерке, перетянутой ремнями, с тяжелой кобурой на боку, он выглядел молодцевато. Однако светлые волосы его слиплись от пота, а лицо побледнело. Капитан эту ночь не спал.
По приказанию полковника он доложил обстановку:
— Ночью я был в селе Васильки. Это в пятнадцати километрах от города. Нам стало известно, что там скрывается бывший начальник фашистской полиции города. Он прятался на чердаке у родной тетки. Взяли мы его без шума. При нем имелся парабеллум и две обоймы патронов. По дороге оттуда я увидел, как над городом вспыхнуло зарево, а через несколько секунд услышал взрыв. Я завез арестованного в отдел, доложил вам по телефону, а сам — на завод… Осмотрели место, провели первые допросы, и, скажу вам прямо, товарищ полковник, впечатление не из хороших. В цехе не было порядка. Оборудование имело неисправности, перегревались подшипники. Сам директор не отрицает этого. Вечером он был в цехе и распорядился остановить его. Рабочие разошлись, и тогда по указанию директора механик цеха вызвал ремонтную бригаду. Как только она принялась за работу, произошел взрыв.
— Что вы усматриваете в этом?
— Видимо, слесари прокручивали оборудование на больших оборотах… Выяснить не у кого, все они погибли!
— А директор, как объясняет директор?
— Ничего он не объясняет. Говорит: может, прокручивали, а может, и не прокручивали.
— А уголовное дело возбудили?
— Конечно, все по закону. Мы договорились с прокурором города: уголовное дело возбудил следователь прокуратуры.
Из-за стола поднялся Романкин:
— Товарищ полковник, сегодня мы изучим всю документацию завода, а следователь запротоколирует первые показания. Затем вместе со следователем прокуратуры составим единые планы дальнейшей работы. Завтра утром представим вам и прокурору на утверждение документы.
— Согласен. Предусмотрите в плане всю техническую сторону: состояние оборудования цеха и соблюдение правил безопасности. Это — первое. Второе: противопожарное состояние цеха. Третье: доступ в цех для посторонних и возможность диверсии. На последнее обратите особое внимание.
Прокурор города Хиневич разместился в таком же маленьком кабинете, только в другом конце здания. Вместе с прокурором в кабинете сидел следователь городской прокуратуры. Боевой офицер (демобилизованный по болезни), военный следователь Ивашкевич вернулся в родной город и стал работать по своей специальности.
Приход полковника был для обоих неожиданностью.
— Ну, чем же порадует нас прокуратура? — спросил полковник.
— Картина вырисовывается не в пользу руководства завода, — начал прокурор. — В цехе не было порядка. Со взрывчаткой обращались, как с песком. Много неисправностей в оборудовании. В общем, мы имеем уже достаточно оснований, чтобы принять решение относительно руководства завода…
В это время в кабинет вошла девушка в стеганке, повязанная платком, в мужских кирзовых сапогах.
— Захарина? — спросил ее прокурор.
— Да, Захарина.
— Эту девушку мы разыскивали. Она нам должна интересное порассказать. — И, обращаясь к девушке, спросил: — Вы, кажется, последней ушли из цеха?
— Да, последняя.
— Расскажите, пожалуйста, что вы видели в цехе перед уходом?
— Работала вторая смена. Вечером пришел директор, о чем-то поговорил с нашим мастером и ушел. Потом пришел механик завода и остановил работу. Все девчата сразу ушли. А я наводила порядок на своем рабочем месте. Потом, только вышла из цеха, сделала несколько шагов, как меня ослепило огнем, и очнулась я уже в больнице. Вот и все!
— С момента выхода Захариной из цеха до места, где ее настиг взрыв, прошло не больше полутора минут, — сказал прокурор.
— А кто оставался в цехе?
— Начальник цеха и три слесаря.
— Может быть, вы заметили что-нибудь необычное в их поведении?
— А что могло быть необычного?
— Ну, скажем, суетились, волновались, возможно, проявляли растерянность?
— Ничего такого не было.
— Ну а, может, пожар, загорание?
— Да вы что? Какой там пожар! Не было такого.
Полковник подошел к Захариной и, взяв ее за локоть, сказал:
— Вы хорошо отвечаете. Разрешите задать вам еще один вопрос? Что говорят люди о взрыве?
— Люди разное говорят.
