Тайна вечной жизни - Морозов Сергей Александрович (читать книги полностью .txt) 📗
Довольно часто в литературных исследованиях России говорится о германском и тюркском компонентах русской души. Если подходить не с патетических позиций, а с биологических, окажется, что германский компонент только внешне был привнесен на территорию России в 18 веке. До этого здесь было готское государство, потом варяжское государство, новгородская земля входила в Ганзейский торговый союз (германский), и психология населения этой земли была аналогичной немецкой. То, что пришло под видом германского компонента позднее, было немецкой версией империи, т.е. элементом не только не русским, но даже не совсем немецким.
Тюрки доминантны биологически в отношении русских, потому среди русских тюрок нет. Тюркский компонент, кроме собственно татар, содержат украинцы – славяно–тюрки. У украинцев есть своя, достаточно совершенная концепция политического устройства, в которой любая империя присутствует исключительно как зло. Но когда тюрки, особенно интеллектуалы, оказываются в России, они теряют ориентировку и потому обращаются к имперской традиции. Действительно, было бы странно, если бы тюрки исповедывали русско–европейский национализм.
Бытовая тюркская культура широко распространена в России. Это вызвано большим количеством представителей тюркских национальностей. Но в России живет множество биологически неполноценных людей. Тюркская бытовая культура энергетически менее затратна, чем русско–европейская. И потому бионеполноценные русские выбирают более близкую им культуру, менее затратную – тюркскую.
Русский крестьянин, будучи биополноценным, но проживая в доме, со всех сторон окруженном домами бионеполноценных, вынужден подстраиваться, хотя бы невольно, под их принципы жизни. Если же у крестьянина есть возможность жить не видя бионеполноценных – его психология полностью меняется. У психологии этой есть даже название – хуторская.
Разные нации – разные уровни качества — разные психологии – разные культуры. Да, русскую культуру можно откопать. Но то, что называется сейчас в мире русской культурой, является культурой имперской. А чистые русские культуры трудовая, экономическая, политическая, т.е. не связанные напрямую с национальными особенностями, в большинстве деталей идентичны культурам таких европейских стран, как Германия, Швеция, Латвия и Литва.
Первая глобализация
Заглянуть в будущее несложно – нужно найти аналог в прошлом и посмотреть, чем ситуация закончилась. Для цивилизаций эта ситуация упрощается еще и тем, что чем больше система, тем более она прогнозируема. Когда один автомобиль выезжает на улицу, никто не сможет угадать, попадет он в аварию или нет. Но посмотрев на погоду утром, опытный полицейский с большой точностью скажет, сколько машин разобьется в большом городе за сутки. Это происходит потому, что большие системы, в отличие от малых, подчиняются законам статистики.
Современная цивилизация представляет собой мировую систему взаимодействия народов. Тогда задача прогнозирования ее развития сводится к нахождению такой системы в прошлом, при том что историки, во–первых, отрицают ее существовании вообще; во–вторых, приводят множество доказательств ее существования в частности. Тоже странное поведение, ждущее своего объяснения, представляющее собой еще одну загадку современной цивилизации.
Техническое развитие обусловлено только накопленным опытом. И потому оно не может считаться аргументом в оценке состояния цивилизационных систем. Большую часть своей истории человечество провело в дремотном состоянии. Вспышка цивилизационной активности произошла в 3 тыс. до н.э. Но заряд ее иссяк уже через 1000 лет, и почти два тысячелетия после человечество почти не развивалось. Современная цивилизация ведет свою преемственную родословную с 1 тысячелетия до н.э., с Ближнего Востока, из Греции, из Рима. То, что наблюдается сейчас на планете Земля, тоже вспышка активности. Вспышка не может быть долгой, и не может быть вечной.
Цивилизация только пользуется унаследованными знаниями, которые очень часто в истории утрачивались. Знания переживают цивилизации и культуры. Если у цивилизации есть какие–то знания, это не значит, что она их создала и тем более не значит, что она может их развивать; она может пользоваться ими в состоянии сна, не развивая их и не выводя на новые уровни.
При описаниях различных неординарных проявлений человеческой деятельности в древности иногда говорится о «фальстартах» цивилизаций. Но говорить так могут только сторонники концепции «единой человеческой цивилизации»; доказавшей свою несостоятельность еще в 50–х годах 20 в. Отдельные, несвязанные цивилизации были, есть и будут.
Начало цивилизации, ее расцвет и закат за давностью лет могут показаться одной короткой вспышкой активностьи, «фальстартом». Артефакты свидетельствуют, что вспышки прогресса происходили регулярно. Сюда можно отнеси японскую обожженную керамику 100 в. до н.э. – когда такой керамики не было нигде в мире, и скотоводство в Кении в 170 в. до н.э. – за 7 тыс. лет до появления преемственного скотоводства. Но технологии вызываются к жизни климатическими изменениями, и со следующими изменениями все обогнавшие время технические новации утрачивается, просто отбрасываются за неэффективностью.
Возникновение и исчезновение «цивилизации» можно объяснить следующим образом. В племени А под действием внешних природных причин увеличилась численность, в результате чего племя стало не только многочисленным, но и воинственным. В точке В соседнее племя начинает организовывать превентивную оборону: защитные стены, улучшение оружия, централизация родовой власти. Далее – избыток сил племени А ушел в другую сторону и исчез. Племя В возвращается к прежней жизни – бросает защитные стены, перестает заботиться о технике вооружения и децентрализуется. Через тысячелетия археологи обнаружат появление в точке В цивилизации и ее растворение без видимой причины. Но если под влиянием одной цивилизации возникла не одна, а две и более цивилизаций, под нажимом конкуренции цивилизационный рост может стать безостановочным.
Можно, конечно, сомневаться в выводах Тойнби, в его концепции «вызова со стороны», но чтобы человек что–то делал, ему нужен стимул. Чтобы противостоять цивилизации, чтобы быть с нею на равных, нужно создать свою цивилизацию. И если какому–то народу цивилизация давалась в силу улучшения природных условий, то соседям приходилось ее с трудом организовывать. Таким образом только и можно объяснить одновременное возникновение цивилизаций по всей Евразии. Но эти цивилизации и развитые культуры столь же одновременно исчезли в период с 2700 по 2200 гг. до н.э.
По периоду человеческой истории с 3200 по 2400 гг. до н.э. собрано достаточно информации для создания целостной мировой картины. История городов и деревень уходит в 10–е тыс. до н.э., в период, когда они присутствовали только на Ближнем Востоке. В период с 10–го по 6–е тыс. до н.э. «культура постоянных поселений» медленно распространилась до Балкан и Индии. По большому счету, городская культура выступает как очередная стадия технического совершенствования и вписывается в хронологию постепенного, медленного роста.
В период с 5000–го по 3500 гг. до н.э. территория технологического прогресса расширяется, и к его окончанию представляет собой сплошную полосу от Испании через Ближний Восток до Китая. Технологические новинки внедряются на всех этих территориях почти одновременно. В качестве социальных новинок появляются сложноструктурированные сообщества, протогосударства. Эти сообщества достигли максимума развития к периоду 3000 — 2500 гг. до н.э.
Культуры, более развитые, чем культуры последующие, присутствовали в Англии — культура курганов и дорог, во Франции — культура мегалитов Карнака, в Испании — металлургическая культура, в центральной и северной Европе — свайные посления, на Украине — Трипольская культура больших домов, в Египте – культура великих пирамид, в Индии – доарийская городская культура. А Ближний восток в это время представлялся сплошным переплетением «цивилизованных», но при этом вечно воюющих народов. Тогда же появились зачатки цивилизации ольмеков в Америке. Все линии этих культур прервались в период 2500 – 2300 гг. до н.э.
