Разные дни тайной войны и дипломатии. 1941 год - Судоплатов Павел Анатольевич (книги регистрация онлайн бесплатно TXT) 📗
Другой пример — героический боевой путь в тылу-врага бойца нашей опергруппы В. Горшкова, чей отец — видный военный работник — был репрессирован и расстрелян в 1937 году.
При комплектовании разведывательно-диверсионных и оперативных групп я старался отбирать тех, кто умел работать с агентурой. Здесь, конечно, неоценимой была роль опытнейших специалистов в нашем деле, призванных из запаса и возвращенных после репрессии, таких, как бывший начальник Восточного отделения ИНО, освобожденный по нашей с Эйтингоном инициативе М. Яриков, П. Зубов, Я. Серебрянский, нелегал Ф. Парпаров. И, конечно, в первых рядах стояли Маклярский, Сташко и П. Гудимович.
Но надо отметить и другое важное обстоятельство. Война, это, конечно, испытание, тяжелое испытание кровью, с большими жертвами и потерями. Но вместе с тем война, и особенно первый ее год, был периодом исключительного патриотического порыва и сомневаться в искренности людей, преданности нашему делу, не приходилось. Однако, так сказать, обобщенная, короткая аттестация: делу Коммунистической партии Ленина-Сталина предан, советской Родине предан, применительно для агентов была, безусловно, недостаточной. Нам необходимо было иметь более четкую развернутую аттестацию сильных и слабых сторон агента, чтобы определить его возможности, в каком направлении он мог быть эффективно использован.
Что касается оперативных групп, заброшенных в тыл врага, надо сказать, что уже в августе мы ставили цель — создание очагов сопротивления, на базе которых шло бы налаживание агентурно-оперативной работы и разведывательно-диверсионной деятельности. В связи с этим необходимо отметить очень удачно выполненную работу оперативной группой П. Флегонтова, которая подготовила прочную и расширенную базу для первого рейда отряда Медведева в Клетнянские леса под Брянском для создания там небольшого базового партизанского района. Этот опыт нам очень пригодился.
Второй момент, связанный с деятельность оперативной группы Флегонтова — подготовка базового партизанского района на территории Смоленской области. Оперативная группа, действуя с августа по октябрь 1941 года, смогла эффективно справиться с поставленной задачей, еще и потому, что командир ее имел большой опыт как участник партизанского движения на Дальнем Востоке. Флегонтовым была апробирована тактика действия в засадах, проведения нескольких диверсий. Все это было востребовано при создании в Туле мощного центра подготовки кадров для партизанского движения.
Заслуживает внимания еще одно важное направление нашей работы — это изучение территорий, прилегающих непосредственно к военным действиям, и, в частности, засылка нашей оперативной группы во главе с И. Радойновым в Болгарию. Одну часть группы переправили на подводной лодке, другая — была сброшена с парашютами. Планы были очень большие, и мы их обсуждали с Димитровым. Имелось в виду сочетание легальных и нелегальных форм борьбы в Болгарии, с учетом того, что у нашей разведки были там довольно прочные позиции и даже выходы на правительственные круги. Причем не только у военной, а и у внешней разведки НКВД.
Радойнов должен был стать координатором этих действий. Но, к сожалению, мы переоценили свои возможности и не учли активность контрразведывательных служб Болгарии, поддерживаемых немцами. Группа Радойнова очень скоро была выявлена. Противник целенаправленно вел ее поиск, зная, что охотится за связными, заброшенными из Москвы. Идея Димитрова о том, чтобы поставить во главе подполья человека, прошедшего обучение в нашей военной академии, имевшего опыт разведывательной работы, в принципе была верной. Но, к сожалению, обстоятельства сложились не в нашу пользу, и эта группа героически погибла, став известным символом стойкости в борьбе с фашизмом, но существенной информации о ситуации в Болгарии не было получено. Кроме того, группа не смогла повлиять на политическую обстановку.
Как ни печально, но приходится признать, что попытки как в Берлине, так и в Софии активизировать подполье по линии военной разведки и НКВД путем засылки связных провалились, закончились трагически.
Осенью 1941 года мы упорядочили информационно-аналитическую работу Особой группы — 2-го отдела. Это направление возглавили ветеран ИНО Д. Федичкин и Е. Морджинская. Я подписал специальное указание территориальным и прифронтовым органам госбезопасности, уточняющее, какого характера должна быть разведывательная информация, представляемая в Центр. Практически это было дополнение к инструкции, появившейся еще в апреле 1941 года. Разведке на местах предписывалось более точно излагать данные о наличии и состоянии в тылу немцев железнодорожных сооружений, их технические параметры и конструктивные особенности, описание складов, мест их расположения увязывать с количеством хранящихся в них материалов, боеприпасов, горючего. Обращалось особое внимание на необходимость получения сведений о восстанавливаемых немцами мастерских, заводах, аэродромах, телеграфно-телефонных линиях, военных сооружениях, возведении новых укреплений и обо всех строительных работах на занятых ими территориях. В указании была поставлена также задача — выяснить, разрушают ли немцы наши старые укрепрайоны или приспосабливают их для боев и каким образом они это делают. Последний пункт был внесен по настоянию Разведупра Генштаба.
Август и осень 1941 года знаменательны тем, что был получен первый опыт борьбы в тылу противника. Завершил свое формирование спецназ НКВД, о чем речь пойдет ниже. Успешные результаты в оборонительном сражении за Москву позволили нам быстро выработать четкую концепцию мер по развитию партизанского движения и организации разведывательно-диверсионной деятельности. В ноябре 1941 года стало совершенно очевидным, что благодаря массовому сопротивлению в тылу противника складывается благоприятная основа для борьбы на его коммуникациях и срыва операций немецкой разведки против Красной Армии.
Глава 13.
НАЧАЛО ПАРТИЗАНСКОЙ ВОЙНЫ НА КОММУНИКАЦИЯХ НЕМЦЕВ
18 июля 1941 года было принято постановление ЦК партии «Об организации борьбы в тылу германо-фашистских войск». В связи с подготовкой этого решения меня как начальника Особой группы при наркоме внутренних дел вызвали на совещание в ЦК партии. В нем под председательством Маленкова участвовали Берия, Меркулов, Пономаренко, первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии, а также представители ЦК Компартий Латвии, Литвы и Эстонии.
Пономаренко сразу же задал тон и поднял вопрос не только об организации партизанского движения, но и о том, чтобы вывести из-под контроля противника всю оккупированную им территорию и таким образом дезорганизовать его тыл.
В постановлении ЦК ВКП(б) было записано, что органы госбезопасности играют важную роль в обеспечении широкого развития партизанского движения, в организации боевых дружин, диверсионных групп, которые должны организовываться из числа участников гражданской войны, тех, кто уже проявил себя в истребительных батальонах.
Руководство ими возлагалось на органы НКВД и НКГБ. Вэти же группы должны были войти коммунисты, комсомольцы, которые не используются для работы в партийно-комсомольских ячейках. В постановлении, подготовленном с нашим участием, шла речь о том, что для организации подпольных коммунистических ячеек руководством партизанского движения и диверсионной работой в районы, захваченные противником, направлялись наиболее стойкие руководящие партийные, советские и комсомольские кадры, преданные Советской власти, советские беспартийные товарищи, знакомые с условиями местностей, где им предстояло работать. Имелось в виду, что аппарат райкомов партии, НКВД и НКГБ был единственным, кто знал обстановку и кадры.
На этом совещании я настоял на том, чтобы в постановлении было отмечено, что засылка в оккупированные районы должна быть тщательно подготовленной, законспирированной, причем чтобы каждая группа не превышала пяти человек. Засылаемые люди могли быть связаны только с одним определенным лицом и ни в коем случае не контактировать друг с другом.
