Антология современного анархизма и левого радикализма. Том 2 - Негри Антонио (книги полностью .txt) 📗
Материальное неравенство перестает быть главной заботой, как только оно перестает быть символом иерархического статуса: материальное благополучие не унижает и не ставит других на грань нищеты, если оно не сопровождается иерархией возможностей или правом распоряжаться жизнью других людей. Материальная бедность не является унизительной до тех пор, пока право довольствоваться меньшим числом товаров исходит от самих низов общества, а не навязывается им силой.
Нежелание многих современных марксистов признать эти факты демонстрирует, в какой мере их собственные культурные установки и системы ценностей искажаются под влиянием имущественных отношений; неравенство для них означает не только то, что люди являются «различными», но и что они могут занимать более «высокое» или «низкое» положение в зависимости от того, зарабатывают они «больше» или «меньше». Однако именно одномерный характер ценностей, жизненных укладов и индивидуальных целей и явился тем фактором, который способствовал распространению отношений собственности и наемного труда во всех сферах человеческой деятельности. Конкуренция, предприимчивость и страсть к стяжательству во имя равенства или «социальной справедливости» возможны лишь в социально однородном универсуме, все различия в котором носят чисто количественный и, следовательно, поддающийся измерению характер. Между тем категории «больше» и «меньше» предполагают наличие социокультурного континуума, неравенство в котором возникает лишь вследствие экономических различий между априорно равными индивидуумами.
Фальшивое утверждение об априорном равенстве служит своего рода культурообразующим фундаментом капитализма: это именно то, что вызвало — или по крайней мере сделало возможной — чисто монетаристскую оценку любых различий между людьми и их выражения в неравенстве доходов. Отсюда все те свирепые репрессии, порожденные ростом и развитием буржуазии, которые были направлены против различных меньшинств и культурных девиаций, которые именно вследствие своей привязанности к собственной инакости и ориентации на другие ценности представляли угрозу одномерному характеру социокультурной системы, характеризующейся преобладанием товарно-денежных отношений. Именно поэтому идея о всеобщем обязательном образовании, с которой сегодня большинство, ведет к большему единообразию, естественно в пользу наиболее привилегированного большинства. Отсюда — нарастающее неприятие администрацией аргументов профессиональной этики, традиций профессиональной автономии, когда членов различных профессиональных группировок принуждают отказываться от унаследованных профессиональных навыков или скрывать их.
Таким образом, смысл и реальное содержание каждого вида деятельности выхолащивается и заменяется монетаристской «2компенсацией», то есть определенной суммой, служащей эквивалентом труду. Повышение такой компенсации, или прибыли, становится главной целью всей производственной деятельности общества. В результате этого труд утрачивает реальное содержание, сводится к определенной принудительной повинности, оцениваемой по его продолжительности, и приобретается работодателями у рабочих подобно любым другим товарам. В результате этого наш доход является критерием, определяющим нашу ценность, а не реальную деятельность, в отрыве от всяких высших целей. Отчуждение труда превращает деньги (символизирующие могущество) в конечную цель всех усилий индивидуума.
Итак, за демагогическим декларативным стремлением к всеобщему равенству кроется следующее: те, кто имеет определенный уровень доходов, стремятся сравняться с теми, кто стоит на шкале доходов на ступеньку выше их, а те в свою очередь — со стоящими на ступеньку выше их, и т.д. Но за определенной чертой повышение доходов представляет интерес уже не само по себе или благодаря возможности расширения потребления, которое оно обеспечивает. Теперь доходы эти выражают в первую очередь наши претензии на то, что общество обязано признать за нами те же права и тот же статус и право на социальную значимость, которыми пользуются другие. В обществе, основанном на неравенстве оплаты труда, равенство теряет реальный смысл, и поэтому требование равенства представляет собой скрытый источник постоянного наращивания потребительского спроса, неудовлетворенности и социального соперничества.
Таким образом, стабилизация уровня потребления останется невозможной до тех пор, пока:
—все социально значимые виды труда не будут получать равное социальное признание (и вознаграждаться достойной оплатой);
—каждому не будет предоставлена возможность в полной мере реализовать все многообразие своих способностей, желаний и индивидуальных вкусов через посредство неограниченного спектра форм индивидуальной и коллективной деятельности.
Снижение продолжительности социально необходимого труда и расширение возможности использования свободного времени более продуктивно и творчески — естественное и необходимое условие устранения товарно-денежных отношений и конкуренции. Различные стандарты уклада и образа жизни перестанут восприниматься как проявления неравенства, когда они будут являться результатом не неравенства уровней доходов, а различий в целях и устремлениях индивидуумов и общин, по-разному тратящих свое свободное время.
Пропасть между производством и потреблением, между работой и «приятным времяпрепровождением» является результатом попрания автономных творческих способностей человека ради капиталистического разделения труда. Эта пропасть позволяет процветать и постоянно расширяться сфере товарно-денежных отношений. Лишившись всякой возможности хоть как-то влиять на характер и конечную цель труда, трудящийся получает возможность реализовать свою свободу исключительно во внерабочее время. Но так как в такое «свободное» время принято избегать любых видов творческой или созидательной деятельности, то такое проявление свободы сводится к весьма скудному выбору — приобретению различных потребительских товаров и пассивному отдыху.
Такое попрание индивидуальных способностей трудящихся не является исключительно результатом разделения труда и обесценивания производственных навыков вследствие «научной организации труда». Простая критика сложившейся организации труда мало что даст. Дело в том, что попрание индивидуальных способностей, проявляющееся в процессе труда, начинается еще со школы.
Базовая программа обучения в школе претендует на роль компетентного авторитета по всем вопросам и знатока во всяком деле. Однако «всесторонне развитая» личность, которую Маркс называет цельной, поскольку ее потенциальные возможности достигли максимального раскрытия, никогда не сможет стать ничем, кроме универсального дилетанта или любителя. Школьное образование подавляет независимость и индивидуальные способности, отдавая предпочтение иерархической системе оценок «знаний», естественной характерной чертой которых является то, что они не приносят никакой практической пользы тем, кто их приобретает, ибо являются всего лишь условной обменной ценностью на рынке труда. Ничто из того, чему вы учились в школе, не имеет никакой практической пользы. Единственный способ использовать навыки, полученные в школе, — это обратиться к посредничеству третьего лица и попытаться предложить себя «на рынке труда».
Школы не способны научить нас владеть иностранными языками (и даже, по большому счету, своим родным), петь, танцевать или как следует владеть собственными руками и ногами, правильно есть, преодолевать всевозможные препятствия, создаваемые бюрократическими структурами, наконец, ухаживать за маленькими детьми или больными. Если люди перестают петь, но покупают миллионы аудиозаписей, на которых профессионалы поют за и для них, если они не имеют представления о том, как правильно питаться, но с готовностью платят врачам и фармацевтическим компаниям уйму денег за лечение симптомов и последствий неправильной диеты, если они не знают и знать не хотят, как воспитывать детей, заботясь только о том, чтобы возложить бремя их воспитания на плечи специалистов, имеющих дипломы «государственного образца», если они не могут починить радиоприемник или поменять прокладку в водопроводном кране, перевязать вывихнутую лодыжку или вылечить простуду без сильнодействующих лекарств, или работать в саду и огороде и т.д. и т.п., то это объясняется тем, что главной миссией школы является подготовка для производственной сферы, коммерции специальных видов деятельности и, наконец, для государства трудящихся, потребителей, пациентов и клиентов, готовых принять и исполнять предназначенные им роли.
