Демократизация - Бернхаген Патрик (книга жизни TXT) 📗
К началу 1990‑х годов под влиянием очевидной роли международной среды в переходах к демократии стран Центральной и Восточной Европы теоретики международных отношений и сравнительной политологии приложили значительные усилия к созданию подходов, которые бы преодолели разрыв между двумя политическими вселенными. В связи с этим появилось несколько междисциплинарных подходов, направленных на решение проблемы сочетания внешних и внутренних факторов в процессах демократической смены режима. Значимыми примерами таких новых подходов к изучению сочетания внешних и внутренних факторов в процессах демократизации являются концепция «демократизации через конвергенцию» Лоуренса Уайтхеда [312], идея «демократизации через проникновения в систему» Джеффри Придхэма [313], предложенное Дугласом Чалмерсом понятие «интернационализированной внутренней политики» [314] и разнообразные теории «диффузии» в духе эффекта «снежного кома» Сэмюэля Хантингтона. Уайтхед и Придхэм разработали свои подходы, анализируя демократизацию стран Южной Европы, а Чалмерс основывался на примерах стран Латинской Америки. Следует заметить, что на сегодняшний день эти попытки пока не увенчались появлением широко признанных объяснительных моделей. Все эти работы остаются на стадии начальных размышлений и нуждаются в дальнейших исследованиях на основе теоретических усовершенствований и изучения конкретных случаев. Действительно, сам Патнэм назвал свой подход двухуровневой игры «метафорой», которая может в лучшем случае послужить отправной точкой для построения «алгебры» [315].
«Демократизация через конвергенцию» Уайтхеда происходит в процессе присоединения недемократической страны без утраты своего суверенитета к уже существующему сообществу демократических государств. Примером являются демократизации в Испании, Португалии и Греции, когда эти страны находились в процессе интеграции в Европейское сообщество. Согласно Уайтхеду [316], наибольшие сложности в измерении влияния международных факторов возникали в промежуточных случаях демократизации через конвергенцию, когда «ключевые акторы, вовлеченные в процесс смены режима, могли быть абсолютно внутренними, однако их стратегии и расчеты зачастую формировались под давлением созданных вовне правил и структур».
Концепция «проникновения в систему» Придхэма схожа с понятием «конвергенции режима» Уайтхеда. Согласно Придхэму, имеющие долгосрочный характер внешние факторы, которые «проникают» в данную политическую систему, оказывают влияние на фоновые условия и подготавливают изменение режима. Следовательно, даже если во время демократического транзита нет непосредственного присутствия внешнего фактора, влияние долгосрочных внешних факторов и степень «проницаемости системы» должны учитываться при объяснении смены режима [317]. Подходы конвергенции Уайтхеда и проникновения Придхэма полезны для понимания влияния внешних факторов на политические режимы тех стран, которые не находились в политической или экономической зависимости от какой-либо иностранной державы. Ловушкой обоих этих подходов является то, что они не являются теориями. Это скорее концептуальные рамки, в которых можно выстроить объяснительные модели для отдельных рассматриваемых случаев.
Третий подход к изучению роли внешних факторов во внутренней политике, названный «интернационализированной внутренней политикой» (internationalized domestic politics), был разработан Дугласом Чалмерсом для объяснения воздействия внешних факторов на развал авторитарных режимов и переход к демократии в Латинской Америке в 1970‑1980‑е годы. Чалмерс определяет «актора с международным базированием» (internationally based actor) как любого актора, вовлеченного во внутреннюю политику государства в течение определенного периода времени и встроенного в политические институты этой страны и отождествляемого с внешними источниками влияния [318]. Когда присутствие акторов с международным базированием значительно, тогда политическая система с такими акторами получает название «интернационализированной внутренней политики»: «интернационализированной» – ввиду присутствия упомянутых акторов, «внутренней» – ввиду того, что решаемые проблемы не являются предметом внешней политики или межгосударственных отношений, а связаны с принятием решений по внутренним делам страны. В отличие от более конвенционального видения международных факторов как возникающих исключительно из межгосударственных отношений и считающихся внешними для политической системы страны, Чалмерс дает новое определение политической системы как «включающей акторов с международным базированием в качестве стандартных составляющих системы, а не находящихся за ее пределами» [319]. Хотя Чалмерс подчеркивает тот факт, что интернационализированные внутренние акторы отнюдь не новое явление, он также утверждает, что интернационализированная внутренняя политика – новый феномен. Чалмерс объясняет данный феномен, с одной стороны, резким увеличением количества, типов, масштаба и ресурсов акторов с международным базированием, а с другой – трендом глобализации после окончания холодной войны, проявляющимся в виде развития коммуникаций, продаж национальных активов иностранцам через приватизацию, либерализации мировой торговли и общего снижения контроля нации-государства внутри своих границ над социальной организацией и производством.
Четвертый взгляд на сочетание внешних и внутренних факторов в процессах демократизации концентрируется на идее «диффузии». Под диффузией понимаются множественные взаимодействия и взаимосвязи между двумя структурами, одной из которых является международный контекст, а другой – отдельная страна, находящаяся в этом контексте. Несмотря на последующую разработку разными исследователи более четко ориентированных моделей диффузии, хорошо известная теория трех «волн» демократизации Сэмюэля Хантингтона может считаться предшественницей этого подхода. В книге «Третья волна: демократизация в конце XX в.», вышедшей в 1991 г., Хантингтон говорил об эффекте «снежного кома», или эффекте демонстрации, усиливаемом новыми международными коммуникациями, о демократизации в других странах как об одном из факторов, которые проложили путь для третьей волны переходов к демократии. В более поздней статье «Двадцать лет спустя: будущее третьей волны» Хантингтон сделал акцент на понятии диффузии для объяснения возможностей трансформации электоральных демократий в либеральные демократии. В этой статье Хантингтон утверждал, что «степень восприимчивости незападных обществ к либеральной или электоральной демократии зависит напрямую от степени влияния, оказанного на них Западом» [320]. Для Хантингтона влияние Запада означало нахождение в сфере западной «цивилизации», которая сформировалась на основе норм и ценностей христианства. Поэтому, по его мнению, из числа незападных стран наибольшие шансы на превращение электоральных демократий в либеральные имели католические страны Латинской Америки и православные государства Центральной и Восточной Европы. Хантингтон пошел дальше, предложив идею создания сети или клуба либерально-демократических государств в форме Демократического интернационала, который он назвал «Деминтерн» с отсылкой к Коммунистическому интернационалу, или Коминтерну. Основной функцией Деминтерна стало бы «расширение демократии в глобальном масштабе и повышение эффективности демократии в странах» [321]. Деминтерн в каком-то смысле институционализировал бы механизмы и каналы диффузии идей и институтов либеральной демократии среди государств по всему миру.
