Страна незаходящего солнца. Национальная политика Российской империи и самоназвание русского народа - Бажанов Евгений Александрович
А кто устраивал? Привидения? Какой подклад делает Солженицын перед формулой: «Не посторонний заговор был, что мы покинули наше крестьянство на вековое прозябание. Не посторонний заговор был, что величавый и жесткий Петербург подавлял теплую малороссийскую культуру».
Положим, заговор-то был. Живем не в 1917 году. И документы спецслужб рассекречиваются. И дипломатическая переписка. И мемуары очевидцев публикуются. Тот же Солженицын в своей книге (стр. 391) живописует: «Молодежь, и в особенности еврейская, с видимым сознанием своего превосходства стала указывать русским: «Теперь мы будем управлять вами» и также: «Мы дали вам Бога, дадим и царя», «Большая толпа евреев с красными флагами…»
Без сомнения, Солженицын осведомлен о заговоре против Российской империи, что и видно из фрагментов на страницах 351 и 352:
«Ведший эти переговоры Витте вспоминает о «депутации еврейских тузов, являвшихся ко мне два раза в Америке говорить об еврейском вопросе».
«Пятнадцать лет спустя член той делегации Краус, к 1920 г. президент ложи Бней Брит, вспомнил их так: «Если царь не даст своему народу те свободы, на которые он имеет право, то революция сможет установить республику, через которую те свободы и будут достигнуты».
«Провожая Витте, т. Рузвельт передал предупреждение русскому императору, что давний (с 1832 г.) взаимовыгодный русско-американский договор пострадает, если в России будут применять вероисповедные ограничения к приезжающим американским деловым людям. Этот протест… касался в основном уже заметного числа российских евреев, от эмиграции получивших американское гражданство. Они снова возвращались в Россиию, ЧАСТО И ДЛЯ РЕВОЛЮЦИОННОЙ РАБОТЫ, но уже как купцы, которые не должны испытывать теперь ограничений в деятельности и местности. Этой мине предстояло взорваться несколькими годами позже».
Поэтому, учитывая ситуацию, власти империи весьма терпеливо относились к проявлениям политической активизации еврейского населения. Деятельность СРН к стихийным бунтам в Польше и Западной Украине вряд ли даже касалась.
Погромы евреев имели место быть. Хоть и локальные, но были. К погромам кратко еще вернемся.
Остановимся на том, что плач о гонимости евреев придумали бундовцы, они же раздували миф о «тюрьме народов». В первой Государственной Думе евреев 11 человек, во Второй Думе – 4 человека. В начале века двадцатого начиналось проникновение евреев в систему государственного управления России, но это не удовлетворяло политиков и их электорат, которым хотелось непременно «дать своего царя».
Есть и другие факты. «38,7 % самодеятельного еврейского населения занималось торговлей!!! Иными словами, из каждый тысячи жителей «черты оседлости» торговцами были 390 евреев и только 38 представителей других национальностей». Десятикратное преобладание евреев оправдывалось по-разному, но факт есть факт. И другие 62 % евреев в значительной части занимали непыльные места: управленцев, пожарников, парикмахеров, аптекарей. По тем временам доходные профессии.
Качество жизни евреев в России выше среднего. Смертность – 16,3 % на тысячу человек против 26,3 % общероссийской. (Вермель С.С. «Из патологии евреев». М. 1911 г., стр. 13). «Грамотность еврейского населения превосходила средний уровень: 38,9 % против 21,1 %. По российским законам, численность учащихся евреев не должна превышать 3-15 % в средних и 3-10 % в высших учебных заведениях, что примерно соответствовало доле евреев среди местного населения. Но процентные нормы не могли сдержать наплыва учащихся. В 1903 году на 10 тысяч еврейского населения приходилось 116 учащихся средних учебных заведений (против 43 в среднем по стране)» (Брущкус Б.Д. «Статистика еврейского населения», 1909, вып. 3, стр. 48).
Евреям в учебе устанавливали процентную норму в учебных заведениях в соответствии с численностью не потому, что притесняли, а потому, что хотели, чтобы и другие народы получили образование. Впрочем, как видим по статистике, для тех, кто имел похвальное желание учиться, процентные нормы не останавливали. В частных учебных заведениях вообще никаких ограничений нет.
Что имел Солженицын в виду относительно заявления о том, что «жестокий Петербург» «подавлял теплую малороссийскую культуру», не знаем, в чем заключалось подавление культуры, требует пояснения. То, что крестьянство «покинули… на вековое прозябание», так для того и определяли ограничения, чтобы дать хоть какую-то возможность крестьянству выучиться. То, что делали мало для крестьянства, тут спорить не приходится, но об этом у Солженицына нет; правда, коммунисты, с которыми Солженицын любит пикироваться, для образования крестьянства сделали больше, но об этом публицист скромно молчит. Зато «жестокий Петербург» пинуть Солженицыну что раз плюнуть.
Надеюсь, в рамках обсуждения темы можно дискутировать и с Солженицыным, при всех его достоинствах у него есть и немало спорных вещей, более того затрагивающих национальные струны русского народа, других народов. Только в обсуждении и проявляется истина.
Евреи в империи, как свидетельствует статистика (и мемуары евреев и неевреев), по жизненному уровню занимали не последнее место, если не сказать больше. Деньги в условиях рыночной экономики – всегда большая сила. Имея в виду то, что еврейский капитал отличался высокой организованностью, сплоченностью, быстро набирал вес и мощь, несложно догадаться, что эти деньги где не удавалось достичь цели в лоб, там искали обходные пути. Не всегда пути эти были праведными, но всегда ставили цель поглотить другой, конкурирующий капитал, а затем взять в свои руки и политическое управление страной или группой стран.
В США с их системой выборов президентов, губернаторов политики помогали расти нужным финансово-промышленным группам. В Российской империи финансово-промышленные группы собирались убрать монархию с целью установления выборной системы, которая в дальнейшем должна была перекачивать бюджетные средства в карманы финансово-промышленных групп и самих политиков. Революционность революционеров отражала их корыстный интерес: не всех, может быть, даже не большинства революционеров, но очень многих.
Русский капитал беспокоился ростом мощи еврейского капитала. Отчасти беспокойством этого роста, отчасти простым сочувствием чудаковатого, но умного и колоритного крестьянина-промышленника из Самары Михаила Дмитриевича Челышова продиктовано выступление в Государственной Думе. Ссылки на это выступление имеются в журнале «Колокол» 1785 от 18 марта 1912 года. Челышов, знавший хлебное дело изнутри, среди прочего имевший большую мельницу, выступил за введение государственной монополии на внешнюю торговлю хлебом. Крупный предприниматель, к тому же имевший самые дружеские отношения с воротилами Самарского биржевого комитета (некоторые из них имели гигантские латифундии в десятки и даже сотни тысяч гектаров) готов поступиться (как и многие крупные мукомолы) частью личной прибыли в интересах страны, в интересах граждан России. Челышов видел, что международные спекулянты, не выходя из кабинетов, путем перемещения бумаг наживают огромный паразитарный капитал, подрывают основы товаропроизводителей, простых крестьян и весьма богатых мукомолов. Игра международных спекулянтов основывалась на ложных слухах, на транспортном саботаже, пользовалась неорганизованностью мелкого продавца товара, сбивавшего цену… Очень похоже на современную ситуацию в торговле нефтью, когда мелкие продавцы торгуют нефтью по демпинговым ценам, играют на понижение мировых цен и в итоге бюджет России (и других стран) недополучает доходов от налогов. Крупный российский капитал готов был ограничить свои аппетиты, чтобы улучшить положение в стране.
Впрочем, публицист XX века заострился на другом:
«…Он (проект Челышова) наносит тяжкий удар тому еврейскому спруту, который своими щупальцами схватил всю нашу торговлю и в особенности главнейшую основу – всю хлебную торговлю».
Насколько сильно здесь еврейство – это документально, на основании фактических данных, наглядно обрисовала изданная министерством внутренних дел брошюра «Хлебное дело»:
