Китайская угроза - Глазунов Олег Николаевич (книги серии онлайн TXT) 📗
Стали создаваться молодежные штурмовые отряды хунвэйбинов — «красных охранников» (первые хунвэй-бины появились в конце мая 1966 г. в средней школе при Пекинском университете Цинхуа). В первом манифесте хунвэйбинов говорилось: «Мы являемся стражами, защищающими красную власть, ЦК партии. Председатель Мао Цзэдун — наша опора. Освобождение всего человечества является нашей обязанностью. Идеи Мао Цзэдуна являются самыми высшими указаниями во всех наших действиях. Мы клянемся, что ради защиты ЦК, защиты великого вождя Председателя Мао мы, не задумываясь, отдадим последнюю каплю крови, решительно доведем до конца культурную революцию».
«Культурная революция» представляла собой примечательную смесь противоречий. Как и у движения «Ста цветов», ее основными принципами являлись критика, сомнение в честности людей, находившихся у власти и доктрина «права на протест». И все же, несомненно, одним из ее итогов являлось создание и закрепление массового «культа личности» — верности идеям и лично Мао Цзэдуну, монументальный образ которого красовался во всех общественных местах и частных домах. «Маленькую красную книжечку» — собрание высказываний председателя Мао («Цитатник») — можно было видеть в руках буквально каждого мужчины, каждой женщины и каждого ребенка в Китае.
Занятия в школах и вузах по инициативе Мао были прекращены для того, чтобы учащимся ничего не препятствовало проводить «культурную революцию». Начались преследования интеллигенции, членов партии и комсомола. Профессоров, школьных учителей, деятелей науки и искусства, а затем и видных партийных и государственных работников выводили на «суд масс» в шутовских колпаках, издевались над ними якобы за их «ревизионистские действия», а в действительности — за самостоятельные суждения о положении в стране, за критические высказывания о внутренней и внешней политике КНР.
По далеко не полным данным, представленным пекинским отделением Министерства государственной безопасности, в августе — сентябре 1965 г. хунвэйбины только в Пекине убили 1722 человека, конфисковали имущество у 33 695 семей, произвели обыски в домах более 85 тыс. человек, изгнанных затем из столицы. К 3 октября 1966 г. по всей стране из городов было изгнано уже 397 400 человек «нечисти».
Террор внутри страны дополнялся достаточно агрессивной внешней политикой.
В начале 1960-х годов Мао стал главным инициатором усиливавшихся идеологических распрей с Советским Союзом, называя советского руководителя Н. С. Хрущева «современным ревизионистом» и «гуляш-коммунистом», повинным в «реставрации капитализма» в СССР. Полемика Мао с Хрущевым касалась, помимо прочего, и отношений с «американским империализмом». С точки зрения Мао, успехи СССР в запуске искусственного спутника Земли и испытании баллистической межконтинентальной ракеты способствовали созданию весьма благоприятной международной ситуации, при которой «ветер с Востока становился сильнее ветра с Запада». Заявив, что «империализм и реакция — это бумажные тигры», Мао потребовал от Хрущева использовать советскую мощь для поддержки «национально-освободительных войн» в странах «третьего мира» и оказания большего политического и военного давления на США. Хрущев отказался и назвал Мао «авантюристом», не считающимся с реальностью ядерного противостояния. Мао, в свою очередь, назвал советского лидера «ложным коммунистом».
Мао Цзэдун решительно выступил против разоблачения культа личности Сталина, против всей политики хрущевской оттепели. Уже с конца 50-х гг. китайская пропаганда начала обвинять лидеров КПСС в великодержавном шовинизме, в попытках вмешиваться во внутренние дела Китая и контролировать его действия. Мао Цзэдун подчеркивал, что на международной арене Китай должен бороться против любых проявлений великодержавного шовинизма и гегемонизма.
Мао Цзэдун стал свертывать всякое сотрудничество с СССР, предусмотренное Договором о дружбе 1950 года. Была развернута кампания против советских специалистов с целью сделать невозможным их дальнейшее пребывание в Китае. Началось обострение обстановки на советско-китайской границе. В 1969 г. дело дошло до открытых вооруженных столкновений в районе острова Даманский и в Семипалатинской области.
IX съезд КПК (апрель 1969 г.) одобрил и узаконил все акции, предпринимавшиеся в стране в 1965–1969 г.
IX съезд одобрил курс на «непрерывную революцию», на подготовку к войне. Был принят новый Устав партии. Теоретической основой деятельности КПК были провозглашены «идеи Мао Цзэдуна».
В программной части Устава содержалось положение о назначении Линь Бяо «преемником» Мао Цзэдуна. Положение о преемнике, внесенное в Устав КПК, считалось «новаторским явлением» в области международного коммунистического движения. После IX съезда, с начала 70-х гг., стали осторожно вводиться элементы планирования, распределения по труду, материального стимулирования. Были также приняты меры по улучшению управления народным хозяйством, организации производства.
Произошли некоторые изменения и в политике в области культуры. С 1972 г. активизируется процесс восстановления деятельности комсомола, профсоюзов, федерации женщин. Х съезд КПК, проведенный в августе 1973 г. санкционировал все эти меры, а также одобрил реабилитацию части партийных и административных кадров, в том числе Дэн Сяопина.
В 1972 г. Мао Цзэдун встал на путь установления дипломатических и экономических отношений с Соединенными Штатами, приняв в 1972 г. в Пекине президента Никсона.
В начале 1974 г. Мао Цзэдун одобрил план новой общенациональной политико-идеологической кампании «критики Линь Бяо и Конфуция». Начало ей положили выступления в печати, направленные на развенчание конфуцианства и восхваление легизма — древнекитайского идейного течения, господствовавшего при императоре Цинь Шихуане (III в. до н. э.). Специфической чертой кампании, как и некоторых предыдущих, явилось обращение к историческим аналогиям, к аргументам из области истории китайской политической мысли в целях решения актуальных идеологических и политических проблем.
В 1972 году в жизнь Мао вошла Чжан Юфэн. Великий кормчий познакомился с ней во время одной из своих многочисленных поездок по стране. Девушка была проводницей спецбригады, обслуживающей поезд вождя. 18-летняя красавица очаровывала всех своими огромными глазами и непривычной для Азии белоснежной кожей.
Побывав в постели Мао, юная проводница вскоре сделалась едва ли не первым человеком в государстве. После 1974 года только личный врач Мао мог заходить в его кабинет без предварительного разрешения. Все остальные, даже жена, не говоря о членах Политбюро, лицезрели Божество только с позволения Чжан, властной и капризной женщины.
Мало того, что она была вульгарна и малообразованна, — она позволяла себе издеваться над высшими сановниками в государстве, а они терпели ее безрассудные выходки. Именно Чжан, умевшая читать мысли Мао по едва различимому шевелению губ, приняла его последний вздох.
В январе 1975 г. после 10-летнего перерыва Мао Цзэдун созвал парламент. Была принята новая конституция КНР. Конституция представляла собой результат компромисса: с одной стороны, в нее были включены установки 1966–1969 гг. (в том числе и призывы готовиться к войне), с другой — она закрепляла право членов коммун на приусадебные участки, признавала производственную бригаду (а не коммуну) основной хозрасчетной единицей, предусматривала необходимость постепенного повышения материального и культурного уровня жизни народа, оплаты по труду.
Вскоре после принятия новой конституции выдвиженцы «культурной революции» предприняли новую попытку упрочить свои позиции. С этой целью по инициативе Мао Цзэдуна на рубеже 1974–1975 гг. была развернута кампания под лозунгом борьбы «за изучение теории диктатуры пролетариата». Важной задачей этой кампании являлась борьба против тех представителей руководства КПК, которые отстаивали необходимость повышения внимания к развитию экономики, применению более рациональных методов управления народным хозяйством.
