Признание шефа разведки - Вудворд Боб (бесплатная регистрация книга .txt) 📗
8 февраля 1959 г., когда умер Донован, Шейхин и Кейси прилетели в Вашингтон. Стояла серая, ужасная погода. Весь день Кейси ходил медленно и говорил мало. Он находился в состоянии оцепенения, ворошил воспоминания, его голова немного тряслась, глаза были полны слез. Во время похорон на Арлингтонском кладбище возникало впечатление, что он отрывал часть самого себя. Как будто он потерял отца. «Донован был частицей его сердца», — сказал Шейхин.
Назначение Кейси на пост директора центральной разведки «ребята Донована» встретили с ликованием. Оно воспринималось как преемственное продолжение того накопленного за время войны опыта, которого ни один из них за всю последующую жизнь нигде больше не встречал. Кейси в ЦРУ должен был сохранить многие важные для них вещи, это означало, что их работа не пропала даром.
Шейхин позвонил Кейси в Вашингтон.
Кейси сказал, что это холостой выстрел, все дело является сплошной несправедливостью. Да, он возмущен. Многие пытались добиться чего-то для себя за его счет. Ни один не преуспел. И вообще, все это политика.
Но, как считал Шейхин, Кейси и Голдуотер должны быть на одной стороне баррикад. То, что сейчас происходит, из Нью-Йорка выглядит плохо.
— Буря в стакане воды, — ответил Кейси.
Даже голос Шейхина свидетельствовал, что это говорил друг.
— Послушай, — сказал он, — если ты не займешься этим делом и не предпримешь какого-нибудь примирительного жеста в адрес сенатского комитета по разведке, тебе придется туго.
Шейхин позвонил Джеффри Джоунсу, президенту союза ветеранов УСС. Джоунс вышел из главной касты УСС — высокий, энергичный, всегда любезный, всегда изысканно одетый. Даже воздух вокруг него отдавал чем-то английским. Он превратил ночной клуб «Эль Марокко» в приватный клуб и вот уже пять лет руководил им. Для Джоунса союз ветеранов УСС был не просто хобби. Он регулярно издавал довольно толстый информационный бюллетень, в котором обычная встреча двух ветеранов объявлялась вечером старых друзей. Он следил за изменением адресов членов клуба, поддерживая старые связи и вообще весь дух союза бывших разведчиков.
Шейхин и Джоунс решили, что Кейси нуждается в помощи. Как в добрые старые времена, боевой товарищ находился на территории врага, в данном случае — конгресса США, ему надо помочь.
Первым шагом явилась демонстрация поддержки со стороны общественности. Около четырехсот телеграмм было выпущено одним залпом с просьбой внести какой-нибудь вклад в пользу ветерана УСС. В Нью-Йорке и Вашингтоне организовывались большие обеды под лозунгом «поддержать Билла Кейси». Главными ораторами на них выступили два бывших республиканских министра финансов — тонкий намек на несостоятельность финансовых обвинений в адрес Кейси.
В первые месяцы пребывания Споркина на новом посту ему казалось, что дух сенатора Чёрча все еще бродит по зданию штаб-квартиры ЦРУ. Все всего боялись и выискивали причины, чтобы ничего не делать. Споркин назвал это явление «нет-синдромом». Он давал юридически обоснованное соглашение на какую-то тайную акцию или деликатную операцию по сбору разведывательной информации, и по всей линии на нее накладывалось вето, пока она не ложилась на стол Кейси. Поэтому, как посчитал Споркин, если сейчас Кейси укажут на дверь, то в разведслужбах никто и пальцем не шевельнет. Если Кейси не хочет действовать сам, то будет действовать Споркин. На следующий день, в субботу 25 июля, Споркин и двое именитых друзей Кейси устроили пресс-конференцию в отеле «Мэйфлауэр» в центре Вашингтона.
Споркин не только выступил в защиту юридической позиции Кейси, но и дал лестную характеристику его личным качествам, а также чертам его характера, что явилось необычным шагом со стороны юрисконсульта.
— Для этой страны, — заявил Споркин, — было бы трагедией потерять человека с такими талантами. Когда я имею дело с ценными бумагами, я сразу же вижу обман. Но в данном случае я этого не вижу.
Сенатор Пол Лэксолт, республиканец из Невады, близкий друг президента и Нэнси Рейган, также выступил и воздал должное Кейси за спасение зашатавшейся президентской кампании в 1980 г. Придав своему выступлению характер политического призыва, Лэксолт сказал:
— Я считаю, что если бы не Билл Кейси, то Рональд Рейган не был сейчас президентом.
Джоунс пришел к выводу, что пора и ему выступить на сцену. Он прилетел в Вашингтон, учредил свою штаб-квартиру в отеле «Мэдисон» и сколотил группу из двух ветеранов УСС для дальнейших действий. В нее вошли Джеймс Келлис, настоящий герой второй мировой войны, который не раз рисковал своей жизнью в ходе операций УСС, и бывший конгрессмен, либеральный демократ Джон Блэтник, который в течение 28 лет входил в состав палаты представителей и с 1970 по 1974 г. возглавлял там комитет по общественным работам.
Первой остановкой на пути их миссии стал сенатор Дэниэл Айноуай, один из семи демократов — членов комитета по разведке. Он в свое время входил в состав сенатского комитета по «уотергейту» и был первым председателем комитета по разведке в сенате (1976–1977 гг.), сразу после расследования деятельности ЦРУ сенатором Чёрчем. На второй мировой войне он потерял правую руку. Келлис рассказал ему, какое большое впечатление произвели на него деятельность Кейси в УСС, его лояльность, его искренние усилия по улучшению работы ЦРУ. Да, Кейси не совсем ладил с конгрессом, но там должны считаться с его ирландским упрямством.
Айноуай внимательно слушал и в конце сказал: «Если Джон Блэтник доверяет Кейси, то я ему тоже доверяю».
Дуэт Келлис — Блэтник нанес визиты двенадцати сенаторам — членам комитета по разведке и еще большему числу сотрудников административного персонала этого комитета. Не всегда их визиты увенчивались успехом, но они смогли создать впечатление, что они представляют лишь малую частицу поддержки, которой пользуется Кейси.
В воскресенье Кейси прислал в сенат десять томов документов, продемонстрировав свое стремление ответить на все четыре страницы вопросов со стороны комитета по разведке. В каждом из двадцати ящиков находилось двадцать копий документации — по одной на каждого сенатора в этом комитете. В письме на имя Голдуотера говорилось, что Кейси будет рад предстать перед членами комитета. В понедельник Кейси представил своему персоналу внеочередной доклад о положении дел в Центральном управлении и в бодром духе выступил перед сотней ответственных сотрудников. Он выразил удивление, что всего за одну неделю против него возникло так много обвинений. Но он попросил проявить терпение и понимание по отношению к нему, поскольку он уверен, что ничего плохого не сделал и останется на посту директора. Прессе сообщили, что его выступление было встречено продолжительной овацией.
Кейси навестил Инмэна и сказал, что у него есть просьба личного характера. Не может ли Инмэн публично выступить в его поддержку?
Инмэн понял, чего стоила Кейси эта просьба, и сразу же согласился. Он принял приглашение выступить вечером того же дня по каналу телестанции Эй-би-си вместе с комментатором Тэдом Коннелом.
Кейси провел еще один круг бесед с сенаторами. Он говорил, что о своих делах и капиталовложениях он знает больше, чем кто бы то ни было. Он может и готов ответить на все вопросы по каждой проведенной им операции, отчитаться за каждую десятицентовую монету, если они этого пожелают. Никто никому не может помешать быть предприимчивым капиталистом, но это связано с риском. Риск часто приводит к неудачам, иногда просто не везет, бывают и судебные тяжбы. Но его никогда не обвиняли в чем-либо незаконном. Что касается фирмы «Малтипоникс», да, он входил в состав ее совета, но он был членом многих советов и не имел ничего общего с составлением или юридической проверкой условий продажи акций. Господи, на директоров постоянно подают в суд, но нельзя же его считать ответственным за каждое действие администрации фирмы. Корпорация может нести ответственность за причиненный финансовый ушерб, если что-то было сделано не так, но в данном случае пресса все окутала атмосферой аморальных и судебно наказуемых действии. Это же чепуха, и любой, кто занимается каким-то бизнесом, все поймет.
