Политическое цунами - Кургинян Сергей Ервандович (книга регистрации txt) 📗
3. Вокруг такой идеологии может начаться объединительный процесс. Есть много социальных субъектов самого разного рода — государственных и негосударственных, — для которых подобное развитие процесса несовместимо с фундаментальными интересами как идеального, так и прагматического характера. Пока угроза (или угрозы, вызовы и так далее) не доказана и не проработана, не предъявлена обществу и не оформлена мировоззренчески до конца, нет никакой возможности политического объединения, создания широкого международного фронта сил.
На этом этапе мировоззрение (угроза, идеология ответа и т. д.) превращается в политику. Создается широкий фронт общественных сил.
4. Наличие общественных сил и союза интеллектуалов, способных доказательно говорить о данной угрозе, — вот то, что должно быть предъявлено государственным и иным силам в качестве предмета для рассмотрения. Это предъявление не должно иметь ничего общего с экстремизмом, радикализмом. Оно должно быть максимально мягким, дружественным, ориентированным на интеграцию в определенный блок сил и идей всех тех, кому это представляется важным и необходимым.
5. В результате может сформироваться союз государств, способный предотвратить скатывание процесса в рассмотренное нами опаснейшее русло. Что может быть сделано как за счет торможения опасных тенденций, так и за счет предъявления обществу альтернативных тенденций.
6. Союз государств — это важный, но не конечный этап. На наших глазах, к нашему глубокому сожалению, Организация Объединенных Наций претерпевает те метаморфозы, которые претерпевала ее предшественница — Лига наций — перед Второй мировой войной. Для того чтобы не допустить наихудшего, надо успеть либо укрепить ООН, либо создать весьма масштабные альтернативные международные организации. Обратим внимание на то, что эти организации уже создаются де-факто. И что отсутствие конструктивных альтернатив может сделать ООН жертвой альтернатив деструктивных.
7. Предлагаемые инструменты — не панацея и не самоцель. Это средства глобального противодействия глобальным тенденциям. Любая идеология — а тут речь идет о новой международной идеологии — создается для того, чтобы объединить определенные силы. Объединяются же силы для того, чтобы управлять процессами — выводить эти процессы из опасного русла и вводить их в русло, отвечающее интересам всего человечества — постольку, поскольку человечество не утратило волю к развитию и приверженность к высочайшим гуманистическим идеалам.
ЧАСТЬ II
Реальность, или кто и как вмешивается в намерения проектантов
Глава 1. Основные противоречия и конфликты, определяющие специфику «исламских революций»
Итак, содержание нынешней волны «исламских революций» никоим образом не сводится к примитивной дихотомии: либо взрыв социально-экономического негодования угнетенного диктаторами населения, либо происки «злых сил Запада», возжелавших нефти, власти и т. п. Речь идет о проекте глобальной трансформации мироустройства.
Однако, как давно сказано, «дьявол кроется в деталях». И потому при обсуждении нашей темы нельзя обойтись без хотя бы беглого и пунктирного анализа этих самых деталей — конкретных и специфических для каждой страны.
Ливия
Население страны преимущественно арабское, но до 8 % считают себя берберами и до 3 % — туарегами. При этом и арабы, и берберы, и туареги до сих пор очень прочно вписаны в родоплеменную структуру общества (в стране более 140 племен, и в каждом, как правило, несколько родовых кланов). Верность роду и племени и в Средние века, и сейчас в стране стоит выше (за исключением узкой модернизированной элитной прослойки), чем верность любым правителям — султану, халифу, королю, президенту, лидеру нации и т. д.
Вплоть до предоставления стране независимости (1951 год) племена в Ливии были фактически автономными политическими, военными и экономическими единицами с закрепленной за каждым условной собственной территорией («ватан»). Большинство населения всегда вело (и в значительной мере ведет до сих пор) кочевой «бедуинский» образ жизни. Происходившая (в основном уже при Каддафи) урбанизация ослабила, но не отменила систему кланово-племенной идентификации [147].
Основная религия — ислам в специфической форме суфийского ордена сенусийя, основанного в 1837 году в Мекке Мухаммедом Али ас-Сенусси (из арабского рода, идущего от пророка Мухаммеда по линии его дочери Фатимы) и «скрестившего» суфизм и ваххабизм в новом ордене со следующими целями:
— возрождение чистой веры и практики ислама в соответствии с учением Пророка;
— объединение всех суфийских тарикатов в единый орден;
— пропаганда ислама на периферии арабского мира.
Первый сенуситский религиозный центр (завия) в Ливии был создан в 1843 году в Эль-Бейде (Киренаика) и в дальнейшем играл решающую роль в объединении постоянно враждующих ливийских племен. В каждом племени создавалась своя завия и через пиров сенусийи приводила племена под общий «конфессиональный зонтик». Вскоре сенусизм стал единым теократическим знаменем борьбы за независимость Ливии и от турок, и от итальянцев. Первым королем Федеративного королевства Киренаики, Триполитании и Феццана (нынешней Ливии, которая стала унитарным государством только в 1963 г.) после получения независимости стал религиозный и военно-политический лидер сенусийи и эмир Киренаики Идрис ас-Сенусси (правнук основателя ордена из племени Хараби), который оперся на элиту ведущих племенных кланов Киренаики [148].
После того, как в конце 50-х годов XX века в Ливии была найдена «большая нефть», властное доминирование Киренаики привело к быстрому ухудшению отношений короля Идриса I с шейхами и даже пирами большинства племен, и особенно с племенами Триполитании и Феццана, которые были обделены нефтяными доходами. Именно этот фактор, наряду с недовольством присутствующими в Ливии военными базами США и Великобритании, определил широкую элитную и социальную базу произошедшего в 1969 г. военного переворота Каддафи.
Каддафи, с одной стороны, жестко подавил сопротивление сенуситской верхушки (преимущественно из племени Хараби), а также близких к королю Идрису элитных кланов племен Варфалла, Обейдат, Магарха и др. С другой стороны, он, будучи выходцем из сравнительно слабого племени Каддафа, должен был для удержания и стабилизации власти опереться как на элиту ведущих племен, так и на сенуситских пиров. Основным инструментом его политики стали относительно справедливый раздел нефтяных доходов между племенами, а также попытки «торпедировать» родоплеменную структуру общества идеями национального единства и панарабизма. Политическим курсом Каддафи стал специфический «уравнительный» социализм, экономически базирующийся на рентных нефтяных доходах, плюс система законодательства, построенная на нормах шариата.
На первых порах Каддафи также пытался породниться (что для бедуинского общества практически эквивалентно «помириться») с сенуситами. Его первая жена Фатхия Халед, от брака с которой родился сын Мухаммед, была из рода ас-Сенусси. Но этот брак вскоре распался, и второй женой Каддафи стала Сафия Фаркаш из крупного племени Обейдат. Кроме того, Каддафи быстро инкорпорировал во власть большие группы выходцев из элиты наиболее влиятельных ливийских племен, включая племена Киренаики.
Однако уже в первой половине 70-х годов в Ливии начались межплеменная резня и восстания, подогреваемые шейхами племен и сенуситскими завиями. Каддафи жестоко подавил восстания, конфисковал у племени Хараби часть его земель и раздал другим племенам [149]. Большинство сенуситской верхушки Хараби, а также часть элиты других племен, участвовавшей в восстаниях, бежали из страны (в Лондон, Египет, Париж и др.).
