Тайная битва сверхдержав - Орлов Александр (книги читать бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Войну в Корее можно разделить на 4 этапа.
Первый: 25 июня — 15 сентября 1950 года — наступление и общее наступление КНА от рубежа 38-й переллели до реки Нактонган.
Второй: 16 сентября — 24 октября 1950 года — контрнаступление американских и южнокорейских войск и вынужденный отход КНА с рубежа реки Нактонган в северные районы.
Третий: 25 октября 1950 года — 9 июля 1951 года — контрнаступление и общее наступление КНА и китайских народных добровольцев (КНД), освобождение территории КНДР и части Южной Кореи.
Четвертый: 10 июля 1951 года — 27 июля 1953 года — противостояние сторон на рубеже 38-й пареллели.
На первом этапе войскам США удалось несколько затормозить продвижение Корейской Народной Армии, однако она, хотя и медленно, продолжала движение вперед. Лисынмановское правительство было вынуждено бежать в Пусан, город на юго-восточном побережье, где к сентябрю 1950 года в его руках остался лишь небольшой клочок территории.
К этому времени американское командование подготовило мощный контрудар. На Пусанско-Тагуском плацдарме против 70-тысячной северокорейской армии были сосредоточены вдвое большие силы американских и южнокорейских войск, имевших к тому же многократное превосходство в технике.
15 сентября, после высадки с моря в районе Инчхона 50-тысячного 10-го бронетанкового корпуса в тылу северокорейской армии, началось контрнаступление американо-южнокорейских войск на юге. В результате значительные силы КНА оказались в окружении и с тяжелыми боями вынуждены были прорываться на север, неся большие потери. Сеул пришлось оставить.
На 5-й сессии Генеральной ассамблеи ООН американцы добились согласия на переход 38-й переллели. Американские и южнокорейские войска быстро продвигались на север к границам КНДР. Нависла угроза разгрома и потери независимости. Стало ясно, что спасти положение может только помощь СССР и КНР, притом незамедлительная. Это понимали и в Москве, и в Пекине, и в Пхеньяне.
Китайское руководство с началом войны в Корее направило 30 июня в КНДР своих военных наблюдателей, а в августе сосредоточило в районе китайско-корейской границы, у реки Ялу, 250-тысячную группировку китайских войск. Мао Цзедун приказал Гао Гану, руководителю Северного Китая, привести ее в боевую готовность к концу сентября. 17 сентября в КНДР прибыла группа военных специалистов КНР для изучения условий ввода китайских войск в случае необходимости {147}.
Тем временем американские и южнокорейские войска, продвигаясь на север, 1 октября пересекли 38-ю параллель. В тот же день Штыков направил Сталину письмо Ким Ир Сена с отчаянной просьбой о помощи. Вождь северокорейских коммунистов и его министр иностранных дел писали:
«… Дорогой товарищ Сталин! Если противник будет форсировать наступательные операции на Северную Корею, то мы не в состоянии будем собственными силами приостановить противника. Поэтому, дорогой Иосиф Виссарионович, мы не можем не просить от Вас особой помощи. Иными словами, в момент перехода вражеских войск через 38-ю параллель нам очень необходима непосредственная военная помощь со стороны Советского Союза.
Если по каким-либо причинам это невозможно, то окажите нам помощь по созданию международных добровольных частей в Китае и в других странах народной демократии для оказания военной помощи нашей борьбе» {148}.
В тот же день аналогичное письмо получил Мао Цзэдун. Для Москвы и Пекина настало время решения. Худшие опасения Сталина сбылись: план Ким Ир Сена не сработал, вмешательство США и продвижение «войск ООН» на север спутали все карты советского и китайского руководства. Нужна была срочная помощь Пхеньяну, но втягивание в разгоравшийся конфликт Советского Союза никоим образом не входило в планы Сталина. Нужно было побудить к этому китайцев, оставив советское вмешательство на самый крайний случай. Тяжелые раздумья охватили кремлевских политиков. И в этой обстановке раздался спасительный звонок из Пекина. 2 октября Мао извещал советского лидера о том, что руководство КНР решило оказать помощь КНДР соединениями «добровольцев», которые готовы вступить в Северную Корею 15 октября. Мао сообщил, что первоначально 5—6 дивизий «китайских народных добровольцев» (КНД) вступят в Корею, показав тем самым США, что ситуация изменилась. После того как они, получив достаточно советского вооружения, подготовятся, они смогут перейти в наступление. Китайский вождь просил также Сталина помочь советской авиацией и флотом прикрыть китайские войска в Корее и промышленные районы Северного Китая {149}.
Сталин, видимо, с большим облегчением воспринял это сообщение. Об этом свидетельствует его ответ от 5 октября. В нем, в частности, говорилось:
«США из-за престижа могут втянуться в большую войну, будет, следовательно, втянут в войну Китай, а вместе с тем втянется в войну и СССР, который связан с Китаем пактом о взаимопомощи. Следует ли этого бояться? По-моему, не следует, так как вместе будем сильнее, чем США и Англия, и другие капиталистические европейские государства без Германии, которая не может сейчас оказать США какой-либо помощи, не представляют серьезной военной силы. Если война неизбежна, то пусть она будет теперь, а не через несколько лет, когда японский милитаризм будет восстановлен как союзник США…» {150}
Мао ответил, что он «очень рад, что в… ответе говорится о совместной борьбе Китая и СССР против американцев… Безусловно, если воевать, то воевать нужно теперь… Целесообразно направить не пять-шесть дивизий, а по крайней мере девять…»
8 октября к Сталину в Сочи, где он был на отдыхе, прибыли посланцы Мао Цзэдуна Чжоу Эньлай и Линь Бяо. Беседа состоялась в ночь на 9 октября. Руководитель Советского государства несколько умерил аппетиты визитеров. Он заявил, что СССР готов поставить оружие в общей сложности для 20 дивизий «китайских добровольцев», но не имеет столько сил, чтобы прикрыть авиацией китайские и корейские войска. Он обещал обеспечить противовоздушную оборону промышленности Северного Китая и приграничные с КНДР районы, но все это потребует времени {151}.
В Пекине, получив такой ответ, задумались. Некоторые члены политбюро выражали опасения, что КНР может быть втянута в длительный конфликт с США, что резко затормозит начавшуюся индустриализацию Китая. Неопределенность обещаний советской помощи разочаровывала {152}.
Началась вереница совещаний политбюро ЦК КПК по этой проблеме. Время, однако, торопило. «Войска ООН» уверенно продвигались на север. Наконец 14 октября члены политбюро пришли к единому мнению: занять войсками горный район между Пхеньяном и Вонсаном. Если войска США не пересекут эту линию в течение полугода, то «китайские добровольцы» выиграют время для того, чтобы быть готовыми к решению тех задач, которые будут поставлены им руководством КНР. Командующим войсками «китайских добровольцев» был назначен Пэн Дэхуэй.
Но события развивались стремительно: американцы приближались к китайской границе и Пхеньяну. Мао позвонил в Москву Чжоу Эньлаю и сообщил, что «китайские добровольцы» войдут в КНДР, если СССР поставит немедленно вооружение не на 6, как предполагалось ранее, а на 15 дивизий китайских войск. Однако Пэн Дэхуэй настойчиво просил отложить вторжение до зимы, поскольку у китайских войск не было авиации и зенитной артиллерии, а американские ВВС господствовали в воздухе {153}. Но времени уже не было. Мао приказал ввести «китайских добровольцев» в Корею — сперва 17-го, потом 18-го и, наконец, 19 октября. В тот день первые части КНД пересекли реку Ялу.
Тем временем южнокорейские и американские войска 23 октября взяли Пхеньян, а 25 октября огромная масса китайских войск хлынула по мостам через Ялу в Северную Корею. Война вступила в новую фазу. Наступление было долгим, трудным, мучительным. Господству противника в воздухе «добровольцы» и КНА противопоставили траншейную и галерейную борьбу, когда целые роты, батальоны и полки так зарывались в землю, что ни бомбы, ни напалм их не достигали.
