Собрание сочинений. Тревога и надежда. Том 1 - Сахаров Андрей Дмитриевич (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
Догмат этот поддерживается тем настойчивей, чем очевидней полный провал большинства из содержащихся в нем обещаний. Догмат не выдерживает сравнения с передовыми капиталистическими странами — и вот необходимость поддержания и гипноз слепой веры являются одной из причин беспрецедентной закрытости советского общества. Многим памятны вариации тезиса — зачем нам учиться у других, ведь мы впереди на целую историческую эпоху. Закрытость же общества создает в свою очередь условия для множества негативных явлений внутренней и внешней жизни. Под знаком веры в исключительную общемировую цель прошли десятилетия величайшего насилия, не замеченного западными либералами, одними — по наивности, другими — по равнодушию, третьими — по цинизму. Трагический пример — позиция умного и глубоко гуманного писателя, [60] который сознательно закрыл глаза на частично очевидные уже тогда преступления сталинизма, рассматривая СССР как единственную альтернативу нацизму. Еще до этого другой писатель [61] объявил преувеличенными слухи о голоде в СССР — нигде я так хорошо не обедал, как в СССР, сказал он, в то время, как заградительные отряды НКВД из пулеметов расстреливали умирающих от голода детей, пытавшихся прорваться за границу. Остатки этого ослепления существуют до сих пор, сейчас они уже более всего опасны для самого Запада. Сегодня понимание сущности советского общества, того, что скрывается за респектабельным фасадом, необходимо для правильного отношения к почти любой проблеме общемирового значения.
Современное советское общество, как я думаю, наиболее кратко следует охарактеризовать как «общество государственного капитализма», то есть строя, отличающегося от современного капитализма западного типа полной национализацией, полной партийно-правительственной монополией в области экономики — а тем самым и в области культуры, идеологии и в других основных областях жизни.
Такое мнение, по-видимому, разделяется очень многими за рубежом и в СССР — последними, разумеется, в большинстве случаев не вслух. Когда два года назад я высказался в этом духе в интервью корреспонденту шведского радио и телевидения Стенхольму, это послужило одним из главных поводов для нападок на меня в советской прессе; вскоре и Стенхольма лишили визы. Но на самом деле речь шла о почти тривиальном высказывании.
Полная государственная монополия, как отмечают многие авторы, неизбежно оборачивается несвободой, вынужденным конформизмом. Ведь каждый полностью зависит от государства. В критические периоды несвобода рождает террор, в более спокойные — власть бездарной бюрократии, серость и апатию.
Остановимся сначала на экономических и социальных чертах советского общества, затем на идеологических, культурных, правовых чертах и на проявлении его особенностей в международных отношениях.
Несомненно, нет у нас самой высокой в мире производительности труда, нет даже надежды догнать по этому показателю передовые капиталистические страны в обозримом будущем. Налицо постоянная милитаризация экономики, невиданно высокая для мирного времени — тяжелая для населения и опасная для всего мира. Налицо хроническое экономическое перенапряжение, отсутствие резервов — это при наших-то природных ресурсах — черноземе, угле, нефти, лесе, климатическом разнообразии, низкой плотности населения.
Особенно существенно, что при таких ресурсах после 58 лет гигантских усилий, из них 30 лет в условиях непрерывного мирного времени, нет и в помине самого высокого в мире уровня жизни. Рабочий любой передовой капиталистической страны — не только США, но и, скажем, Франции, ФРГ, Италии, Швеции и т. п. — не станет работать за нашу зарплату и с нашим уровнем социальной защиты своих прав.
В СССР минимальная месячная зарплата равна 60 рублям, а средняя зарплата — 110 рублям. По покупательной способности эта минимальная зарплата приблизительно соответствует 30 долларам в месяц, или 150 новым французским франкам, а средняя зарплата — 55 долларам или 275 франкам. [62] Сравните эти цифры с американскими стандартами — 600 или 800 долларов в месяц — это средняя зарплата, доход же 400 долларов в месяц для семьи отец, мать, двое детей — официальный порог бедности; при меньшем доходе государство предоставляет специальные блага, которые и не снились советскому гражданину. В других странах — таких, как Франция, Италия, ФРГ, зарплата несколько меньше, чем в США, но зато меньше и стоимость жизни. В СССР те люди, которые живут на зарплату, большую часть ее тратят на питание. Об этом, должно быть, дико читать американскому рабочему, у которого на гораздо лучшее по качеству питание уходит, как правило, не более 25% зарплаты, да и жена может, если хочет, не работать.
Особенно тяжело низкая зарплата сказывается на наиболее массовых слоях интеллигенции — учителях, работниках медицины, рядовых инженерах. У них, как правило, нет приусадебных участков и существенных для многих «левых» источников дохода (часто полузаконных).
Сейчас вся мировая пресса полна сообщениями об инфляции, о топливном кризисе, о нарастающей безработице в капиталистических странах. Я не хочу тут анализировать сложные и разнообразные причины этих явлений (среди которых не последнее место занимает дезорганизующий фактор советской экономической и общеполитической активности), не хочу преуменьшать их далеко идущих психологических и политических последствий. Но мне все же хочется сказать — ведь вы не умираете с голоду, вам есть куда отступать, ведь даже снизив уровень жизни в пять раз, вы все еще будете жить богаче людей самой богатой в мире социалистической страны. Перед лицом действительно страшной угрозы непрерывного наступления тоталитаризма, перед угрозой экологической катастрофы очень важно, чтобы основная масса населения, профсоюзы, предприниматели нашли возможность поступиться какой-то частью уже достигнутого уровня жизни, пойти на временные самоограничения. Западная цивилизация должна обладать свободой экономического маневра. Это необходимо в первую очередь для защиты самой западной цивилизации, для защиты нравственных и демократических ценностей во всем мире.
Как же государство распоряжается присвоенными им благодаря искусственно заниженной зарплате гигантскими средствами? Они идут, конечно, в значительной доле на расширенное воспроизводство, но также в столь же большой доле на гигантские военные расходы, на финансирование тайной и явной экспансии во всех частях света — от Ближнего Востока до Латинской Америки, на обеспечение более высокого уровня жизни привилегированных слоев общества, на покрытие дорогостоящих нелепостей бюрократического стиля руководства. Некоторая доля присвоенных государством средств возвращается на социальные нужды — в частности, на пенсии, медицину, образование, которые, таким образом, никак не могут считаться бесплатными.
В социальном плане очень важно отметить следующее:
1) Очень короткий (двухнедельный для большинства) отпуск, момент которого определяется администрацией. (Во Франции — два отпуска: летом и зимой, общей продолжительностью 4 недели.)
2) 41-часовая рабочая неделя, то есть продолжительней, чем в большинстве западных стран.
3) Отсутствие реального права на забастовки, на любые организованные обращения в вышестоящие инстанции. Годами длится борьба рыбаков Мурманска против безжалостного обсчитывания, против огромных взяток за право пойти в плавание, но пока результат — многочисленные жертвы среди жалобщиков: уволенные, посаженные в психдома, арестованные. Столь же трудно протекает борьба за улучшение техники безопасности на шахтах и химических предприятиях, которая во многих местах находится в крайне запущенном состоянии.
4) Очень низкие пенсии и пособия, даже после нескольких существенных прибавок в «хрущевские» и «брежневские» годы. Если исключить «персональные» и военные пенсии, то максимальная пенсия составляет 120 рублей (60 долларов), а средняя — вдвое меньше. Лишь недавно введены пенсии колхозникам, они очень малы. Пенсии на погибшего кормильца не выдаются, если он покончил самоубийством. Введенные во время войны пособия многодетным матерям, несмотря на неоднократные прибавки, покрывают лишь малую часть расходов на содержание детей. Матери-одиночки (не многодетные) получают пособие в размере 5 рублей в месяц на каждого ребенка.
