Политическое урегулирование конфликтов - Лебедева Марина "Аллес Люге" (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
Манипулятивные средства воздействия направлены и на то, чтобы побудить участников конфликта найти возможные альтернативы их изначальным позициям, а именно такие, которые были бы более приемлемы для противоположной стороны, или, по крайней мере способствовали бы тому, чтобы стороны в своих требованиях и предложениях следовали более четким общепринятым нормам.
Кроме давления, угроз со стороны посредника, манипулятивным средством воздействия на конфликтующие стороны является ограничение их во времени, отведенном для принятия решения. Сам факт необходимости к определенному моменту принять решение может стимулировать его поиск. Правда, при введении посредником ограничения во времени существует определенный риск, что, не придя к согласию, стороны прервут переговоры и их отношения обострятся вновь. Именно ограничение по времени израильской и египетской сторон, введенное американским президентом Дж. Картером на переговорах в Кэмп-Дэвиде, по оценкам Д. Прюитта и Дж. Рубина, было тогда значимым фактором достижения договоренности. Такое же ограничение применялось американскими посредниками при воздействии на противоборствующие стороны боснийского конфликта во время выработки ими мирного соглашения в Дейтоне (США) в 1995 г.
Манипулятивные стратегии используются не только для «наказания» тех, кто не намерен искать взаимоприемлемое решение или делает это недостаточно активно, но и для «поощрения» в случае, если участники действительно предпринимают действия по урегулированию конфликта. Часто оба эти средства — «наказания» и «поощрения» — используются параллельно. Так, в конце 70-х годов при урегулировании отношений между Израилем и Египтом США широко практиковали метод «кнута и пряника». С одной стороны, в качестве давления они использовали угрозу публично обвинить Израиль в нежелании решать проблему мирным путем, с другой стороны, в качестве поощрения они обещали предоставить ему финансовую помощь.
Создание условий изоляции участников конфликта от средств массовой информации, обеспечение секретности переговоров или, напротив, предание гласности действий той или иной стороны — нее это также может использоваться в манипулятивных целях. Обычно процесс урегулирования конфликта проходит за закрытыми дверями, что позволяет участникам переговоров сосредоточиться на поиске решения проблемы и не быть подверженными сиюминутным воздействиям. Например, Г. Киссинджер вел переговоры по Ближнему Востоку в обстановке, близкой к секретности. Строго говоря, широкому обсуждению подлежат результаты переговоров, но не процесс их достижения. По этой причине, кстати, как правило, не подлежит публичному обсуждению в средствах массовой информации то, как осуществлялось посредничество. Однако бывают и исключения из этого правила. Посредник, хотя и редко, но может допустить утечку информации с тем, чтобы заставить стороны работать интенсивнее. Например, в конфликте, связанном с Фолклендскими (Мальвинскими) островами, генеральный секретарь ООН П. де Куэльяр неоднократно выступал публично, что позволяло в известной мере «обнажить позиции» сторон. Иногда лишь сама угроза попадания информации в прессу может стимулировать участников к мирному завершению конфликта. И все же использование прессы в качестве средства давления является довольно рискованным. В результате подобных действий урегулирование конфликта может быть сорвано, а посредник дискредитирован. Поэтому данный метод воздействия должен применяться предельно осторожно.
Нередко манипулятивные стратегии используются не прямо, а опосредованно. Опосредованное воздействие может быть осуществлено, например, через наиболее значимых для участников конфликта стран в регионе с тем, чтобы изолировать их в случае продолжения конфликтных отношений.
Все манипулятивные стратегии предполагают ограничение альтернатив переговорному решению (ATNA) участников конфликта. Для того чтобы воспользоваться этими манипулятивными стратегиями, посредник должен обладать соответствующими возможностями (экономическими, политическими и т. п.). При наличии их посредник обладает достаточно мощным оружием влияния на конфликт.
Однако слабым звеном при использовании манипулятивных стратегий является то, что соглашение оказывается «искусственным», поддерживаемым внешними «вливаниями» или угрозой наказания, а значит может оказаться недолговечным. Другой отрицательный момент заключается в том, что участники конфликта опасаются нажима со стороны слишком «сильного» посредника. В результате они могут утратить самостоятельность при принятии решения. Именно по этой причине конфликтующие стороны обычно неохотно соглашаются на посредничество «сильной» стороны, полагая порой, что «свобода в принятии решения» является более приоритетной.
Посредничество обычно используется тогда, когда отсутствуют простые решения конфликтных ситуаций. Это значит, что, приступая к урегулированию, посредник сталкивается со множеством трудностей, проблем и опасностей, которые ему необходимо преодолеть. Их можно разбить на две основные группы: проблемы,
• обусловленные собственно трудностями урегулирования конфликта и не зависящие от деятельности посредника;
• связанные с деятельностью посредника.
Одной из типичных проблем, относящихся к собственно проблемам урегулирования, является то, что для разрешения конфликтной ситуации требуется значительное время. Конфликт же находится в постоянном развитии, и в то время, когда идет поиск мирного решения проблемы с одной из сторон, другой участник может предпринять действия по изменению исходной ситуации. Согласование приходится начинать заново, уже в новых, часто более сложных условиях. При этом посредник сталкивается с тем, что малейшие нарушения предварительных обещаний хотя бы одной из сторон (случайные, с целью провокаций или как результат разработки каждой из сторон своих ATNA) вообще ведут к срыву посреднических усилий.
Время требуется не только для окончательного разрешения противоречий, но и для решения отдельных задач, что может входить в противоречие с конечной целью посреднической деятельности — разрешением конфликта. Например, почти всегда посредник оказывается перед дилеммой: с одной стороны, ему необходимо обеспечить взаимопонимание участников конфликта для поиска мирного решения и для этого установить каналы коммуникации, выработать «общий язык» и т. д. (что занимает немало времени), с другой — как можно быстрее предотвратить дальнейшее насилие и найти мирный выход из конфликта. Если затянуть решение первой группы задач, то конфликт выйдет из-под контроля, а если форсировать, то достигнутые договоренности могут оказаться непрочными. В подобной ситуации посреднику важно найти необходимый баланс.
Серьезные трудности возникают и в связи с тем, что само по себе посредничество не гарантирует разрешения конфликта. Оно в силу ряда обстоятельств может оказаться неудачным и повлечь за собой неверие участников в то, что конфликт вообще подлежит разрешению мирными средствами. Конфликтующие стороны будут вынуждены тогда вновь возвращаться к односторонним шагам, причем часто в более жесткой и агрессивной форме.
Занимаясь урегулированием конфликта, посредник в той или иной степени оказывается вовлеченным в него. И существует угроза того, что посредник окажется втянутым в конфликт в качестве его непосредственного участника, вследствие чего произойдет расширение конфликта. Но даже если этого не случится, посредник вполне может столкнуться с тем, что участники при попытках реализовать свои BATNA обвинят его в срыве переговоров. Это нередко болезненно отражается на репутации посредника.
Наконец, лица, которые непосредственно занимаются урегулированием, порой становятся жертвами конфликта: на них совершаются покушения, они оказываются в зоне огня. Возможен и захват их в плен в качестве заложников. В частности, представители миссии ООН, а также Красного Креста были захвачены в Таджикистане в начале 1997 г.
