В поисках потерянного разума, или Антимиф-2 - Кара-Мурза Сергей Георгиевич (читать книги без регистрации полные .TXT) 📗
В истории России (начиная с Московской Руси) было два периода, когда наше государство можно было по праву назвать солидарным: времена действия системы «государева тягла и службы» и «сталинский социализм». Один из крупнейших историков России В.О. Ключевский так охарактеризовал первый период: «Московское государство зарождалось в XIV в. под гнетом внешнего ига, строилось и расширялось в XV и XVI вв. среди упорной борьбы за свое существование. Оно складывалось медленно и тяжело. Можно отметить три его главные особенности. Это, во-первых, боевой строй государства. Московское государство - это вооруженная Великороссия, боровшаяся на два фронта. Вторую особенность составлял тягловый, неправовой характер внутреннего управления и общественного состава с резко обособлявшимися сословиями. Сословия различались не правами, а повинностями, между ними распределенными. Каждый обязан был или оборонять государство, или работать на государство, то есть кормить тех, кто его обороняет. Были командиры, солдаты и работники, не было граждан, т.е. гражданин превратился в солдата и работника, чтобы под руководством командира оборонять отечество или на него работать. Третьей особенностью московского государственного порядка была верховная власть с неопределенным, т.е. неограниченным пространством действия…»
То есть в отличие от европейского феодального солидаризма, в российском именно права прилагались к обязанностям. Тут местная специфика. Набор исторических, геополитических, климатических и целого ряда других факторов требовал от российских феодалов больше, чем от их европейских коллег. В Европе все их обязанности были ограничены и закреплены договорами и неписаными правилами. В Англии XIII века срок военной службы вассала колебался от 21-го до 40-а дней в году. Например, был такой обычай. Отправляясь в поход, рыцарь брал с собой копченый окорок. Кончался окорок, кончалась и служба. Феодал сворачивал шатер, делал королю ручкой и с чувством исполненного долга отправлялся домой. А если король начинал качать права и нести всякую «ахинею», мол, военная кампания в самом разгаре и тому подобное, то оскорбленный в лучших чувствах барон со своей дружиной просто отъезжал на службу к более покладистому государю. В России такие штуки не проходили. Из-за перманентно тяжелой ситуации на границах и существенно более низкой продуктивности сельского хозяйства (климатический фактор!) от элиты требовалось куда большее напряжение сил, а привилегий ей полагалось существенно меньше. С четырнадцати лет на коня и в поход, и так до безвременной кончины или полной инвалидности. Объемы и сроки службы без ограничений. Сколько царь-батюшка прикажет, столько и паши. Царские воеводы могли писать челобитные в Москву с просьбой распустить по домам отощавшее от голода войско, но этот вопрос решался только в Кремле. Иван III, когда ему доложили, что несколько детей боярских самовольно на несколько дней покинули ряды войска, повелел виновных бить кнутом на рыночной площади. Фельдмаршал Шереметев, перешагнув за шестидесятилетний рубеж, обращался к царю со слезной просьбой отпустить его на покой в подмосковную вотчину, которая «разоряется без хозяйского присмотра». Петр эти прошения игнорирует.
Ясное дело, значительной части российской элиты данная ситуация представлялась совершенно нетерпимой. Тем более, рядом Европа. Польша под боком с ее шляхетским гонором и «вольностями». А мы чем хуже? Живут же люди, как сыр в масле катаются. И никаких тебе «нагрузок». Кто виноват? Царь-деспот и ленивое «быдло», которое неспособно обеспечить «красивую» жизнь своему руководству. А народ? Уж он-то хорошо знал, к чему в России приводят боярские вольности: голод, смерть, вторжение иноземных войск и прочие прелести жизни. И ставил свечки за здоровье государей, которые ограничивали аппетит бояр и заставляли их заниматься делом. Неудивительно, что Иван Грозный в точности, как и Сталин четырьмя веками позже, вошел в писаную летописцами историю как кровавый деспот и тиран. Ну, как же, ведь они покусились на самое «святое»: на «право» элиты ничего не делать и при этом потреблять в три пуза. А кто эту историю писал? Да как раз прикормленные элитами историки. Ликвидация системы «государева тягла и службы» началась с «Манифеста о даровании вольностей российскому дворянству» Петра III и «Грамоты на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства» Екатерины II, которые отменили большую часть обязанностей для благородного сословия. Плюс реформа («Белая революция») 1861 года, которая сняла с дворянства остатки его ответственности перед обществом. Основной смысл вольностей сводился к следующему: если раньше дворянство, получив от государства поместья и освобождение от податей, было обязано постоянно их отслуживать (собственной кровью и выставлением по требованию соответствующих вооруженных отрядов), то теперь эта обязанность ликвидировалась. То есть, если раньше у нерадивого дворянина, не выставившего на очередной смотр ополчения нужного количества вооруженных воинов, поместье могли запросто отнять, то теперь оно поступало ему в полную собственность. Вместе с крестьянами, разумеется. Его можно стало продать, завещать, подарить и тому подобное. Дворяне теперь служили Родине не за свой счет, а за жалование. Угадайте на кого расписали увеличившиеся накладные расходы? Правильно! На податные сословия (дворяне в их число не вошли). А нагрузка эта была довольно приличной. Мало того, что налоги платить, так ведь еще и бар содержать приходилось. Согласно Ключевскому, под конец царствования Анны Ивановны на 100 податных душ приходилось:
Дворян потомственных - 7.5 Дворян личных и служащих - 3.0 Духовенства - 4.5
Пятнадцать паразитов на сотню работников! Кстати, о духовенстве. В православных губерниях его было в шесть раз больше, чем в католических привислинских, и почти в шесть раз больше, чем в протестантских остзейских. Неудивительно, что сразу крестьянские восстания начались. Ведь для обеспечения «вольностей» пришлось резко ужесточить крепостное право и распространить его на ранее свободные группы населения. Есть смысл провести параллели с нашими временами. Стоит ли право бар свободно ездить за границу (раньше было нельзя) ужесточения крепостного права и расширения рекрутских наборов? Говорят, культура и искусства расцвели. Да только вот народ не спросили, согласен ли он оплачивать вот эту «культуру», к достижениям которой этот народ и не был допущен! Ведь абсолютное большинство «простого народа» было неграмотным. И во тьме невежества его держала как раз элита. Конечно, у бар масса досуга появилась: можно стишки в альбомы писать да театры с балетами заводить. Для удовлетворения новых, «культурных» запросов элиты потребовалась соответствующая инфраструктура: актеры, антрепренеры и прочие деятели культуры. Да и число дворни пришлось увеличить: всех этих камердинеров, мажордомов и прочих лакеев. Лишь очень немногие, буквально единицы действительно создали то, что позже назвали классикой, да и то с ними не всё ясно. Проповедники нравственности, сами в своей личной жизни были, мягко говоря, не эталонами. Последнее особенно важно, в смысле, что дворянство наше, утратив смысл своего существования, в качестве компенсации собственной бессмысленности придумало миф о своем «Высшем Предназначении». Мол, будем мы «Высокие Идеалы» в народ продвигать, свободу и демократию пестовать. Но, пожалуйста, без ответственности за результат претворения в жизнь наших идей. Эта проза жизни нас не интересует, слишком мелка.
