Геноцид - Глазьев Сергей (книга регистрации .txt) 📗
Во всяком случае практически все лидеры «демократического движения» и правительства радикальных реформ в России в течение нескольких лет «эпохи перестройки» на многочисленных зарубежных семинарах, стажировках, конференциях проходили своебразную подготовку. В головы кандидатов в новые национальные лидеры вбивалась мифология радикально-либеральной доктрины, им делалась своеобразная прививка против совести и здравого смысла путем внушения уверенности в неполноценности постсоциалистического общества и чувства собственного превосходства носителей «передовых идей». Эффективность этой системы «промывки мозгов» оказалась поразительно высокой. Правда, во многом она объясняется качеством подбираемого в «прорабы» разрушения России человеческого материала. Как правило, выбор останавливался на относительно молодых, амбициозных, малообразованных кандидатах с ярко выраженным комплексом неполноценности, легко проникавшимися агрессивной россофобией или антикоммунизмом. Неудачники с неуемным гонором, не реализовавшие себя в качестве специалистов на основной работе, под влиянием опытных зарубежных наставников, легко перековывались в фюреров радикально-либеральной доктрины, готовых к истреблению собственного народа ради доказательства своего мнимого превосходства. Последующее приближение этих людей к власти, сдобренное поощрением коррупции, породило гремучую смесь некомпетентности, преступности и россофобии, доминировавшую все последние годы в кругах, определявших политику российского правительства. Мировая олигархия умеет вести работу по подготовке и подбору кадров. С этих кадров сегодня она организует и направляет колонизацию России.
3. Колонизация России
Практически весь арсенал политики разрушения институтов обеспечения национального суверенитета в целях достижения глобального доминирования мировой олигархии был использован в процессе разрушения СССР и продолжает применяться сегодня в отношении России и других стран СНГ.
Ярким подтверждением такой политики стали международные обязательства, принятые как часть «революционных преобразований» российскими руководителями под давлением их зарубежных боссов с огромным ущербом для национальных интересов страны: беловежские соглашения о денонсации Союзного договора, меморандум о принятии Россией и другими странами СНГ солидарной ответственности за обслуживание долга бывшего СССР, отказ от компенсации России стоимости оставляемого после вывода войск имущества в восточной Германии и других странах Варшавского договора, подписание Энергетической хартии, предусматривающей отказ от национального суверенитета в использовании энергетических ресурсов страны; отказ от защиты внутреннего рынка и проведения самостоятельной финансовой политики, государственного стимулирования развития промышленности, науки и техники, фиксируемый в заявлениях российского правительства и Центрального банка в адрес Международного валютного фонда, и другие решения.
Одним из последних ярких примеров политики национального предательства стало подписание соглашения о присоединении России к Парижскому клубу, в котором от имени России развивающимся странам, имеющим соглашения с Парижским клубом, было списано до 90% ранее предоставленных нашей страной кредитов. Огромные, в десятки миллиардов долларов, финансовые активы России, унаследованные от СССР, превратились в пыль. Странам «семерки» это решение нужно было для облегчения обслуживания бремени задолженности развивающимися странами в пользу остальных кредиторов; руководителям же российской делегации, возглавлявшейся Чубайсом, нужно было отличиться в качестве дисциплинированных исполнителей рекомендаций международных финансовых организаций, реализующих интересы транснационального капитала. Их исполнительность была оценена по достоинству – Чубайса объявили «лучшим министром финансов» 1997 года.
Многочисленные высказывания идеологов нового мирового порядка и практические действия ведущих стран Запада и международных организаций в отношении России не оставляют сомнений, что в рамках нового мирового порядка ей отводится роль сырьевой колонии, назначение которой – смягчить последствия сырьевого и экологического кризисов, угрожающих благополучию и стабильности развитых стран. В рамках этой концепции России навязывается стратегия деиндустриализации, свертывания наукоемких технологий, сырьевой специализации, приведения правового и экономического пространства страны в соответствие с интересами транснационального капитала. Следствие подобной стратегии – «расчистка» российской территории не только от отечественных товаров, но и от «лишних» людей. В разных сценариях дальнейшего демонтажа российской государственности, разрабатываемых идеологами нового мирового порядка и специалистами соответствующих иностранных спецслужб, Россию рассматривают в качестве зависимой территории, используемой как источник промышленного сырья, слабозаселенный природный парк и место свалки вредных отходов; в любом случае – как источник сверхприбылей транснациональных корпораций.
Показательной в этом контексте является книга влиятельного американского политолога З. Бжезинского «Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические императивы»[33], которая вносит ясность во многие направления современной американской геополитики. Если официальная доктрина национальной безопасности США лишь констатирует претензии американской администрации на вмешательство во внутренние дела других стран и на диктат своих интересов в любой точке мира, то рассуждения Бжезинского не оставляют сомнений: главной разменной картой американской геополитики оказалась Россия. Из книги следует, что холодная война против СССР сегодня перешла в агрессию против России. Бжезинский, который постоянно подчеркивает тождественность России и СССР, недвусмысленно констатирует необходимость уничтожения России с точки зрения американских интересов, описывая ее будущее в американской геостратегии то как «политическую черную дыру», то как свободно конфедеративную Россию, состоящую из «Европейской части России, Сибирской республики и Дальневосточной республики»[33, с. 240].
Конечно, г-н Бжезинский – не президент США и даже не госсекретарь. Официальный Вашингтон едва ли подтвердит наличие подобной геостратегии в отношении России. Тем не менее, многие факты свидетельствуют о несомненном влиянии идей, высказываемых этим политологом, на работу американских спецслужб и влиятельных кругов американского истэблишмента. Любопытно, что в своих геостратегических рассуждениях Бжезинский отдает должное интересам всех крупных евразийских держав, кроме России. По отношению к Китаю и Японии он декларирует необходимость глубокого стратегического взаимопонимания между Америкой и Китаем, а также четкого определения растущей роли Японии. Турцию Бжезинский также определяет как стратегического партнера США: «Регулярные консультации с Анкарой по вопросу о будущем Азии способствовали бы возникновению у этой страны ощущения стратегического партнерства с США» [33, с. 241]. Не забывает Бжезинский и об интересах традиционно притесняемых Америкой Индии и Ирана: «Постоянное участие Индии в дискуссиях по вопросу региональной стабильности, особенно по вопросу о судьбе Средней Азии, не говоря уже о стимулировании развития более прямых двусторонних связей между военными сообществами Америки и Индии» [33, с. 243].. Или: «США заинтересованы в сильном, даже аправляемом религией… Иране» [33, с. 242]. Сосредоточив в свое время все геополитические ресурсы на борьбе с СССР, США «прозевали» появление двух новых мощных геополитических конкурентов – Японии и Китая, вслед за которыми о своих претензиях заявляют другие крупные и быстро растущие державы региона. Теперь, предлагая евразийским сверхдержавам подчиниться мягкой американской гегемонии, Бжезинский словно заискивает перед ними, уговаривая взять в обмен контроль над частями российской территории. Огромные деньги, вложенные американскими налогоплательщиками в гонку вооружений, милитаризацию Европы и Ближнего Востока, обесцениваются в новой геополитической реальности, определяющейся не силой оружия, а динамизмом национальных и международных инновационных экономических систем. Американская гегемония, отягощенная сотнями миллиардов долларов ежегодных военных расходов, становится для Евразии ненужной обузой. Бжезинский, опасаясь обесценения триллионов долларов, вложенных в уничтожение СССР, фактически предлагает новым конкурентам США поделиться добычей «холодной войны», в качестве которой он рассматривает Россию и СНГ, в обмен на согласие на сохранение дорогостоящей гегемонии США.
