Умножающие скорбь. Как выжить в эпоху войны элит - Ларина Елена (читать книги без txt) 📗
Подавляющая часть проблем, с которыми сталкиваются в настоящее время Соединенные Штаты в самых разных уголках планеты, от Египта до Ирака, от Нигерии до Афганистана, является результатом их же собственных неразумных, авантюристических действий, в значительной степени связанных с реализацией стратегии «управляемого хаоса».
Теория хаоса – это не что иное, как общеупотребительное название теории динамических, стохастических, нелинейных систем. Отличительной особенностью этой теории является то, что она научилась выделять широкий круг существующих в природе и обществе систем и процессов, которые характеризуются высокой неустойчивостью и неопределенностью. Как правило, эти характеристики присутствуют не всегда, а появляются лишь на определенной стадии существования системы. Эти стадии называют еще самоорганизованной критичностью, режимом с обострением, повышенной турбулентностью и т. п. [19] Названия разные, но суть одна. Будущее таких систем практически невозможно предсказать. Более того, выбор того или иного варианта дальнейшего существования системы в немалой степени случаен. Еще более важно то обстоятельство, что малые воздействия на систему порождают очень большие последствия. Причем, как говорят математики, зависимость между функцией и аргументом имеет не одно, а много решений. Т. е. оказывая малое воздействие, никогда наперед не знаешь, какой будет результат.
В общем, все это азы математики, синергетики, теории сложности. Однако в мире, где пропагандисты выступают в роли аналитиков и обслуживают дилетантов-политиков, незнание базовых принципов используемых методов чревато разрушительными последствиями. Что, собственно, и проявляется в большинстве внешнеполитических акциях США последнего времени.
Любой выпускник приличного университета или человек, поварившийся в бизнесе, военном деле, или побывавший в горячих точках, если задать ему вопрос об управляемом хаосе, не колеблясь, ответит, что речь идет об оксюмороне. Хаос можно организовать или создать, но управлять им еще никто не научился в силу изложенных выше обстоятельств. Поэтому после каждого вмешательства американцев остаются фейл стейт и зоны перманентных боевых действий, типа Сомали, Йемена, Афганистана, Ирака и других стран Ближнего Востока, лесных районов Колумбии и т. п. В свою очередь, в последующем эти регионы становятся рассадниками мирового терроризма, наркотрафика, работорговли, торговли оружием и т. п. И все это, так или иначе, проникает в Америку и Европу. В общем, концепция управляемого хаоса обернулись вторжением хаоса в сами Соединенные Штаты и другие страны Запада.
Надо сказать, что американский истеблишмент, несмотря на множество сложностей и недостатков, способен быстро учиться на собственных ошибках и извлекать уроки не только из чужих, но и из своих неудач. Поэтому в начале десятых годов теория С. Манна стала подвергаться уничтожающей критике в самих Соединенных Штатах, и была фактически снята с вооружения в качестве одного из основных внешнеполитических методов.
Еще одним до поры до времени эффективным методом реализации стратегий «мягкой», а затем «умной» силы были «оранжевые», «цветные» революции, базировавшиеся в первую очередь на комплексе работ Джина Шарпа о так называемых «ненасильственных революциях». Фактически Джин Шарп поставил перед собой задачу классифицировать, кодифицировать и привязать к конкретным ситуациям все наблюдавшиеся в истории методы ненасильственных действий. В итоге, в своей работе «Power and Struggle (Politics of Nonviolent Action, Part l)» («Власть и борьба (Политика ненасильственных действий, часть I)»), изданной еще в 1973 году, он выделил 198 методов ненасильственного протеста и убеждения.
Теория Шарпа всегда носила некий флер мошенничества. Ведь начиная ненасильственные действия, оппозиция, революционеры и гражданские активисты всегда провоцируют власть на неоправданное насилие или на неадекватное насилие. А когда это происходит, выдвигают лозунги о необходимости вооруженной борьбы с «кровавой» властью. Поэтому грань между ненасилием и вооруженным мятежом часто отделяет полшага. Если власть не делает ошибок, то ей помогают это сделать. В принципе, такие провокационные методы известны давно. И не Шарп их основоположник. Достаточно вспомнит деятельность Парвуса во время Русской революции 1905 года.
Особенностью сегодняшнего момента в переходе от ненасилия к вооруженному мятежу и перевороту является использование современных информационных технологий. Онлайн трансляции с места событий втягивают в сами события мгновенно огромные массы людей. Недавний пример арабских революций и Майдана тому подтверждение.
Не так давно в ведущем учебном центре по подготовке специалистов по «оранжевым» революциям, во Флетчеровской школе Университета Тафтса, США совместно с ведущим центром по разработке методов сопротивления власти – Международным центром по ненасильственным конфликтам (ICNC) была проведена в полузакрытом режиме большая конференция «Ненасильственное сопротивление: вчера, сегодня, завтра».
Работа конференции была выстроена вокруг обсуждения докладам. Стефан и Э. Ченовез «Why Civil Resistance Works: The Strategic Logic of Nonviolent Conflict». В докладе были изложены результаты статистического исследования всех гражданских конфликтов в мире за 1985–2013 годы. По итогам анализа выяснилось, что движения гражданского сопротивления добились успеха в 55 % зафиксированных случаев, в то время, как военные противостояния власти имели успех только в 28 %. В итоге был сделан вывод о том, что «гражданские ненасильственные кампании обеспечивают устойчивый переход к демократии в два раза чаще, чем вооруженное противостояние с властью».
Однако наряду с этим привычным выводом, на конференции выяснилось, что в течение последних 15 лет наибольшую эффективность показали смешанные стратегии, которые имели успех почти в 70 % случаев. К смешанным стратегиям относились гражданские ненасильственные кампании, которые сопровождались либо угрозой силового противостояния с властью, либо с точечными конкретными вооруженными акциями. Соответственно был сделан вывод о необходимости разработки теории, а главное детального практического инструментария для гибридного гражданского сопротивления, включающего как ненасильственные методы, так и целевые вооруженные акции или угрозы применения силы против власти.
Недавно один из самых известных американских генералов Стэнли МакКристелл, относимый к числу наиболее влиятельных военных мыслителей, на презентации своей книги «Му Share of the Task: A Memoir» сказал: «Если наши силы специального назначения, морская пехота, армия, флот, сухопутные войска справляются со своими задачами, то их усилия полностью сводятся на нет политиками и экспертами. У нас негодная доктрина противоборства. Пора засучить рукава и браться за разработку новой».
Изложенное выше полностью относится и к теме формирующейся военной доктрины США и Запада в целом. В конденсированном, целостном виде она не представлена на сегодняшний день ни в одном открытом, в т. ч. платном источнике. Поэтому попробуем осуществить сборку сведений о формирующейся доктрине, ее инструментарии и методах из тех фрагментов, которые можно обнаружить в различных, в том числе неожиданных источниках.
В рамках формирования новой военной стратегии генерал Ф. Бридлав, бывший командующий НАТО в Европе, дал развернутое интервью ведущей германской газете Die Welt. В нем он в частности сказал: «Наша большая проблема на самом деле – новый вид ведения войны. Мы работаем над этим… На военном жаргоне это называется DIME: дипломатия, информация, вооруженные силы, экономика» [20].
Ф. Бридлав впервые на официальном уровне презентовал DIME-войны для широкой публики. В 2014 г. австралийский Институт стратегической политики, один из основных «мозговых танков» в сфере стратегической и тактической военной мысли на Западе провел конференцию «Стратегия и ее недостатки». В конференции участвовали ключевые австралийские политические деятели, включая членов правительства, старшие офицеры вооруженных сил, эксперты и аналитики из Австралии, США, Великобритании, Южной Кореи. В ходе конференции был выработан новый подход к военным конфликтам. По мнению участников конференции, западные страны должны взять на вооружение концепцию «комплексных насильственных противоборств». Согласно материалам конференции эти комплексные противоборства должны включать в себя как единое целое политическое силовое доминирование, военные конфликты в традиционном виде, информационные операции, меры по финансово-экономическому принуждению противника к миру на условиях западных стран [21].
