Кремлевский визит Фюрера - Кремлев Сергей (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗

Для того чтобы этого не случилось, янки были готовы не все. Да так оно и вышло…

Британия вступила в войну с золотым запасом примерно в четыре с половиной миллиарда долларов, и вскоре эта немалая сумма была полностью поглощена военными заказами. Англии уже просто нечем было платить за свое нежелание мириться с Гитлером и желание все более обогащать США ценой собственных слез и крови. А они к концу 40-го года лились в Англии уже весьма обильно…

Возникала опасность, во-первых, что англичанам все это может надоесть — особенно если Гитлер еще раз предложит мир.

Во-вторых, как уже сказано, у Англии больше не было денег на войну во имя США.

7 декабря 1940 года Черчилль направил Рузвельту письмо, где известил президента об этом без околичностей: «Как Вам известно, стоимость заказов, которые уже размещены или о которых ведутся переговоры… во много раз превосходят все валютные запасы Англии. Приближается время, когда мы не сможем более платить наличными за корабли и другие поставки…»

Казалось бы, Англия могла взять у Америки кредиты, но.. Но взять их она, увы, не могла, потому что еще не расплатилась с Америкой за свои прежние государственные военные долги, сделанные Англией в Первую мировую войну, организованную тоже в интересах США и впервые давшую США экономическое владычество над Европой.

А по закону Джонсона от 13 (опять!) апреля 1931 года должники, не внесшие причитающихся с них платежей, лишаются возможности получать какие-либо кредиты в США…

Положение становилось все более интересным…

И тогда Америка «великодушно» согласилась дать англичанам возможность проливать кровь и слезы, не платя Америке за это удовольствие, а почти бесплатно — на принципе ленд-лиза.

Ленд-лиз — это система передачи Соединенными Штатами союзным странам взаймы или в аренду вооружений, а также военных и других необходимых для ведения войны материалов.

Расплачиваться англичанам (и вообще всем, кого янки «осчастливливали» режимом ленд-лиза) предстояло после войны — или вернув полученное взаймы имущество, или возмещая долг товарами, деньгами, а также иной «приемлемой для США» компенсацией типа торговых и прочих уступок.

Вот так…

Закон о ленд-лизе был принят конгрессом 11 марта 1941 года подавляющим большинством голосов. Америка тогда не воевала с Германией и не состояла в союзных отношениях с Англией. Однако закон о ленд-лизе был принят именно для Англии.

Такой «нейтралитет» мир уже наблюдал во время Первой мировой войны, когда на 1 миллион долларов американского кредита немцам приходилось 100 миллионов кредита Антанте…

Теперь история повторялась постольку, поскольку прежними были и схема, и цели, и инициаторы, и исполнители.

Все было цинично и логично: раз Англии, воюющей за дивиденды США, нечем платить за оружие — дадим его «на время», как один сосед дает другому пожарный шланг, чтобы тот потушил пожар.

Именно так пояснил Рузвельт журналистам идею ленд-лиза. Никто при этом почему-то не спросил его— как это можно дать «взаймы» или в аренду боевую технику? Ведь самолеты, случается, сбивают, танки — подбивают, а снаряды — безвозвратно выстреливают из пушек.

Да и банки тушенки солдаты не всегда носят в вещевых мешках как неприкосновенный запас, а порой и вскрывают, чтобы безвозвратно съесть…

Но на эти «мелочи» никто внимания не обращал — разве можно было не восхищаться этаким «благородством» и «рыцарством» Дяди Сэма?

Вначале он втравил Европу в войну, начавшуюся из-за наглости и спеси поощряемой им Польши. А теперь «бескорыстно» давал Европе возможность вести эту войну до победного конца, не заботясь о платежах.

«В конце концов ни одна большая война никогда не была проиграна из-за недостатка денег», — успокоил прессу и весь мир Рузвельт на пресс-конференции 17 декабря 1940 года.

А 29 декабря он же по шпаргалке, составленной его советником Самуилом Розенменом, произнес и еще одну «историческую» фразу: «Мы должны быть великим арсеналом демократий»…

Впрочем, еще до всего этого — 2 сентября 1940 года, янки обменяли свои старые эсминцы на английские базы, что никак не вязалось с доктриной изоляционизма и нейтралитета.

Америка за право аренды на 99 лет баз на Ньюфаундленде, Бермудских и Багамских островах, на Ямайке, Антигуа, Сент-Люсиа, Тринидаде и в Британской Гвиане отдавала Англии полмиллиона винтовок, оставшихся с Первой мировой войны, несколько сот таких же старых орудий и 50 старых же эсминцев…

Постаревший «лев» британской имперской политики Ллойд Джордж проворчал в беседе с Иваном Майским:

— Дядя Сэм остался Дядей Сэмом… Не очень-то расщедрился… За железное старье мы платим важнейшими базами.

Затем «лев» пожал плечами:

— Но что оставалось делать? Другого выхода не было… Ллойд Джордж уже «забыл», как год назад сам же и предлагал другой и разумный выход — рассмотреть любое предложение о мире…

В Германии обо всем этом обмене «шила» на базы, естественно, знали — Черчилль объявил о соглашении в парламенте 5 сентября… Немцы заявили по этому поводу протест, а в годовщину подписания Московского пакта — 23 августа 1940 года генерал Гальдер записал в дневнике: «Америка получает от Англии ряд военно-морских баз в Атлантическом и Тихом океанах в качестве компенсации за 50—90 старых эсминцев, переданных ей Англии. Переговоры об Азорских островах (португальские), которые рассматриваются как возможная база соединенного англо-американского флота. Стремление Америки получить базы в Гренландии и Исландии. Очень заметно намерение Америки „поглотить“ Англию…»

И «Англия» Черчилля все более втягивала страну в войну не только против Гитлера, но и против Англии..

В этой книге уже не раз было сказано о том, что элита Англии состояла из космополитической части — «черчиллевской», и части национальной… И национально ориентированная часть была, пожалуй, готова даже отказаться от враждебности к Советскому Союзу и пойти на союз с Германией, если бы это было платой за резкое ослабление влияния США на ход дел в мире.

10 марта 1939 года министр внутренних дел Самуэль Хор выступил в Лондоне с большой речью и сказал:

— Что, если бы в обстановке возросшего доверия был осуществлен пятилетний план, неизмеримо более великий, чем любой пятилетний план, который в последнее время пыталась реализовать любая отдельная страна?

Уже это было явным и заслуженным комплиментом в адрес СССР, ибо пятилетками жил лишь он. А то, что англичанин Хор называл пятилетку «великим планом», говорило о многом.

Но Хор сказал и больше:

— Что, если бы в течение пяти лет не было ни войн, ни слухов о войнах, если бы народы Европы могли отдохнуть от давящего их кошмара и от сокрушительной тяжести расходов на вооружение? Разве не могли бы они в этом случае использовать все поразительные открытия и изобретения нашего времени для создания золотого века, в котором бедность была бы сведена к крайнему минимуму, а общий уровень жизни поднят до небывалой высоты? Для вождей мира здесь открывается величайшая возможность. Пять человек в Европе, если бы они были связаны единством цели и действия, могли бы в невероятно короткий срок перестроить всю мировую историю…

Пять человек — это Чемберлен, Даладье, Гитлер, Муссолини и Сталин. Рузвельта, как видим, Хор в компанию не брал, обнаруживая весьма глубокое понимание сути проблемы.

«Литвиновский» же кадр — советский полпред Иван Майский, слушая Хора, говорил Черчиллю:

— Трудно представить себе более яркий образчик лицемерия, тупости и полного непонимания того, что действительно творится в мире…

Н-да…

Вернемся немного назад… Как мы помним, в феврале 1940 года Рузвельт направил в Европу заместителя госсекретаря Самнера Уэллеса с официальной целью — попробовать найти пути примирения немцев и англофранцузов.

Маршрут поездки: Рим — Берлин — Париж — Лондон — Рим, без заезда в Москву…

Отсутствие Москвы в маршруте объяснялось тем, что Россия-де обнаружила страшную слабость в войне с финнами, оконфузилась, и ее в расчет можно не брать. Черчилль красочно расписывал нашу слабость в очередной своей речи в январе 40-го года…