Антология современного анархизма и левого радикализма. Том 1 - Цветков Алексей Вячеславович (читать бесплатно книги без сокращений txt) 📗
Д. Б.: 13 декабря «Ньюсуик» опубликовал заглавную статью под названием «Сиэтлская битва». Несколько страниц было посвящено протестам против ВТО. Небольшая статья была озаглавлена: «Новый анархизм». В статье было упомянуто пять имен, характерных для этого движения. Среди них были: «Rage Against the Machine», и «Chumbawamba». He думаю, что вы знаете, о ком идет речь.
Н. X.: Знаю. Я не так далек от всего этого. Д. Б.: Это рок-группы. В списке есть писатель Джон Зерзан и Теодор Качински (знаменитый Унабомбер) и Наом Хомски, профессор Массачусетского технологического института. Как случилось, что вы фигурируете в этой плеяде? «Ньюсуик» связывался с вами по этому поводу?
Н.Х.: Конечно. У нас было долгое интервью. (Смеется.)
Д. Б.: Вы шутите.
Н. X.: Вам нужно было спросить их. Я могу только представлять себе, что происходит в их редакциях, но ваша догадка не хуже моей. Слово «анархист» всегда имело довольно таинственное значение в кругах элиты. Например, сегодня в газете «Бостон Глоуб» был такой заголовок: «Анархисты планируют акцию протеста во время конференции МВФ в апреле». Какие такие анархисты планируют акции протеста? «Общественный гражданин» Ральфа Найдера, профсоюзы и др. Там будут люди, которые назовут себя анархистами. Только в каком значении? Но элите хочется назвать какие-то идеи до некоторой степени неразумными, лишенными здравого смысла. Точно так же, как Томас Фридман называет этих людей защитниками теории плоской Земли.
Д.Б.: Вивьен Стромберг из Международной организации по защите прав женщин (Madre), неправительственной организации со штаб-квартирой в Нью-Йорке, сказала, что в Америке делают много телодвижений, но общественного движения как такового нет.
Н . X.: Я не соглашусь с этим. Например, произошедшее в Сиэтле — это без сомнения общественное движение. Арестовывали студентов, которые выступали за принятие положений, направленных против потогонной системы, которые предлагают многие студенческие организации. И происходит масса других событий, которые, с моей точки зрения, являются общественными движениями. То, что случилось в Монреале несколько недель назад (конференция, посвященная Протоколу по биобезопасности) по разным причинам еще драматичнее, чем события в Сиэтле.
В США это не получило широкой огласки, т.к. большинство протестующих были европейцы. Наряду с США на встречу прибыли представители нескольких стран, которые полагают, что экспорт биотехнологий принесет доходы. Но фактически только Америка выступила против всего мира в вопросе, который носит название «принцип предосторожности». Он означает следующее: будет ли у страны, у людей право заявить о своем нежелании стать объектом проводимого эксперимента? США добиваются именно этого, в международном масштабе. На переговорах в Монреале Америка, будучи центром биотехнологических исследований, генной инженерии и т.д., требовала, чтобы этот вопрос был решен в соответствии с правилами ВТО. По правилам ВТО, объекты экспериментов должны предоставить научные доказательства того, что эксперимент может причинить им ущерб, в противном случае корпоративное право имеет преимущественную силу. Европа и большинство других стран мира успешно выступили за принятие принципа предосторожности. Из этого совершенно четко видно, что поставлено на карту: под угрозой право людей на принятие своих собственных решений в таких простых вопросах, как быть или не быть предметом эксперимента, не говоря уже о контроле над своими собственными ресурсами или установлении климата для иностранных инвестиций, или передаче своей экономики в руки иностранных инвесторов и банков. Это покушение на суверенитет народов в угоду концентрации власти в руках государств, преследующих только собственную выгоду, и крупных корпораций. Причем государства и корпорации выступают как одно целое. Вопрос, поднятый на встрече в Монреале, был во многом острее и отчетливее того, что возник в Сиэтле.
1 марта 2000 г
Крис Ней
ИНТЕРВЬЮ
С «ЧЕРНЫМ БЛОКОМ» [88]
«Активная трансформация»: Что же с самого начала заставило вас поехать в Сиэтл?
-Я чувствовал, что там будет нечто важное. Помню, как года 4 назад прочитал в одной анархистской газете Миннеаполиса «Бласт» о ВТО, которая мне запала в душу как довольно зловредная организация. С тех пор я о ней мало что слышал. Услышал снова за год до демонстрации в Сиэтле. Различные акции Глобального народного действия были очень вдохновляющими, особенно демонстрации 18 июня 1999 г. против «Большой восьмерки». Протесты в США меня всегда разочаровывали, но приготовления к 30 ноября показались интересными. С самого начала было ощущение, что это будет массовое событие, хотя и не очень воинственное. На случай, если это будет массовый протест против мирового капитализма, я и еще несколько человек решили ехать. Тогда я и не предполагал, что эта демонстрация с таким успехом сорвет планы ВТО.
« А.т. » : Как бы вы объяснили успех этой акции протеста?
-Думаю, что это, вероятно, самое важное событие для левых в Америке за последние 20 лет. Были крупные события, как, например, протесты против войны в Персидском заливе и др., но ни одно из них не было, как правило, так разнообразно, направлено именно на подрыв деятельности и поэтому так успешно.
Протесты увенчались успехом по трем причинам. Во-первых, там было множество различных организаций: рабочий класс, экологические, анархистские, студенческие, женские, антипотогонные, — весь спектр организаций. Но дело не только в этом. Что придало протестующим столько силы, так это осознание того, что акция не предполагает просто пассивное стояние на улицах, речи, попытки усовестить хозяев, — что-то вроде митинга. Все поняли в полной мере, что надо сделать все, чтобы сорвать конференцию. И это огромный успех американского общественного движения.
Во-вторых, сама стратегия, целую неделю разрабатываемая Сетью прямого действия (СПД), явила собой анархизм в действии. Ставка делалась на группы единомышленников, т.е. группы людей, которые знают друг друга, имеют общие политические цели, стремления и т.д. Мы разделили центр города на секторы. Точкой отсчета был конференц-центр. Затем различные группы взяли под свой контроль различные секторы, и, по планам организаторов, все это должно было сорвать конференцию. Полиция не могла помешать происходящему. Копы не могли что-либо предсказать, т.к. стратегия предполагала активность децентрализованных групп единомышленников.
И в-третьих, самая противоречивая причина: «Черный блок» поднял протесты на иной экстремальный уровень. Не хочу сказать, что «Черный блок» был радикальнее других или в большей мере, чем остальные, преследовал политические цели, но ключом к успеху было не поддающееся описанию разнообразие тактик, взаимосвязь на различных уровнях для подрыва деятельности ВТО.
«А.т.»: Не могли бы вы немного рассказать об анархистском Черном блоке.
— Сначала хочу подчеркнуть, что не все анархисты принадлежали к Черному блоку. Там было множество анархистов разного толка. Там были анархисты из рабочего движения, кукловоды, отказывающиеся от насильственных действий участники блокады, марширующие музыканты, медики, люди из СМИ и т.д., но было и двести человек в черных масках, которые готовились, также разбившись на группы, нанести как можно более тяжелый моральный ущерб международному капитализму.
Я видел много раз, как активисты «Черных блоков» участвовали в протестах в США, но так успешно еще ни разу. Важно понять, что «Черные блоки» возникли не из каких-то подпольных организаций. Все произошло спонтанно: просто объединись люди с общими интересами со всей страны.
День начался с того, что люди из «Черного блока» небольшими группами начали строить импровизированные баррикады из всего, что попадалось под руку: отходов, картонных коробок, пластиковых лент, кашпо и т.д. В довершение этого, анархисты, одетые в черное, попытались заблокировать все входы и выходы отеля Шератон, где остановилось много делегатов, и конференц-центр через дорогу от отеля. Там, где блокада пацифистов была слабой, активисты «Черного блока» укрепляли ее и создавали вторую линию, подальше от полиции. Они также окружали делегатов на улицах и без применения силы заставляли их изменять маршрут и уходить подальше от гостиниц и конференц-центра. Один из делегатов направил на демонстрантов пистолет, и тут же был сбит с ног; полицейские взяли его, все еще сжимавшего в руке пистолет, под свою охрану.
