Семена разрушения. Тайная подоплека генетических манипуляций - Энгдаль Уильям Ф. (книги онлайн без регистрации txt) 📗
Доктор Джон далее резко раскритиковал Королевское научное общество в области ГМО–науки, где «неудобные исследования просто никогда не выходят в свет». Он добавил: «Предотвращение научных фальсификаций — это одно; сокрытие неудобных результатов исследований — совсем другое». Джон далее подчеркнул, что библиография по исследованиям ГМО–безопасности международного Института биологических наук является чрезвычайно тенденциозной, больше склоняясь к работам, выступающим за ГМО, либо из правительственных источников, либо напрямую от самой биотехнологической индустрии.
«Очень немногие из них относятся к подлинным опытам по откорму животных генномодифицированными продуктами, и ни одна из них, насколько я понимаю, не относится к исследованиям с участием людей». [40]
Исследования Пуштаи в институте «Роуэтт» стали первыми и последними в Соединенном Королевстве исследованиями на животных. Правительство Блэра преисполнилось решимости не повторять эту ошибку. В июне 2003 года на фоне негодования в британской палате общин из–за решения поддержать войну Джорджа Буша в Ираке Тони Блэр уволил своего министра по охране окружающей среды Майкла Мичера. Мичер, позднее открыто выступавший против участия Британии в Ираке, отвечал за трехлетнее исследование своим министерством ГМО–растений и их воздействия на окружающую среду. Открыто критикуя принятые исследования ГМО–растений, Мичер потребовал от правительства Блэра проводить более тщательные опыты, прежде чем допускать ГМО–культуры для всеобщего употребления. Так как господин Мичер становился помехой для Генной революции, реакцией стало «Долой его голову» по примеру Французской революции.
Несмотря на решимость правительства Блэра поддерживать ГМО–революцию, его усилия не шли ни в какое сравнение с усилиями его ближайшего союзника на другом берегу Атлантики. Соединенные Штаты, колыбель ГМО–революции в мировом сельском хозяйстве, находились далеко впереди в плане следования принятому курсу и управления дебатами.
Однако ГМО–кампания в США в 1980–е и 1990–е годы своими корнями уходила в экономическую политику, проводившуюся десятилетия назад. Ее первые публичные следы проявились в эпоху вьетнамской войны в конце 1960–х и во время второго президентского срока Никсона. Протеже Рокфеллера Генри Киссинджер должен был сыграть решающую роль в этот ранний период. Он озвучил идею использования «продовольствия в качестве оружия» во внешней политике Соединенных Штатов. «Продовольственное оружие» было впоследствии переработано в масштабную политическую доктрину США.
ЧАСТЬ II. ПЛАН РОКФЕЛЛЕРА
Глава 3. «Хитроумный» Дик Никсон и еще более хитроумные Рокфеллеры
Вьетнамское изменение парадигмы Америки
Когда в январе 1969 года Ричард Никсон вошел в Белый дом в качестве президента, Соединенные Штаты Америки находились в глубоком кризисе. И в отличие от большинства американцев лишь очень немногие избранные увидели в этом кризисе долгожданную возможность.
В течение следующих шести лет Никсону пришлось управляться с наиболее крупным в истории военным поражением Соединенных Штатов — поражением в войне во Вьетнаме. Сотни тысяч американских студентов маршировали в Вашингтоне с демонстрациями протеста против войны, которая казалась совершенно бессмысленной. Моральные нормы среди молодых американских солдат–призывников во Вьетнаме были утрачены; царила необузданная наркомания среди рядовых и разъяренных мятежных солдат, расстреливающих своих ротных командиров прямо на поле боя. Молодые люди Америки тысячами возвращались домой в похоронных мешках. В те дни Пентагон все еще позволял прессе фотографировать возвращение погибших.
Американская экономика была в серьезном шоке. Впервые ее послевоенное превосходство затмевалось более новыми и более эффективными промышленными отраслями в Западной Европе и Японии. К 1969 году, когда Никсон вступил в должность, доллар США окончательно вошел в критическое состояние, поскольку иностранные центральные банки потребовали за свое положительное торговое сальдо с Соединенными Штатами золота вместо бумажных долларов. Послевоенная норма прибыли американских корпораций, которая достигала максимума в 1965 году, теперь устойчиво снижалась.
Американские корпорации обнаружили, что они смогли бы увеличить прибыли, уходя за границу и покупая иностранные компании. Это был важный отправной пункт американского корпоративного транснационализма — предшественника более позднего явления глобализации. Американские рабочие места в традиционной отечественной промышленности исчезали, и «Пояс Ржавчины» распространялся через некогда процветающие штаты, производившие сталь. Рушился послевоенный столп американского индустриального превосходства. И быстро.
Американская промышленность ржавела, ее фабрики, большинство которых было построено до и во время войны, устаревали по сравнению с современной новой послевоенной промышленностью в Западной Европе и Японии. Корпоративная Америка стояла перед лицом серьезной рецессии, и ее банки с трудом находили выгодные области для кредитования.
С 1960 по 1974 год во всех закоулках американской экономики со взрывной скоростью начали расти долги. К 1974 году корпоративные, ипотечные, потребительские и муниципальные долги выросли в общей сложности на 300%. В течение того же самого 15–летнего периода долг американского правительства вырос на еще более внушительные 1000%. К началу 1970–х годов Соединенные Штаты по всем традиционным меркам были в глубоком экономическом кризисе. Неудивительно, что за границей росли сомнения, что доллар США удержит свою ценность относительно золота.
За четверть столетия после создания в 1944 году бреттон–вудской денежной системы версия Американского века, господствующая в международных делах, быстро докатилась до фундаментальных проблем, проблем, которые заставили американский истеблишмент и его самые богатые семьи приступить к решительным поискам новых областей деятельности для извлечения выгоды.
Продовольствие или, как это было названо позже, американский агробизнес, должно было стать жизненно важным столпом нового американского экономического доминирования в 1960–х годах наряду с намного более дорогой нефтью. В этом заключалось изменение парадигмы. [41]
Вьетнамская война и ее сеющее распри социальное воздействие продолжались до оскорбительной отставки Никсона, который в августе 1974 года пал жертвой борьбы за власть внутри американского истеблишмента.
Ни одна фигура не сыграла более решающей роли во властных интригах того времени, чем нью–йоркский губернатор Нельсон Рокфеллер, человек, который сам отчаянно хотел быть президентом, если бы смог. Достичь этой цели в разгаре никсоновского кризиса фактически стало главной целью Нельсона Рокфеллера. Рокфеллер вместе со своими братьями Дэвидом, Лорансом, Джоном и Уинтропом управлял семейным Фондом Рокфеллера, наряду с многочисленными другими освобожденными от налогов юридическими организациями.
В начале кризисных 1970–х определенные влиятельные люди внутри американского истеблишмента пришли к выводу, что требуется резкое изменение направления американской глобальной политики.
Наиболее влиятельными персонами были братья Дэвид и Нельсон Рокфеллеры и группа влиятельных политических и деловых фигур вокруг семьи Рокфеллер. Семейным центром власти стала эксклюзивная организация, созданная после Первой Мировой Войны — Нью–Йоркский совет по международным отношениям.
В 1960–х годах Рокфеллеры были центром влияния в американском истеблишменте. Семья и ее различные фонды господствовали в мозговых центрах, академиях, государственном и частном бизнесе так, как никакая другая отдельная семья в истории Соединенных Штатов. Госсекретарь Генри Киссинджер был их ручным протеже, взятым на работу из Гарварда в конце 1950–х, чтобы воплощать новый проект «Фонда Рокфеллера». [42]
