Збигнев Бжезинский. Сделать Россию пешкой - Поликарпов Виталий Семенович (читать полностью книгу без регистрации .txt) 📗
Независимый Азербайджан может стать коридором для доступа Запада к богатому энергетическими ресурсами бассейну Каспийского моря и Средней Азии. И наоборот, подчиненный Азербайджан означал бы возможность изоляции Средней Азии от внешнего мира и политическую уязвимость при оказании Россией давления в целях реинтеграции. Узбекистан, который с национальной точки зрения является наиболее важной и самой густонаселенной страной Средней Азии, является главным препятствием для возобновления контроля России над регионом. Независимость Узбекистана имеет решающее значение для выживания других государств Средней Азии, а кроме того, он наименее уязвим для давления со стороны России.
Однако более важное значение имеет Украина. В связи с расширением ЕС и НАТО Украина сможет в конечном счете решить, желает ли она стать частью той или другой организации. Вероятно, для усиления своего особого статуса Украина захочет вступить в обе организации, поскольку они граничат с Украиной и поскольку вследствие происходящих на Украине внутренних перемен она получает право на членство в этих организациях. Хотя для этого потребуется определенное время, Западу не слишком рано – занимаясь дальнейшим укреплением связей в области экономики и безопасности с Киевом – приступить к указанию на десятилетний период 2005-2015 годов как на приемлемый срок инициации постепенного включения Украины, вследствие чего уменьшится риск возможного возникновения у украинцев опасений относительно того, что расширение Европы остановится на польско-украинской границе.
Несмотря на протесты, Россия, вероятно, молча согласится с расширением НАТО в 1999 году и на включение в него ряда стран Центральной Европы в связи со значительным расширением культурного и социального разрыва между Россией и странами Центральной Европы со времени падения коммунизма. И напротив, России будет несравнимо труднее согласиться со вступлением Украины в НАТО, поскольку ее согласие означало бы признание ею того факта, что судьба Украины больше органически не связана с судьбой России. Однако, если Украина хочет сохранить свою независимость, ей придется стать частью Центральной Европы, а не Евразии, и если она хочет стать частью Центральной Европы, ей придется сполна участвовать в связях Центральной Европы с НАТО и Европейским Союзом. Принятие Россией этих связей тогда определило бы собственное решение России также стать законной частью Европы. Отказ же России стал бы равносилен отказу от Европы в пользу обособленной «евразийской» самостоятельности и обособленного существования.
Следует надеяться на то, что отношения сотрудничества между расширяющейся Европой и Россией могут перерасти из официальных двусторонних связей в более органичные и обязывающие связи в области экономики, политики и безопасности. Таким образом, в течение первых двух десятилетий следующего века Россия могла бы все более активно интегрироваться в Европу, не только охватывающую Украину, но и достигающую Урала и даже простирающуюся дальше за его пределы. Присоединение России к европейским и трансатлантическим структурам и даже определенная форма членства в них открыли бы, в свою очередь, двери в них для трех закавказских стран – Грузии, Армении и Азербайджана, – так отчаянно домогающихся присоединения к Европе.
Нельзя предсказать, насколько быстро может пойти этот процесс, однако ясно одно: процесс пойдет быстрее, если геополитическая ситуация оформится и будет стимулировать продвижение России в этом направлении, исключая другие соблазны. И чем быстрее Россия будет двигаться в направлении Европы, тем быстрее общество, все больше приобщающееся к принципам современности и демократии, заполнит «черную дыру» в Евразии. И действительно, для России дилемма единственной альтернативы больше не является вопросом геополитического выбора. Это вопрос насущных потребностей выживания.
Американская стратегия в Евразии
(З. Бжезинский. Геостратегия для Евразии. Краткосрочные и долгосрочные цели политики США в этом регионе. «Независимая газета». 24. 10. 1997)
Семьдесят пять лет назад, когда вышел в свет первый номер журнала Foreign Afairs, Соединенные Штаты были находившейся в самоизоляции державой, время от времени оказывавшейся вовлеченной в европейские и азиатские дела. Вторая мировая война и последовавшая за ней холодная война вынудили Соединенные Штаты принять на себя определенные обязательства в отношении Западной Европы и стран Дальнего Востока. Роль Америки как единственной сверхдержавы мирового масштаба диктует сейчас необходимость выработать целостную и ясную стратегию в отношении Евразии.
Евразия – это континент, на котором расположены самые устойчивые в политическом плане и динамично развивающиеся страны мира. Все исторические претенденты на роль мировой державы являются представителями Евразии. Китай и Индия, страны с самым большим населением в мире, претендующие на роль региональных гегемонов, расположены на этом континенте. Здесь также находятся все потенциальные политические и экономические соперники, готовые бросить вызов Америке. Шесть стран с самыми большими после Соединенных Штатов расходами на военные и экономические нужды, а также все, за исключением одной, мировые державы, официально или неофициально располагающие ядерным оружием, разместились здесь. На Евразию приходится 75% населения Земли, 60% внутреннего валового продукта и 75% энергетических ресурсов. В целом потенциальная мощь Евразии превосходит мощь США.
Евразия – это суперконтинент земного шара, играющий роль своего рода оси. Та держава, которая станет на нем доминирующей, будет оказывать решающее влияние в двух из трех наиболее развитых в экономическом плане регионах планеты: Западной Европе и Восточной Азии. Достаточно взглянуть на карту, чтобы понять, что страна, доминирующая в Евразии, будет почти автоматически контролировать развитие событий на Ближнем Востоке и в Африке. В условиях, когда Евразия является главной на сегодня геополитической шахматной доской, уже нельзя вырабатывать одну политику для Европы и совсем другую – для Азии. Все, что происходит с распределением власти на просторах Евразии, будет иметь решающее значение при выработке США своих глобальных приоритетов, а также и в исторической перспективе.
Приемлемая для Евразии стратегия должна учитывать различия между близкой перспективой (пять лет или около этого), среднесрочной (примерно 20 лет) и долгосрочной. Более того, эти временные фазы должны рассматриваться не изолированно, а как части единого целого. В краткосрочном плане Соединенные Штаты должны закрепить существующий сейчас на карте Евразии геополитический плюрализм. При такой стратегии приоритет должен быть отдан политическому маневрированию и дипломатическим манипуляциям, которые исключили бы возможность образования враждебных коалиций, способных бросить вызов лидерству США, хотя у любого государства, стремящегося к этому, возможности не так уж и велики. В среднесрочной перспективе это должно привести к появлению стратегически приемлемых партнеров, которые, действуя по инициативе американского руководства, могут создать ориентирующуюся на сотрудничество трансъевразийскую систему безопасности. В долгосрочном плане все это может стать основой системы подлинной политической ответственности в глобальном масштабе.
На западном фланге Евразии ключевыми игроками будут продолжать оставаться Франция и Германия, и главной целью Америки должно быть продолжение расширения европейского демократического плацдарма. На Дальнем Востоке ключевая роль Китая скорее всего будет возрастать, и у Соединенных Штатов не будет стратегии в Евразии до тех пор, пока не будет достигнут политический консенсус между Китаем и США. В центре Евразии, в районе между расширяющейся Европой и повышающим свой региональный статус Китаем, будет продолжать зиять политическая черная дыра, пока Россия не заявит решительно о себе как о постимперском государстве. Тем временем к югу от России Средняя Азия может превратиться в очаг этнических конфликтов и споров между великими державами.
