Портреты гомеопатических препаратов (часть 1) - Култер Кэтрин Р. (читать полные книги онлайн бесплатно txt) 📗
ЖАЛОБЩИЦА
Третье лицо Sepia — это всем недовольная жалобщица, которая фактически представляет собой негативный образ добросовестной хозяйки дома (типично для такой личности то, что по природе это спокойная, сговорчивая, зачастую с артистическими задатками женщина, которая при неудачном или слишком угнетающем замужестве становится придирчивой и начинает командовать), а также образ довольной жизнью, независимой женщины, сделавшей карьеру или эмоционально защищенной своей отстраненностью. Такую женщину можно часто встретить в кабинете врача, но лечить её нужно как отдельный тип.
Для её описания традиционно используются слова «критически настроенная, обижающаяся по всякому малому поводу, брюзжащая, выискивающая недостатки, всем недовольная, сварливая, склонная к скандалам, с величайшей раздражительностью по малейшим причинам, несговорчивая, постоянно в дурном расположении духа» и т. д. (Ганеман, Геринг, Кент и др.). Все эти слова описывают её точно, и эти качества нетрудно установить, поскольку её прямодушие легко открывает для наблюдателя весь её негативизм, он фактически так и вылезает из всего её существа. Она концентрирует своё внимание на отрицательной стороне вещей («все её проблемы предстают перед ней в темном свете и подавляют её», Ганеман). Она убеждена, что к ней плохо относятся и что другие её не любят. Или же сама лишенная искренних чувств, она приписывает наихудшие мотивы окружающим, их словам и поступкам. У врача в кабинете она неохотно признает улучшение при лечении и иногда говорит так, как если бы ей хотелось воспрепятствовать, исключить мысли о возможности излечения, что может быть проиллюстрировано нижеприводимым диалогом:
«Ох, боль у меня в спине не улучшилась. Совсем не улучшилась! Я даже не знаю, зачем я вас беспокою своим приходом. Мы и в самом деле ничего не достигли».
«Но вспомните, ваши месячные теперь проходят раз в месяц, а не каждые три недели, и теперь сопровождаются не так часто, как раньше, головными болями».
«Это правда (со стоном, нехотя), но, ох! Я знаю, что вы никогда не сможете вылечить мою боль в спине».
«Ну, дайте только срок, и мы вылечим».
«Я не знаю. Нужно проследить, останутся ли мои месячные регулярными. Фактически с десяти лет я никогда не чувствовала себя хорошо и никакое улучшение не тянулось долго..» um. д.
Таким образом, неприкрытое отрицание отличает эту разновидность Sepia от других типов, будь то по причине неспособности скрыть свою природу или по необходимости чувствовать себя отверженной, из-за чрезмерной честности или просто от полного отсутствия интереса произвести хорошее впечатление.
Случайно, однако, её отрицание всегда может оказаться под прикрытием, замаскированным. Одна, например, необычайно привлекательная, оптимистичная, отзывчивая молодая женщина, у которой были выражены физические симптомы Sepia ещё с детства, лечилась от запоров, длящихся всю жизнь. Но психическая картина симптомов не совпадала. Только уже к концу посещения, когда врач наконец уже решил её спросить, нравится ли она самой себе и что бы она хотела в себе изменить, она ответила: «Я всегда подрываю любовь любого человека ко мне, кто мне близок. Я всегда это делала с родителями, а сейчас делаю то же самое со своим молодым человеком, который начал разговор о женитьбе. Вместо того, чтобы просто любить, я все продолжаю жаловаться на то, что он в действительности меня не любит или что если бы он знал меня лучше, то не женился бы на мне. Я не понимаю, почему я веду себя таким образом. Я столько придиралась к нему, что он уже оставил всякую мысль о женитьбе. Я знаю, у меня есть эта тенденция разрушать всякую связь с близкими мне людьми, причем не только романтическую связь, хотя просто со знакомыми и приятелями, не очень близкими мне, я вполне счастливый и веселый человек с утра до вечера». Вот это и есть наша Sepia! Этот тип может думать, что жизнь — это жестокий обман и что она жестоко обошлась с ней.
Более конкретно она может завидовать своей подруге за то, что у неё хорошая работа, другой — за то, что у неё дом лучше, третьей — за то, что у неё более интересный муж, а четвертой — за то, что у неё нет никаких видимых проблем. Она может завидовать даже своему мужу в том, что он доволен своей работой. Она чувствует, что он растет, его сознание расширяется, в то время как она, привязанная к дому, теряет свои качества и её ум ухудшается и не обеспечивает ей чувства выполнения своего предназначения в жизни.
Её зависть полностью отличается от хорошо известного ревностного чувства, испытываемого Lachesis, которое представляет собой одержимое и страстное обладание теми, кого она любит, или какой-то захватывающей деятельностью или идеей. Sepia страстно желает того, к чему у неё нет способности, или того, на что у неё нет законного права. Она хронически беспокоится о том, что у других есть то, чего нет у неё, и необычайно любит рассуждать о том, что пастбище с другой стороны забора зеленее, чем её собственное. Будучи домашней хозяйкой, она стремится к независимости и карьере или, если она работает часть дня, то горько возмущается домашней работой, ценя свою работу выше семейных забот. Но, когда дети подросли или если она развелась с мужем и вольна заниматься своей карьерой, вдруг её предпочтения отдаются другому, и она начинает убеждать, что у неё непреодолимое отвращение к работе, и в своём классическом отрицании всего, к чему она до этого стремилась, она хочет, чтобы все вернулось снова: и муж, и дети, и домашние заботы.
Кроме того, она бывает тем пациентом, у которого, кажется, ничего не получается так, как надо, который замыкается и отстраняется от всех («печальная, удрученная», Ганеман) и который в своей печали не способен реагировать и чувствовать. В жизни у неё нет радостей, а если бы и были, то она не способна их оценить. Её тошнит от самого запаха пищи, одной из основных радостей жизни, иногда даже от одной только мысли о любимом блюде. И еда её утомляет и забирает силы вместо того, чтобы дать ей заряд энергии. От неё исходит полная мрачность. Ничто в личной жизни не интересует её, не приносит радости. Она находит людей скучными и глупыми: «отвращение к общению, доходящее до презрения» (Геринг). Она сидит у врача в кабинете с ощущением пустоты и с пустым взглядом, без желаний и устремлений, без эмоций («огромное безразличие ко всему; нет должного ощущения жизни… с чувством, как если бы ей было безразлично, что бы ни случилось», Аллен). Иногда она втайне желает, чтобы что-нибудь, что могло бы устранить её апатию и скуку, могло бы и случиться: «Кажется, я не могу получить от жизни то, что хочу. Неужели это все, что может быть? Может, у меня нет даже права на осмысленную жизнь? Почему я не могу почувствовать себя счастливой, как это могут другие? Я бы хотела знать, что значит обычная счастливая жизнь! Эта пустота внутри меня просто пугает!» — вот такие жалобы встречаются среди самых распространенных жалоб Sepia, страдающей от затяжной мрачности или безразличия. Женщины в этом состоянии могут испытывать безотчетные приступы печали с непроизвольными слезами и рыданиями «без видимой причины» (Ганеман) или могут внезапно превратиться в иррациональное, непоследовательное или неконтролируемое существо, впадающее в состояние истерии, сходное с состоянием Ignatia.
Все эти состояния, а также её печаль, угнетенность и многочисленные беспокойства имеют значительную степень зависимости от времени: подобно Pulsatilla, они ухудшаются утром иили вечером.
Ещё одной из основных характеристик Sepia является её леворукость (Lachesis, Phosphorus). В оккультных науках левая сторона традиционно связывается с эмоциями, иррациональным и подсознательным, в то время как правая сторона представляет интеллект, рациональность и сознание. Таким образом, её в основном левосторонние симптомы ещё одним образом заставляют предполагать потерю равновесия скорее в эмоциональной, чем в интеллектуальной сфере.
Эта разновидность Sepia, находясь в мрачном настроении, обычно реагирует двумя способами: точно так же, как чернила каракатицы служат ей ширмой, за которой она скрывается, женщина ударяется в мрачность и старательно отстраняет себя от других. Несмотря на то, что ей необходимо говорить и общаться, высказывать свои чувства, она сохраняет холодное молчание. Она отказывается отзываться на звонки в дверь и по телефону, потому что она не хочет, чтобы кто-то выражал ей сочувствие или прерывал её мрачность, так как «любой разговор ухудшает её состояние» (Кент). В такой момент она, действительно, чувствует безразличие к другим и хочет, чтобы её оставили одну, в то время как Natrum muriaticum, который делает то же самое, извращенным образом отталкивает то, к чему стремится его натура на самом деле.
