Фармацевтическая и продовольственная мафия - Броуэр Луи (книга жизни .TXT) 📗
Благодаря организованной рекламе и лживому преувеличению её свойств за счёт надуманных аргументов, которые были поддержаны подкупленными влиятельными лицами того времени, вакцина BCG получила широкое распространение и щедро одарила деньгами Институт Луи Пастера, а медицинский мир — некомпетентностью и ужасающей наивностью.
Организаторы макиавеллиевской авантюры — двадцать влиятельных лиц: директора, преподаватели, владельцы лабораторий, взявшие в заложники здоровье людей, заставили в 1949 г. Национальную Ассамблею и Совет Республики узаконить обязательную вакцинацию BCG, так называемую бесплатную вакцинацию, которая в действительности финансировалась налогоплательщиками.Эта медико-политическая акция, продолжающаяся и в наши дни, провоцирует преждевременные летальные исходы тысяч пациентов, особенно детей, организмы которых разрушаются в результате применения этой вакцины.
В среду 11 января 1989 года министр здравоохранения Перу приказал изъять из продажи 1,2 млн. доз вакцины BCG.
Многочисленные заболевания менингитом, одно из которых имело летальный исход, были зафиксированы в течение нескольких дней после проведения вакцинации BCG в детском госпитале г. Лимы, что послужило основанием для приказа министра г-на Луиса Пиниллоса об изъятии вакцин. Г-н Марк Жирар, научный директор Центра пастеровских вакцин, допрошенный в связи с изъятием вакцин BCG и имевших место заболеваний менингитом, заявил: «Это чистой воды совпадение».В июне 1986 г. трое малолетних детей умерли во Франции в результате введения им вакцины BCG. Министр здравоохранения заявил: «Расследование будет эффективным». Все до сих пор ожидают его результатов расследования...Каждый раз, когда умирают дети после сделанной им прививки, их смерть констатируется, как наступившая в результате «неизвестных причин», а рекомендуемый диагноз смерти — вирусный энцефалит.
Никакой аутопсии в таких случаях не проводится, и при этом запрещается устанавливать зависимость между летальными исходами и сделанными прививками. Если какому-либо журналисту все же удастся предать результаты огласке, то французы в лучшем случае получат право лишь выслушать глупое телевизионное выступление министра здравоохранения, этого покровителя интересов Института Луи Пастера, который будет всех призывать к спокойствию, ... а маленьким жертвам и их семьям от этого не легче!Чрезмерное заблуждение медицинского корпуса аллопатической медицины: принятие к руководству теории Луи Пастера и методики вакцинации — самая большая научная ошибка всех времён
Луи Пастер не был медиком по образованию. Вначале (1822-1847 гг.) он был химиком и по совместимости биологом в 1857 г. Луи Пастер, почитаемый ныне как великий жрец медицины, проводил исследования только по химии и физике (1847 г.).
Как стало возможным, что медицинский корпус того времени принял за чистую монету досужие вымыслы химика, ставшего биологом — специалистом по живым организмам и не имевшего при этом никакого специального образования?
Как стало возможным то, что пастеровские теории продолжают преподаваться в учебных заведениях и что их пытаются использовать на практике в наши дни, хотя они не имеют никакого научного обоснования? Тем более уже доказано, что они ошибочны, лживы и сфальсифицированы.
Все энциклопедии восхваляют Луи Пастера следующим образом:
«Один из великих учёных всех времён; настоящий гений; наиболее великий благодетель человечества; замечательная личность, обладающая как моральной и интеллектуальной порядочностью, так и энтузиазмом и мужеством; человек, победивший смерть и подаривший миру секрет здоровья...»
Действительно, Луи Пастер был гением... Однако, гением подтасовки статистических данных, ложной гласности и взяточничества.
«Карьерист без зазрения совести, жаждущий известности и почестей. Сектант, способный на любое двурушничество, чтобы внушить уважение к своему имени и запустить в действие гигантское коммерческое предприятие, способное торговать и подвергать под прикрытием закона миллионы детей и взрослых принудительной инъекции вакцин, приготовленных с грубейшими, но умело замаскированными научными ошибками».
Таким был комментарий ко всему жизненному пути «великого» ученого, опубликованный в «Новой эре» (L'Ere nouvelle) в октябре 1987 года.
Посмотрим, всё ли тут аргументировано?
Во-первых, тот, кого медицинский корпус считал гением, был простым обманщиком. Это общеизвестно, так как в 1883 г. это прозвучало из уст сподвижников Луи Пастера Рукса и Чемберленда с трибуны Академии наук:
«Пастер вводил в свои вакцины против овечьего мора (чумы) двухромовокислый калий (сильный яд) во время проведения известного эксперимента, который был проведён в июле 1881 г. в Пуилли ле Форт».
Луи Пастер представил научному миру своего времени странную теорию: вакцины состоят из культур микробов, вызывающих определённую болезнь, ослабленных воздухом и теплом. Эта культура, введенная здоровому организму, вызывала лёгкую форму болезни и формировала иммунитет к серьёзному инфекционному заболеванию.
Реакция на эту бредовую идею была многочисленной и резкой, но Луи Пастер предложил «дождаться результатов прекрасно задуманного эксперимента, который должен был контролироваться на всех этапах официальной комиссией, за исключением периода приготовления вакцины».
Напомним, что этот эксперимент проводился в Пуилли ле Форт. Пятьдесят овец были вакцинированы, говоря другими словами, иммунизированы чудесной вакциной против овечьей чумы. Несколько дней спустя им и другим 50 контрольным овцам была введена вирулентная культура. Последние умерли очень быстро, а иммунизированные овцы выжили, хотя у них и наблюдались некоторые нарушения состояния здоровья.
Триумф Луи Пастера был всеобщим. Для него были открыты двери мировых академий. Он был принят в Парламенте Великобритании, а также облагодетельствован почётом и деньгами. Увы, в течение нескольких последующих месяцев множество стран, в том числе Италия, Германия, Россия, Аргентина и ряд других, попытались повторить «пуилли-ле-фортовский эксперимент», основанный на теории ослабленных микробных культур, изложенной Луи Пастером. Однако они потерпели неудачу. Все вакцинированные животные от введённой вакцины погибли.
Объяснение этому было простым: отсутствовал знаменитый двухромовокислый калий, который разрушал микробы и превращал их в невирулентные. Этот токсичный элемент, как активатор, Пастер добавлял под большим секретом в ходе эксперимента в Пуилли ле Форт. Двухромовокислый калий, как сильный окислитель, разрушал чумные микробы, но при этом создавал предпосылки будущих онкологических заболеваний.На протяжении десяти лет, то есть до момента признания его сподвижников с трибуны Академии наук, Луи Пастер подвергался со стороны различных правительств мощной критике, ультиматумам, оскорблениям и требованиям возместить убытки.
А как же повела себя Академия наук? Она не приняла во внимание заявления Рукса и Чемберленда, и Луи Пастер продолжал пребывать в роли благодетеля человечества.Доктор Ж. Тиссо, профессор общей физиологии Музея истории природы, посвятил большую часть своей жизни глубоким исследованиям компонентов, составляющих живую клетку. Он оспорил догму об асептических (стерильных) свойствах живых организмов, внесённую Луи Пастером, поддержав тем самым своего предшественника Антуана Бешама, который опровергал теорию Луи Пастера и обвинял в попытке украсть основные положения его научных трудов. В научной работе, опубликованной в 1946 г., профессор Тиссо ставит под сомнение фальсифицированные Пастером статистические данные. Он писал:
«Статистические данные, приведённые Луи Пастером о числе лиц, укушенных бешеными собаками, содержат неточные цифры и не соответствуют официальной статистике. Профессор Ветеринарной школы Алъфора Колэн сделал 9 ноября 1880 года сообщение в Академии наук для того, чтобы оспорить данные о 1700 французах (как это указано в статистических данных Луи Пастера), которые могли быть укушены бешеными собаками в течение года и нескольких месяцев. Они действительно были укушены собаками — вот и все, что можно было подтвердить, так как сведения об этих собаках были получены от некомпетентных лиц, не контролировались и не проверялись. Зарегистрированное число случаев, в которых всегда подтверждалось бешенство собак или хотя бы предпринимались попытки установить его наличие, было незначительным.
